Эльфрида Елинек - Мы пёстрые бабочки, детка!

Этот первый, написанный в 1970 году роман Эльфриды Елинек являет читателю, образно говоря, ту кашу, которая ползла, да, собственно, и ползет на человека из общей медийной кастрюли — радио и телевидения. Книга и построена на трансформации реалий поп-культуры 60-х годов. Здесь все перемешано: голливудские сериалы и музыкальные идолы, герои Диснея и криминальная хроника, модные темы из сферы науки и телевизионная реклама, персонажи комиксов и политические деятели. Но доминанты всё же намечены: это четверка битлз, Пасхальный Заяц и White Giant — Белый Гигант — кумир целого поколения американцев.

И если Пасхальный Заяц, на протяжении романа меняющий свои ипостаси, — это традиционный персонаж народной культуры, зайчик-побегайчик, приносящий австрийцам крашеные яйца на Пасху, образ, использованный уже и другими крупными писателями XX века, в частности Робертом Музилем, — то остальные герои, за исключением, пожалуй, фольклорного персонажа Касперля, целиком и полностью достояние масскультуры 1960—70-х годов. Причем следует отметить, что все имена и названия соответствуют действительности, тут Елинек документально точна. Что означает, к примеру, «Бонанза», несколько раз встречающаяся в книге? Это название популярного американского сериала, снимавшегося на протяжении 1959–1973 годов, и долгое время вся Австрия глаз не отрывала от телеэкранов, следя за перипетиями семейства Картрайт. «Пушки острова Наварон» — это знаменитый голливудский приключенческий фильм 1960 года с Грегори Пеком и Энтони Куином. «Dolly Sisters» — суперпопулярная джазовая группа 20-х годов, очаровательные двойняшки Дженни и Роззи… Что касается Брайана Джонса, то имя этого скандально знаменитого гитариста «Rolling Stones» помнят не только поклонники рок-музыки.

Елинек почти с маниакальной настойчивостью возвращается к загадочному эпизоду его гибели (в 1969 году в возрасте 27 лет Брайан Джонс утонул в собственном бассейне) и практически дословно цитирует слова судьи, обращенные к Брайану, когда в 1968 году его судили за хранение марихуаны.

Дотошный читатель, которому непременно нужно знать, кто эти «пестрые бабочки», что манили публику, завороженную массмедиа, сегодня легко может пополнить свои знания о встречающихся реалиях с помощью Интернета.

В тексте романа нерасчлененность, «кашеобразность» поступающей информации подчеркивается, среди прочего, и пунктуацией, вернее — ее отсутствием. Мы решили сохранить эту особенность в переводе, вполне сознавая, что в русской литературной традиции этот прием на сегодняшний день мало популярен. Нет у Елинек и прописных букв — ни в начале предложений, ни в существительных (напомним, что в немецком языке все существительные пишутся с заглавной буквы). Немецкоязычный читатель уже сталкивался с таким оформлением текста у других авторов, в частности в поэзии, и воспринимает отсутствие заглавных букв как расхожую примету авангарда, в русской же литературе оно встречается значительно реже. Учитывая разницу читательского восприятия, мы выбрали при переводе компромиссный путь, все-таки обозначив личные имена заглавными буквами.

Итак, после погружения в пеструю пучину этого текста, напичканного знаменитыми именами, переводчик желает читателю успешно вынырнуть, избавившись от гипноза массмедиа. Грозный символ всплывшего на поверхность тела Брайана Джонса демонстрирует страшную альтернативу: навязываемые нам кумиры, эти пестрые бабочки-приманки, могут привести наше расслоившееся сознание к печальному финалу.

И.Алексеева

Вам надлежит немедленно изменить эту книгу по своему вкусу. Замените все заголовки на свои. Возьмитесь за нее как следует & поддайтесь соблазну ПЕРЕМЕН за рамками дозволенного. Я ни одной преграды здесь не создала которая вам не по зубам. Я вас достану я вам покажу & покажу никому не ведомые пустоты у вас в организме прямо-таки созданные для того чтобы их заново запрограммировать. Вам вообще ни к чему все это читать если вы думаете что не способны ни на какое встречное насилие. Если же вы как раз и трудитесь над тем чтобы подорвать разрушить весь этот огульный официальный контроль & его органы тогда смысла нет & уймите свой пыл и не тратьте время на чтение этой книги.

эльфрида елинек

проводы

сопровождающих лиц

эльфрида елинек

заниматься любовью

под сенью охраняемых елей

эльфрида елинек

очарование мундира &

убывание очарования

эльфрида елинек

свое гнездо

эльфрида елинек

это что война?

эльфрида елинек

подготовительные упражнения

(Засунь себе это в пенис & проследи за эффектом!)

Тогда Отто оборачивается к своим спутникам. Глаза у него сверкают плечи распрямляются. И вот он насмешливо произносит: пора четко сказать что надо делать. Ствол полицейского карабина молотит его по хребту свисая с плеча вниз и неровно держась на рябых опухолях его тела: ПОШЛИ ВОН!

Пестрые бабочки несмотря на скудное освещение хотят затеять новую общую забаву при поддержке Робина и его дивного натурального голоса. Единственный кому это не совсем по вкусу Белый Гигант. Он весь в возмущении оттого что сегодня придется обойтись без привычного порядка и покоя а спать ложиться без любимой фланелевой курточки и без бигудей. И как только молодежь может проявлять такую беззаботность насчет возвращения домой говорит он качая головой.

Хельмут падает как подкошенный в тень елей. Как пыльный мешок в лыжных штанах и анораке для сноубордистов. Снежная крошка больно бьет его по лицу колет сжатые кулаки. Там наверху его мучитель-нацист беззвучно отрывается от края трамплина пролетает над ним 300 метров и приземляется на твоих грудях детка на этих боевых газовых баллонах. Вскоре кто-то бежит к окну посмотреть не зажегся ли свет или же кто-то другой бросается к выходу утверждая что в дверь постучали.

Микки & Минни семенят прочь и внезапно оказываются в бурлящей гуще уличного движения и уже не понимают вперед им двигаться или назад. Ладно пусть будет вперед. Жалко Робин что твой день рождения был столь скромным говорит Бэтмен пронося к постели напалм мимо этого паразита. Робин еще раз приглаживает усы и прощаясь на ночь благодарит за всё. Видимо как раз это и побуждает Бэтмена протянуть свою грубую юношескую руку к посыпанному сахаром концу Робина и засунуть его себе в рот. Именно в этот критический момент Супермен отворачивается от окна и смотрит в глубь комнаты.