Денис Куклин - Могилы героев. Книга вторая

- Вот так, братишка,- сказал, обращаясь к собственной тени.- Вот и тебя не стало.

Он взял с верстака банку с солидолом и за несколько минут смазал петли дверей и ворот ограды. Смазал петли в стайке, в амбаре и в бане. Зады в его доме были основательные, крепкие. Кое-что успел подправить с отцом, когда купил дом после армии. Максим вздохнул и поставил солидол на место. За работой он немного забылся, но вспомнил о родителях, и на душе снова стало нехорошо. Отец второй год лечился в психиатрической клинике, но с каждым месяцем ему становилось только хуже. А началась болезнь вроде бы с пустяка, с нервного срыва, случившегося после смерти матери. Если разбираться по существу, он ее не намного пережил. Это уже не жизнь. А теперь и Костя…

И Максим вдруг почувствовал такое, что не смог бы передать словами. Он поднял лицо к темному навесу и перекрестился. Поблагодарил судьбу за то, что не остался совсем один. После этого вышел в огород и выкурил еще одну сигарету.

Остаток вечера Светлана с ним не разговаривала, но ночь их помирила. А вот в нем за ночь что-то сломалось. Предчувствие беды стало таким острым и осязаемым, что он неосознанно начал торопить жену и детей. Утром покрикивал на них, чтобы не задерживали, быстрей завтракали и собирались в дорогу. И на автостанцию до которой рукой было подать, они вышли за час до посадки на автобус.

Утро медленно сочилось морозной свежестью. И неумолимо накатывало будущее, скорое расставание с семьей и неотвратимая, ненужная, гибельная встреча с тем, что на роду написано. Исподволь он уже подготовил себя к возможным неприятностям.

Декабрь благополучно перевалил за середину. Когда они вышли из дому, первые солнечные лучи лишь слегка позолотили край облачного покрывала – высокой, невесомой дымки, казавшейся до восхода солнца пепельной. Стремительно светало, и эту перемену в природе человеческий глаз не в состоянии уловить. Но с первыми лучами солнца коснувшимися земли, на сердце у Максима все же стало спокойней.

Накатанная дорога была скользкой. Света вела под руку Ксюшу, часто оскальзывалась и судорожно сжимала плотный рукав его полушубка. Двухлетнего сынишку Максим посадил на плечи. Шли молча, изредка обронят слово-другое, только Ксюша тараторила без умолку. Навстречу им попадались школьники. Глядя на их озабоченные лица, Максим думал о Светлане. Они знали друг друга со школьной скамьи. И сейчас он боялся только одного, как бы жена не почувствовала его страх.

Утро буднего дня унесло на заводы тысячи рабочих. С ночной смены возвращались уставшие люди, пересаживались с маршрута на маршрут. Автостанция снова пустела, только в здании несколько человек дожидались пригородного автобуса.

Максим купил Светлане билет на девятичасовой до Екатеринбурга, поговорил с ней о чем-то малозначительном и вышел на свежий воздух. Тут же ему в спину легонько толкнулись, он увернулся и подхватил Ксюшу на руки. Качнул вперед и рассмеялся, закружил ее в воздухе, вызывая слащавое участие на лицах старушек.

- На дорогу не выбегай!- Предупредил дочку и по расчищенным от наледи ступеням поднялся на посадочные платформы.

Подпорки, державшие легкий навес от дождя, были сплошь оклеены объявлениями и аляповатыми афишами заезжих шапито. Максим ходил возле них, одним глазом читая объявления, а другим наблюдая за дочерью. Некоторые объявления перечитывал по несколько раз или принимался гримасничать, словно не верил написанному. И вдруг почувствовал чей-то пристальный тяжелый взгляд. Он обернулся и сказал немного резче, чем следовало:

- Ксюша, иди ко мне!

Дочка подбежала и повисла на его руке. От толчка с сигареты в его зубах сорвался столбик пепла и рассыпался в воздухе.

Их было двое. Оба среднего роста и прозаического сложения. Можно было только догадываться на что они способны. Их вполне можно было принять за родных братьев. То ли во взгляде, то ли в повадках у них было что-то одинаковое. Но один из них был темен ликом и глаза у него были навыкате. А второй был красавчиком с тонкими, иконописными чертами лица и подбритыми усиками. Заметив, что взгляд его спутника перехвачен, он кивнул Максиму и доброжелательно улыбнулся. Глаза же второго стали цепкими как семена череды.

Максим смотрел на них и чувствовал легкий озноб. В этот момент ему казалось, что происходящего просто не может быть. Этих двоих он не знал, но они вели себя так, словно хорошо знают его. И он уже не сомневался в том что это бандиты.

- Папа,- потянула его за рукав Ксюша.- Папа, пойдем!

Максим тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение. Красавчик снова улыбнулся ему и что-то сказал напарнику. Максим бросил недокуренную сигарету в урну и, не оборачиваясь больше, пошел в здание автостанции.

- Вот и папка наш идет!- Приговаривала Света, укачивая сынишку.- Скоро мы поедем в гости! Скоро мы поедем к бабушке!.. Сколько времени осталось?- Спросила она Максима и замычала успокаивающе:- М-м, м-м…

- Пятнадцать минут,- Максим сел рядом с ней. Ксюша тем временем подбежала к окну, возле которого висел таксофон и какая-то низкорослая, богато одетая бабенка неразборчиво тараторила в трубку, надменно оглядываясь по сторонам. Ксюша прижалась к стене и, открыв рот, заворожено смотрела на нее.- Сколько у тебя с собой?- Спросил Максим.

- Сто пятьдесят,- слегка заикаясь, ответила Светлана. Она всегда начинала заикаться, когда волновалась.

Максим вытащил из кармана кошелек и отсчитал деньги.

- Вот еще пятьсот. Поцелуй за меня бабушку. Поздравляй ее с наступающим Новым годом.

Незаметно подошло время посадки. Народ засуетился.

Света продолжала мурлыкать под нос колыбельную. Ксюша ходила вдоль стены. Максим вздохнул и посмотрел на часы.

- Пора,- негромко сказал он и тоже пошел на выход.

Бандиты терпеливо дожидались его. Стояли на том же месте, только сейчас оба курили и благосклонно щурились на багровое солнце. Максим в их сторону не смотрел. Прижал к себе дочурку и крепко обнял жену. Когда подошел автобус, он торопливо поцеловал Светлану.

- Вот билеты,- подал контролеру талончики и помог жене подняться в салон. Ксюшка успела прошмыгнуть в салон раньше матери.

Они заняли места рядом с кабиной водителя. Ксюша тотчас прильнула к окну, ее чудные темные глаза переливались солнечными зайчиками. Супруга улыбнулась ему. Максим погрозил дочери пальцем и осторожно постучал по стеклу. Водитель, наблюдавший за посадкой, обернулся и равнодушно посмотрел на него.

Пассажиров в автобусе было немного. В стеклах отражалось поднявшееся над горизонтом солнце. Через минуту с шипением закрылись двери. Светлана и Ксюша помахали Максиму на прощание. Максим тоже махнул рукой и машинально шагнул вслед за автобусом. Улыбнулся и закрыл глаза.