Лариса Васильева - Смерть приходит на свадьбу…

— Покалечится, а мы будем виноваты… — объяснила она свои действия сотрудникам.

— Все, все, Наталья Георгиевна, вставайте, отпустите ее.

— Это она Светлану сбросила, сама сказала… — заторопилась Нафиса. — Говорит, ошиблась в тот раз, меня хотела убить.

— И кто это у нас такой злой?

— Ирина.

— Та самая Ирина? С которой Дмитрий Сергеевич очень вежливо расстался?

— Да, та самая. То-то я ее видела во дворе, — Наталья Георгиевна торжествовала.

— Это не я, это Чумаков сбросил девчонку, — просипела Ирина.

— Так, что-то новенькое… Кто такой, этот Чумаков? — заинтересовался Алексей Михайлович.

— Дима украл у него диск, спрятал его вон под тем цветочным горшком.

— А зачем же ваш Чумаков сбросил девушку?

Ирина растерянно замолчала, потом начала рыдать, обвинять Нафису в том, что та украла у нее жениха, что она только хотела вернуть свое, потому и столкнула девушку и закончила совсем неожиданно:

— Я хочу дать показания, запишите. Я свидетель убийства, другого. Мне зачтется?

— Конечно, конечно…

— Чумаков приказал убить Павла, это его охранник стрелял, я сама видела.

— Похоже, этот Чумаков интересная птица, мы им займемся.

Ирина была в таком состоянии, что пришлось вызывать «скорую». Девушку отправили в психиатрическую клинику.

Диск нашли, осторожно упаковали, его необходимо было проверить на отпечатки. Когда Дима вернулся, все уже немного успокоились.

— Вот, Дима, пока ты ездил, мы с Нафисой поймали убийцу! — радостно сообщила ему Наталья Георгиевна. — Это Ира.

— Какая Ира?

— Да ты же сам ее показывал, в офис к нам приходила.

— Ирина?!

Через несколько дней к ним заехал Алексей Михайлович. Он рассказал о последних событиях, о том, что охранник Чумакова признался в убийстве Павла и взял всю вину на себя, своего шефа не выдал. А на диске обнаружили Ирины отпечатки. В кармане у нее нашли ключи от Диминой квартиры, и она официально призналась в убийстве Светланы и рассказала, что забрала флэшку из квартиры Павла и спрятала у Дмитрия. Но судить ее вряд ли будут, так как психика у девушки серьезно нарушена, скорее всего, ее признают невменяемой. Чумакову тоже не удастся уйти от наказания, и хотя доказать его причастность к убийству Павла пока не удалось, но информация на носителе оказалась настолько ценной и недвусмысленной, что ему обеспечены лет десять — государство не любит, когда у него воруют.

В загс Нафиса и Дима поехали вдвоем. Процедура была такой скучной, словно им не брак регистрировали, а выписывали штраф за неправильную парковку. На этот раз они решили никаких гостей не звать, вдвоем посидеть в ресторане, отметить регистрацию брака. После смерти Светланы прошло совсем мало времени, веселиться не хотелось.

Когда вошли в ресторан, метрдотель попросил минуту внимания и объявил на весь зал, что входят молодожены, музыканты заиграли туш, и весь зал принялся аплодировать. Нафиса пыталась скрыть наворачивающиеся слезы, а Дима гордо вел ее через зал. Накрытый стол уже ждал их. Он выделялся во всем зале белой скатертью до пола и громадным букетом белых роз — подарок от заведения…Улыбающиеся официанты ожидали около столика, один сразу откупорил шампанское, наполнил их бокалы. Они успели только чуть пригубить, как стоящие вокруг официанты начали скандировать:

— Горько! Горько…

На них стали оглядываться посетители, люди улыбались, потом дружно захлопали.

Пожалуй, поцелуи привлекают ее все больше. Они с трудом оторвались друг от друга.… Зазвучал вальс Мендельсона, и Дима повел ее танцевать.

— Знаешь, ты у меня самый лучший… — шепнула она ему. — Действительно, тот твой сон был вещим.

— Да, если бы ты так настойчиво не снилась мне, я бы не остановил тебя, и мы бы не познакомились.

— Меня просто потрясло, когда ты мне рассказывал свой сон…

— Наверно, Павел перед смертью так сожалел, что упустил тебя, что эти его чувства передались мне.

— Сожалел? Мне трудно в это поверить. Наоборот, чем дальше в прошлое уходит то время, когда мы с ним познакомились, тем больше я удивляюсь своей наивности, самоуверенности. Как только я могла предположить, что такой блестящий молодой человек обратит на меня внимание, на ту, какой я была тогда?…

— Какой же ты была? Молодой, неопытной… Разве это плохо?

— Я была бедно одетой, плохо постриженной, ужасно закомплексованной, стеснительной, неуверенной в себе и в то же время почему-то не сомневалась в том, что Павел меня полюбит… Смешно.

— У меня такое чувство, словно ты говоришь о другом человеке. Я тебя не видел тогда, но мне кажется, все равно сразу бы влюбился. Ты моя жена…Я не верю своему счастью…

За столиком он все время подливал ей шампанского, иногда брал ее руку, целовал.… Просидели довольно долго, им было очень хорошо…

— Ну что, пошли? — наконец спросил Дима.

— Идем…

На этот раз он перенес ее через порог.

— Дима, ты не представляешь, какая я счастливая. Кажется, я очень ловко тебя окрутила.

— Да, ты такая — коварная соблазнительница… Я тебя обожаю…