Ноэль Реваз - Когда Бабуля...

Мы сколько раз уже говорили: «Когда Бабуля умрет…» Именно так и говорили: «Пока у нас все по-старому. Но когда Бабуля умрет…» Когда Бабуля умрет, мы возьмемся за ее комнату. Сдерем обои и выкрасим стены сплошь в белый цвет. Нет, в ярко-розовый. Или в ярко-зеленый. В кремовый. Когда Бабуля умрет, ее тумбочку порубим на дрова. И всю остальную рухлядь тоже, во-во, прямо топором и в щепки. Для своих лет Бабуля еще вполне бодра, но когда она умрет, придется разбирать ее вещи. Все, что она напихала в ящик своей тумбочки. Вплоть до крестильного чепчика. Когда Бабуля умрет, мы — знаешь что сделаем? — выбросим все подряд, не глядя, а то прямо тошнит, как увидишь все эти старые тряпки на вешалках. Когда Бабуля умрет, ничего не поделаешь, придется очистить комнату, выкинуть ее барахло и даже не перебирать, чего зря время тратить, вывалить все чохом в мусорку, и баста. Конечно, ее комнату придется отремонтировать. Представляешь, когда она скончается, сколько это будет работы — все обновлять. Сменить палас, положить другой паркет — например ясеневый, он лучше прочих, — а на стену повесить картину, что-нибудь красочное, веселенькое. В общем, как только Бабуля умрет, ты ж понимаешь, у нас начнется новая жизнь, все изменится, начнем готовить всякие экзотические штучки, которые палочками едят, а мясо наконец-то будет только с кровью. И вот еще что я думаю: в тот день, когда она скончается, хорошо бы усыпить собаку, ее игрушки выбросить, а галеты раскрошить на лужайке. Для дроздов, пусть клюют. Но, знаешь, мне кажется, лучше все сплошь выкрасить в зеленое — стены, двери, окна. Вот тогда комнатка получится что надо, в ней можно устроить будуар, гостиную, а то и приспособить под гладильную. А уж если перегородку снести, вообще образуется огромное пространство, настоящий холл. Только не надейся, что, когда Бабуля уйдет от нас, мы сразу начнем шиковать — сперва нужно прикинуть, во сколько нам станут похороны.

Потом купим новую машину. Дождемся, когда Бабуля умрет, и тут же срубим яблоню, она совсем захирела, мне уже осточертело каждый год опрыскивать да окуривать ее. О Господи, как сразу пусто станет, и в кресле никто не будет сидеть; кстати, боюсь, что со временем придется его кому-нибудь отдать, из сиденья снизу волос так и лезет. Как только Бабуля умрет, придется все отмыть или лучше… ну да, лучше просто побелить стены, будет чистенько и светло. Ох, и кавардак же начнется, когда Бабуля уйдет от нас… зато сколько свободного места сразу!.. Ее цацки оставим себе, не то чтоб они дорого стоили, но просто в память о ней. А до чего ж красиво получится, если на окна повесить другие занавески, не такие плотные, понимаешь? И если вон там пробить стену, то можно устроить прихожую, и будет, наконец, куда вешать куртки и складывать обувь. А вот там сделать лесенку в три ступеньки и проложить дорожку в сад; знаешь, мне всегда хотелось иметь небольшой водоем, к примеру, биологически чистый прудик. А вот я мечтаю, когда Бабуля умрет, устроить вторую ванную — для гостей, чтобы не натыкаться на них по утрам, когда они выходят из туалета, а то прямо неудобно. Кстати, можно съездить в Италию и разведать там насчет кафеля: у них всегда шикарный ассортимент, да и цены не то чтоб неподъемные. А потом пообедать в Болонье. Можно съездить туда на выходные, даже на самолете слетать, и так каждую неделю, а иногда, чем черт не шутит, и понедельник прихватить, за свой счет. Конечно, нам и здесь неплохо, но, когда Бабули не станет и в квартире будет просторнее, тогда уж заживем в свое удовольствие. А вообще-то, я вот как думаю: когда мы ее потеряем, не это ли самый подходящий момент, чтоб уехать, уехать эдак на годик, а то и на подольше, прожить где-нибудь несколько лет, повидать наконец-то новые края, расширить, так сказать, свой кругозор; после такого всегда возвращаешься другим человеком, возвращаешься и толком даже не понимаешь, откуда ты и куда, чувствуешь себя гостем на родине. Ох уж эта Бабуля, зажилась она на белом свете! Если мне суждено вот так же кончать свой век, я предпочту сделать себе смертельный укол; если я вот так же слягу навсегда, лучше уж пустить себе пулю в лоб; вот что: я прямо сейчас напишу распоряжение, чтобы меня убили, если я уподоблюсь Бабуле; гляди, куда я его кладу, я его вот сюда кладу, запомни! А по обе стороны окна неплохо бы поставить два больших цветочных горшка, и посадить пару оливковых деревьев… нет, пару лимонных, и собирать урожай; в самом деле, давай сделаем из комнаты оранжерею, застеклим стены и устроим зимний сад; там можно будет курить, и не придется бегать с сигаретой на балкон, где вечно схватываешь насморк. Еще можно посадить помидоры. А мне эта комната видится сплошь желтой: скатерки с провансальским рисунком, эдакий кусочек юга, верно? — он будет согревать душу зимой, в холода, и напоминать о Провансе, — верно? — если вдруг захандрим. Или нет, лучше большие кувшины, типа амфоры, по обе стороны двери, а внутри сплошные теплые тона, керамика всякая, одна-две лампы в углу, и можно будет полеживать на кушетке, — вспомни жену Наполеона! [1] Видимо, намек на портрет Жозефины Богарне, первой жены Наполеона I, принадлежащий кисти французского живописца Франсуа Жерара (1770–1837). На картине Жозефина сидит на бархатном канапе. (Здесь и далее — прим. перев.) — в общем, такое уютное местечко, где приятно помечтать, милое дело. А я вот что предлагаю, как только комната освободится: у нас же нет гаража, так может, это как раз подходящий случай полностью снести перегородку, поставить машину под крышу, а рядом верстак для всяких поделок и стойку для лыж. Когда Бабуля умрет, ты уж мне поверь, мы сами удивимся, до чего она просторная, эта комната, сейчас никак не скажешь, но стоит выбросить весь хлам, как там будет вчетверо больше места, просто сейчас Бабулины цветы под окнами съедают весь свет. Н-да, когда Бабуля умрет, ты увидишь, какую она задаст нам работенку; я думаю, придется вызывать мусорный фургон, другого выхода нет, разве что увезти все ее вещи в багажнике нашей машины; заметь, это вполне реально, благо все равно купим новую. Когда Бабуля умрет… когда Бабуля умрет… когда Бабуля умрет, у нас свободного времени будет навалом. Сможем, наконец, спортом заняться. Знаешь, когда Бабули не станет, мы с тобой сразу поздоровеем, потому что сможем плавать вволю и бегать по утрам; вдобавок, у нас будет свой салат: ведь когда мы сделаем что положено и собака перестанет бегать по газону, его можно вскопать под огород, мы ведь давно этого хотели. И вообще, когда Бабуля отдаст Богу душу, давай разведем целый сад с огородом, яблоню эту дурацкую спилим, наймем кого-нибудь пень выкорчевать и станем выращивать овощи, тогда уж точно оздоровимся, а еще можно поставить в Бабулину комнату велотренажеры и по вечерам заниматься фитнесом.