Александр Сапсай - Семейная реликвия. Ключ от бронированной комнаты

— Дорогой мой, не спеши, подожди немножко, я хоть в ванную сбегаю. Мы все успеем, — прошептала разгоряченная, раскрасневшаяся от бесконечных поцелуев и непреодолимого желания Ольга.

— Тогда я тоже в душ, моя дорогая. Слава богу, в этом номере две ванные комнаты, — быстро проговорил он, вскакивая с постели и на бегу скидывая пиджак, галстук, рубашку и брюки прямо на застеленный толстым персидским ковром пол.

Когда Ольга вновь вошла в спальню с мокрыми после душа волосами, Андрея там еще не было. Она сбросила покрывало, быстро забралась под роскошное легкое одеяло и тут же моментально провалилась в какой-то обморочный сон. И хотя продолжался он совсем недолго, ей показалось, что длился он целую вечность. Когда же она открыла глаза, то увидела рядом с собой под одеялом повернувшегося к ней лицом Андрея, внимательно смотревшего на нее.

— Андрюша, дорогой мой, — позвала она и тут же очутилась в его объятиях.

Легкими, скользящими поцелуями он стал покрывать ее тело, грудь, ноги, пока не зарылся лицом в мягкую, пушистую плоть, целуя ее со страстью, какой она не испытывала никогда. Ольга буквально изнемогала от желания, ее стройное, гибкое тело лихорадило от возбуждения.

— Милый, милый, возьми же меня скорей, я больше так не могу, — с хрипотцой выдавила она из себя, проваливаясь в сладкую трясину овладевшего каждой клеточкой ее существа неимоверного желания. — Скорей, скорей. Я так хочу тебя, — продолжала лепетать она даже тогда, когда он мощно, как ураган, ворвался в нее, обхватив ее стан своими крепкими мускулистыми ногами. Двигаясь синхронно, в такт с ним, извиваясь от невероятного напряжения, она все шептала и шептала одно и то же слово: «хочу, хочу, хочу…»

Потом словно цунами одновременно пронеслось по их телам, вздрогнувшим и расслабившимся от мощного заключительного аккорда, заставившего Ольгу издать протяжный всхлип… Ольга открыла глаза, посмотрела на Андрея любящим, нежным взором и в полном изнеможении, с застывшей на губах улыбкой откинулась на спину, разбросав руки во всю ширину огромной кровати, со скомканным одеялом и сброшенными на пол подушками.

Они долго лежали рядом молча, не произнеся ни слова, и как-то незаметно провалились в сон. Через какое-то время внезапно, как по команде, они проснулись и вновь любили друг друга до изнеможения. Так, то засыпая, то снова наслаждаясь друг другом, они и провели всю ночь, незаметно для обоих перешедшую в день. Когда же они посмотрели на висевшие на стене большие деревянные часы с маятником — английской фирмы «Вестминстер», — то с ужасом для себя сделали несколько внезапных открытий сразу. Прежде всего оба просто ахнули и засмеялись, когда ровно в полдень услышали довольно приятый и мелодичный бой, похожий на бой часов Тауэра, чего они со вчерашнего вечера и не замечали, хотя «Вестминстер» звонил каждые полчаса. Потом, после того как раздался двенадцатый удар — Ольга считала удары вслух, — им стало понятно, что уже полдень и намеченный вчера ужин и даже завтрак в ресторане со шведским столом, так же как и посещение бара, они давно пропустили.

Наскоро одевшись и сложив вещи, Андрей с Ольгой вскоре спустились в совершенно пустой ресторан. Набрали себе по паре тарелок овощей, мяса, соленых грибов, огурчиков. Не забыли положить по обязательной в этих местах и удивительно вкусной свиной рульке и конечно же свиной коленке, называемой здесь «айсбайн». Ольга наполнила большой бокал нефильтрованным пивом «Пауланер», который она очень полюбила, а Андрей — налил фужер джина «Бифитер», разбавив его наполовину тоником, бросив пару кусочков льда и тоненький ломтик лимона. Закончили трапезу кофе и особо почитаемым в Германии горячим штруделем, своим размером заметно превосходящим обычный домашний пирог.

— Не поймешь, что у нас — пропущенные вчерашний ужин и сегодняшний завтрак или уже обед? — спросила, сама не зная чему смеясь, Ольга. Она посмотрела внимательно в глаза Андрея. — Шведского стола, знаю, для того чтобы наверстать упущенное, нам с тобой будет явно недостаточно, так ведь?

— Само собой разумеется, — ответил он, держа в руках ресторанное меню в огромном кожаном переплете и внимательно глядя на Ольгу. — Но я твердо знаю, моя дорогая, что хотел бы опять вернуться с тобой в номер. А ты?

— Я знаю только, что, например, хоть мне и стыдно это признавать, но абсолютно не хочу уже карабкаться с фотоаппаратом, как все туристы, на мост Марии и не хочу бродить по сумрачным залам Хоэншвангау, даже при том, что он рядом с нашей гостиницей, — с милой улыбкой нашкодившей школьницы призналась Ольга. — На самом деле честно тебе скажу — страшно хочу в Гармиш. Хочу выспаться! Вот и все, чего я хочу.

Уже лежа в постели и засыпая, Ольга подумала: «Сама ведь грех совершила с Андреем… Или бабий грех — не грех вовсе, как люди говорят».

Вернулась домой она как ни в чем не бывало. Как будто ничего и не произошло. Олегу в глаза смотрела как всегда ясным, незамутненным взором. Целовала его, обнимала, ласкала, в постель с ходу, как только приехала, с ним легла. А ведь всего ничего времени прошло после той бурной, даже не по годам, ночи в гостинице. И надо честно признать, что с мужем получила удовольствие, как всегда. Может, большее, чем с Андреем, несмотря на то острое желание, которое возникло внезапно у нее при встрече с ним.

«Интересно, а Олег мне изменяет или нет? — вдруг мелькнула в ее голове мысль. — Может, когда меня не было, он спокойно трахал кого-то в нашем доме. И слова при этом, возможно, говорил одни и те же, и в любви клялся, как и мне».

При этих мыслях Ольга даже застонала от отвращения, представив себе воочию своего мужа, лежащим абсолютно голым на их широкой испанской кровати с толстенной, с громадными, как арбузы, грудями русоволосой бабой, с целлюлитным жирным животом и необъемными бедрами. Почему-то у нее было плоское, как лопата, лицо с маленькими щетинистыми усиками, выступающими над злыми, узкими губами. Вспомнила, и как вскоре после свадьбы они с Олегом просто изощрялись, изобретая все новые и новые варианты: то в ванне, наполнив ее до краев приятной теплой водой, то почему-то на большом журнальном столике, то стоя возле зеркала в спальне — чего только не изобретали! Особенно когда поехали в свадебное путешествие в Питер, где предела их сексуальному творчеству не было никакого. Задуманный еще в Москве план экскурсий с обязательным посещением Зимнего и Меншиковского дворцов, поездкой в Павловск, с непременными прогулками по Летнему саду остался невыполненным. Они целыми днями не выходили из номера элитной в то время гостиницы «Ленинград», спускаясь только вечером в ресторан покушать. Даже родственников дальних так и не навестили, что обещали сделать родителям. Вдвоем им было гораздо интересней. И вовсе не хотелось, как тогда было принято, сидеть в гостях и рассказывать о себе и своих планах на будущее.