Уэллс Тауэр - Дверь в глазу

Эллис смеется, а Джефф сидит на верхней палубе, повернувшись к ним спиной. Он думает о своей комнате в Мельбурне. Рана на бедре пульсирует, он не перестает думать о микробах, занесенных гадким человеческим ртом.

— Парк дуется на нас, — говорит Эллис здоровяку. — Похоже, он нас больше не любит.

— Эллис, мне не хочется разговаривать, — отвечает Джефф. — В чем проблема?

— Да, черт возьми, проблема. С тобой скучно.

Из своей будки Эллис указывает на перегоревшую лампочку в кольце, над ухмыляющимся лицом пирата.

— Парк, давай-ка лезь туда, — говорит он, отдавая Джеффу лампочку.

Парк смотрит вверх: пятьдесят футов по выдвижной лестнице, которая привязана к мачте размахрившейся нейлоновой веревкой. От одного ее вида у него подкосились ноги.

— Я думал… Эллис, я думал, что верхотурой занимаешься ты, — сказал Джефф.

— Я передумал.

Джефф взбирается по лестнице с лампочкой в зубах. Некоторых ступенек недостает, у него дрожат руки. Он почти добрался до верха, и тут внезапный порыв ветра качнул лестницу. «Ох!» — невольно вырвалось у него. Лампочка падает и разбивается.

— Три доллара, — кричит здоровяк. — Эти штуки на деревьях не растут!

В будний вечер вы можете купить за десять долларов специальный желтый билет и кататься сколько влезет. Пятнадцатилетняя девочка катается на «Шхуне» девять раз подряд. Тепло, и она потеет в пушистом оранжевом свитере. Она без конца сосет фосфоресцирующие конфеты, которые продают на ярмарке. Каждый раз, когда Джефф проверяет, крепко ли пристегнут ее ремень безопасности, он замечает слабый зеленый свет, мерцающий за ее белыми зубами, свет одновременно и покоя и скорби, свет из окна одинокого дома на пустынной улице. Ему кажется, он светит для него.

— Я — Кэти, — говорит она, собираясь прокатиться в десятый раз. — Я так много раз тебя видела, что решила представиться.

Он называет свое имя.

— Не понимаю, как ты можешь столько кататься на этой штуковине. Меня бы вырвало после первого же раза.

— Ты стоишь тут весь вечер и ни разу не прокатился?

— Нет.

Она сверкнула зеленым языком.

— Это самое дурацкое, что я слышала за сегодня. Слушай, можешь оказать мне услугу?

— Какую?

— Можешь сделать так, чтобы в этот раз она ехала очень долго?

— Попробую.

Поездка началась. Кэти смотрит на него с раскачивающейся шхуны, а он смотрит в ее по-летнему зеленый рот.

Когда лодка останавливается, она убегает смотреть, как жонглируют топориками в «Деревне прошлого», но через двадцать минут возвращается.

— Помнишь меня? — спрашивает она Джеффа и в знак приветствия сует свои пальчики в его руку.

— Не-а, — ухмыляется он.

— Ой, да прекрати. Конечно, помнишь.

Пока места заполняются, он успевает поболтать с ней.

— Ты знаешь какие-нибудь секреты? — спрашивает Кэти.

— Да.

— Я говорю про ярмарочные. Например, можешь научить меня, как выиграть в играх?

— Для начала — не связывайся с ними.

— Да ладно тебе, не будь занудой. Неужели ты не знаешь их секреты?

— Знаю, но тебе рассказать не могу.

— Почему?

— Не знаю. Меня скормят русалкам. — Неподалеку в стеклянном ящике со светящейся водой извиваются три красотки в лифчиках, с рыбьими хвостами.

— Так вот о чем ты мечтаешь!

Когда шхуна останавливается, девочка зовет его.

— Слушай, тебя хоть иногда отсюда выпускают или весь вечер тут стоишь?

— У меня будет получасовой перерыв в девять. А что?

Она пожимает плечами.

— Не знаю. Мог бы побросать и выиграть для меня какую-нибудь безделушку.

— Конечно, — ответил Джефф.

— Может, вон там, где нужно подбрасывать монетку?

— Хорошо.

— А сейчас продолжим, включай эту штуковину, подними меня высоко-высоко.

Наступает вечер, и Гэри с «Зиппера» подбирает конверт. Квадрат свернутого целлофана летит к нему во тьме. Катания окончены, он идет в свою будку и распечатывает конверт, в котором, к своему большому удивлению, обнаруживает крошечную горстку коричневого героина. На полу он находит кусок фольги, испачканный остатками острого хот-дога, и складывает его в квадрат. Потом сгибает фольгу и на одну сторону насыпает наркотик, держа снизу зажигалку. Горстка медленно плавится, оставляя дымящий след. Гэри втягивает дым носом, плотно сжав губы; пахнет уксусом и вяленым мясом.

Пассажиры ждут. Он выходит и запирает их в кабинах. Включает механизм и лезет под аттракцион, чтобы собрать очередную порцию падающих с неба подарков. Но теперь Гэри чувствует не только движение вращающихся кабинок «Зиппера», но и все кренящуюся площадь ярмарки и под ней — мощное, но чуть заметное вращение планеты. Он входит в земное вращение, но теряет ритм аттракциона и перестает чувствовать обдувающий кожу ветер. Железный угловатый нос здоровенной, похожей на бочку кабины ударяет Гэри по затылку. Машина протаскивает его несколько секунд, а потом роняет в песок.

Джефф Парк идет в туалет, стоящий недалеко от оркестровой раковины. В жестяном квадрате, заменяющем зеркало, на него смотрит незнакомое лицо. Его щеки черны от грязи. В глазах нездоровый блеск.

Он подходит к автомату и звонит матери за ее счет.

— Не съездишь в Нортон-Бич? — спрашивает он.

Потом рассказывает о ярмарке и о том, что хочет вернуться домой.

— Похоже, там можно подзаработать.

— Нет. Приезжай и забери меня домой.

— У Дэвида сломано ребро, — говорит она, — ты не один в этом виноват, я знаю. По мне, так вы оба дикари. Если бы я не была такой бесхарактерной, то давно отправила бы вас обоих к чертям и попросила оставить меня, старую каргу, в одиночестве. Но что поделать, такая уж я трусиха.

— Пожалуйста, приезжай и забери меня отсюда.

— Это невозможно. Я не могу привезти тебя обратно.

— Ты можешь прислать мне немного денег?

— Ты вытащил из моей сумочки пятьдесят долларов.

— Сорок.

— О, прошу прощения!

— Просто садись в машину.

Недолгое молчание. Она вздыхает.

— Слушай, извини, но сейчас не самое удачное время. Хэндерсоны будут тут через час, и я готовлю артишоки. Позвони мне через два-три дня, мы все и обсудим. Но мне кажется, тебе это полезно, правда. По-моему, это неплохо, чтобы тебя припекло.

Молодой репортер из «Нортон-Бич Интеплидженсер» вместо того, чтобы освещать заплыв резиновых уточек в соревнованиях Будущих фермеров Америки, решает заняться историей о проломленном черепе смотрителя с аттракциона «Зиппер». Гэри в коме и нескоро из нее выйдет. Он, чуть старше Джеффа Парка, останавливается у «Пирата», чтобы поговорить с теми, кто знал Гэри лично. Концом шариковой ручки он тыкает в Леона и Джеффа, которые наотрез отказываются говорить.

Но Эллис с удовольствием беседует с парнем:

— Гэри был крайне великодушным человеком. Это была его главная черта.