Лариса Васильева - Темные воды

Сашка рассказала и о чудодейственных Киевских лаврах — пещерах, в которых останки захороненных святых имеют лечебную силу, о мироточении икон, о стигматах, кровоточащих следах гвоздей, которыми прибивали Христа, появляющихся иногда на теле верующих.

На следующий день девчонки проспали полдня, простились друг с другом до следующего года, обменялись подарками с требованием вскрыть пакеты только после двенадцати. Сашка проводила Майку на вокзал, побродила по городу, замерзла и пошла домой.

В общежитии было тихо и пусто. Остались лишь те, кто совсем был на мели, не мог позволить себе поездку домой, да кто жил очень далеко и не успевал за выходные дни съездить на родину. Сашка оглядела свою комнату и принялась за уборку. Вымыла посуду до блеска, протерла все, что только можно было, выдраила пол, простирнула вещи. На столе в вазочке поставила еловые ветки, под ними разложила полученные подарочки. Осталось только одно — вымыть себя. Сашка пошла в ванную.

Удивительно, весь семестр ей постоянно не хватало времени, а сейчас и делать было уже нечего, но день все не кончался. Можно поехать на Красную площадь, но туда в праздники люди идут целыми компаниями, бродить в толпе одной — это грустно… Сидеть и ждать двенадцати? Лучше уж завалиться в постель и проспать до следующего года… А завтра, на свежую голову, она с утра будет готовиться к экзамену.

Стоя уже в пижаме, Сашка огляделась: ну просто идеально чисто! Никогда так не было! Что-то лампочка неяркая, перегорает? Углы не освещались, словно комната меньше стала. Сашка протянула руку к выключателю и вдруг увидела: на ее кровати кто-то лежит. Одеяло чуть пошевелилось, его край медленно сползал. Девушка тихонько подошла к кровати и осторожно потянула одеяло: Лидия лежала и молча улыбалась. Впервые в жизни Сашка видела такую жуткую, зловещую улыбку. Она вскрикнула, морок рассеялся: в комнате никого не было, встряхнула одеяло, постель пуста. Девушка легла и тогда только почувствовала, что ее пижамные штанишки немного мокрые — ну и ну, она описалась…

Сашка лежала и наблюдала, как комната становилась все меньше и меньше. Лампочка светила слабее, слабее, потом темнота — перегорела. Сейчас все решится, поняла она, бабка с ней разделается. Потому-то она так долго не появлялась, силы копила… Сашка замерла в напряжении, ее «стаканчик» показался на этот раз совсем хрупким. И на помощь некого позвать, тут никто и не поможет… Далеко-далеко вспыхнула свечка…

Лидия не торопилась. Она ощутила Сашкин ужас, и это согрело ей душу, придало сил. Сейчас она прекрасно чувствовала внучку, у них наладился прямой контакт. («Все же кровь одна», — мелькнула вдруг мысль). Зажгла свечу, разложила перед собой фотографии с выпускного вечера Ванечки. Самые любимые воспоминания. Залитый жарким июньским солнцем школьный двор, шеренга нарядных выпускников, напротив толпа родителей. Она и Сергей стоят в этой толпе. Директор называет имена, выпускники по очереди подходят к столу, покрытому красной скатертью, получают аттестат и гвоздику, директор жмет руку… Вот из строя вышел ее сын, высокий, плечистый, в нарядном, отлично сидящем костюме. Лидия слышит за спиной шепот: «Какой красавчик!», потом кто-то шикает: «Тише, вон его мать!» А Лидия все отмечает: и шепот, и завистливые взгляды, ей становится так радостно…

Лидия не обратила внимания, что кто-то из выпускников получил медаль, кому-то вручали почетные грамоты за спортивные достижения, за выступления на конкурсах. Отметили школьную команду волейболистов, занявших первое место в районе, и команду КВН. Поздравляли победителя региональной олимпиады, он уже был принят в институт. Все это такая ерунда! Сыновья казались ей здесь самыми лучшими парнями, а девчонок она вообще в расчет не брала — мир создан для мужчин… Весь вечер Лидия чувствовала себя именинницей, ну и пусть в аттестате у сына одни тройки, это неважно. С такой внешностью ее мальчики и так пробьют себе дорогу.

Потом все расходятся по классам — дети отдельно, родители отдельно, садятся за накрытые столы. Серега сел рядом с братом. Смотрятся они просто сногсшибательно. Девчонки так и косятся на них, вспыхивают от одного взгляда ее мальчиков. После ужина громко зазвучала музыка, все переместились в актовый зал, молодежь танцевала, а родители теснились у дверей, пытаясь разглядеть в полумраке своих чад. Лидия увидела, как ее сыновья подошли к белокурой красивой девочке. Вот Серега наклонился к ней, что-то сказал, та просияла, они пошли танцевать. Ваня направился к другой однокласснице, но ее успел пригласить парнишка из параллельного класса. Небось, девчонка теперь жалеет, что поторопилась согласиться…

Лидия очнулась, фотографии на столе — вот что осталось от того июня! Ольга, это все из-за нее! Из-за нее все пошло не так. Как эта девка смогла влюбить в себя Серегу?! И теперь Сашка! Ее мальчиков не вернешь, так и ей незачем жить… Ну что же, пора закончить эту историю, поставить точку.

Воспоминания сделали свое дело, любовь к сыновьям разогрела ненависть к девчонке, виновнице их смерти, и сделала Лидию всесильной, сейчас она легко расправится с Сашкой. Мысленно Лидия легко преодолела километры, разделяющие ее и внучку. Она увидела эту длинную, худую стерву: лежит, одеяло натянула до подбородка, один нос торчит, ишь, приготовилась! Думает, защитилась! Это наша последняя встреча… И она потянулась к девочке, вложила всю свою боль и разочарование в это завершающее движение…

Сашка, почти физически чувствуя, как наползает на нее темнота, охватывает со всех сторон, в последнюю секунду успела развернуть свой «стакан», выгнула его в обратную сторону. Она представила вместо него зеркальную полусферу и этим сверкающим рефлектором отразила поток ненависти. Как теннисист отбивает ракеткой мяч, так и она, изо всех сил отправила комок злобы назад, прямо на желтый язычок свечи. Девушка даже вскинулась на кровати, как будто на самом деле что-то бросила. Пожалуй, она еще и своей энергии добавила. Эмоциональный удар получился такой силы, что в доме Лидии ярко вспыхнула свеча перед фотографиями, пламя на миг взметнулось до потолка, опалило лица на снимках, загорелась тюль на окнах, огонь пробежал по стенам, и там повисли обгорелые лохмотья обоев.

Сашка не могла видеть, как Лидию отбросило от стола, а ресницы и волосы у бабки слегка обгорели. От толчка стул опрокинулся, женщина упала на пол и лежала, в растерянности глядя, как пепел тонким слоем оседает на пол, мебель и на нее. Полыхнувшим жаром обдало не только ее лицо, но и внутренности, обожгло гортань, ей стало больно вдыхать воздух. Она хватала его, как рыба, выброшенная из воды, потом попыталась подняться и не смогла, так и осталась на полу. В первые минуты Лидии показалось, что руки у нее гнутся не в суставах, а по всей длине, словно кости стали мягкими. Она боялась шевельнуться, чтобы не поломать ребра, конечности. Через пару часов это неприятное ощущение прошло, и Лидия смогла выползти из комнаты. Она поняла: больше не сможет на расстоянии издеваться над девчонкой, та стала сильнее ее.