Ира Брилёва - Приключения бизнесмена

Генка внезапно и тяжело заболел — не осилило Генкино здоровье бешеного ритма увлекательной, но жутко напряженной жизни начинающего русского Рокфеллера. Эти вечные перелеты-переезды, нервотрепка переговоров за круглыми и квадратными столами, бесконечные банкеты и обмывания сделок. Обычный русский бизнес. Деньги всегда требуют от человека всей его жизни, без остатка и до копеечки! А уж здоровье они пьют из тебя словно вампирище-кровосос! У Генки не выдержал какой-то там совсем крошечный сосудик. Лопнул, гад!

Так сказали Серёне врачи. Или не совсем так, но суть от этого не менялась. Теперь Серёне пришлось вертеться одному. Генка, умница и балагур, лучший в мире партнер по самым важным Серёниным делам, и просто самый надежный и преданный из друзей, лежал в коме.

Серёня, как человек благодарный и порядочный, помогал ему, безучастно лежавшему среди трубок и проводов на больничной кровати, как мог — оплачивал частную клинику и честно ждал каких-то изменений.

Но изменения все не наступали, а время шло.

Через полгода стало ясно, что врачи пока бессильны, а прогнозы — увы — никто делать не брался. И Серёне пришлось смириться с тем, что он остался один. Он погоревал немного о почти утраченных надеждах, поставил в церкви «за здравие раба божьего Геннадия» самую большую свечу, какую только нашел, и стал жить дальше.

Поначалу их с Генкой бизнес процветал. Но, видимо, и впрямь беда одна не ходит.

Как-то они с Генкой, по случаю, просто так прикупили акции одной безобидной нефтяной конторы. Причем Генка сначала сильно сомневался, нужна ли им эта «головная боль».

«Своих акций нашлепаем, пусть другие в нас вкладываются. А тут дяде денежку отдавать, — испытывая на прочность Серёнины нервы, все занудствовал и причитал Генка. Видимо, фамилия Малевич все же играла какую-то роль в его жизни. Но не слишком большую, ибо он тут же сам себя поправлял: — Оно, конечно, деньги небольшие, можно и рискнуть».

Они рискнули и выиграли. Хиленькая конторка через несколько лет из крошечной сибирской замухрышки вдруг превратилась в одного из огромаднейших русских монстров.

Но Генка этого уже не мог осознать — в его теперешнем состоянии он был бесконечно далек от любого бизнеса. А вот Серёня порадовался этому факту и уверовал в свое собственное бизнес-предвидение.

Но, по-видимому, порадовался он рано. Как известно, большие деньги не остаются без внимания. Настал черед и для Серёни.

Пока рядом был Генка, Серёне не приходилось заниматься этой частью их бизнеса. Он был чистым «технарем». Генка же, со свойственной ему изворотливостью, вел бесконечные переговоры со всякого рода «наезжальщиками» — «разборки» в бизнесе — дело привычное.

Теперь же Серёне пришлось пережить пару очень неприятных лет. На него по-очереди «накатывали» то бандиты, то власти. Он честно отбивался от всех напастей, выкручивался, как мог, сутками пропадал на работе, заезжая домой раз или два в неделю, чтобы, как есть, не снимая ботинок и галстука, рухнуть в постель и забыться на несколько часов. Он спал как старая собака, часто просыпаясь и вздрагивая от любого шороха. Сон, глубокий благословенный сон, был теперь для него недостижимой удачей.

Такая жизнь пахла нервным истощением и страшными неизлечимыми болячками. Но Серёне повезло — он чудесным образом остался цел и невредим. Во всех смыслах.

Наверное, хорошим людям действительно везет. А Серёня всегда был хорошим парнем. Весь этот бизнес как-то не проник внутрь него, не изгадил и не отравил его душу. А ведь это сложная, часто даже невыполнимая задача для большинства из нас. Но все бывает. Даже такое.

Серёня часто вспоминал своего бедолагу-партнера Генку — вот бы сейчас его «нюх» и деловую хватку! Вдвоем бы им было намного легче.

Но везение — дело далеко в нашей жизни не последнее. И Серёне снова крупно повезло. Все попытки прибрать к рукам его и Генкин кровный бизнес закончились для недругов неудачей. Серёня вышел из этой мутной воды не то чтобы сухим — с частью бизнеса все же пришлось расстаться, но львиную долю своих владений ему удалось сохранить.

Потом Серёне снова повезло. Пара-тройка удачных спекуляций на бирже — и ты из средней руки бизнесмена становишься весьма состоятельным человеком. В бизнесе так бывает — если уж пошла «пруха», то надо крепко держать удачу за хвост.

Но Серёня в случайную удачу не верил. А верил он в разумность и порядок в жизни, и количество удач на один квадратный метр своей жизни он посчитал вполне достаточным.

Поэтому он решил, что с него довольно всех этих удивительных жизненных коллизий, рискованными операциями больше заниматься не стал, а просто зажил спокойной и размеренной жизнью — «работа — дом, дом — работа». Как и положено человеку, который знает настоящую цену Удаче и понапрасну не тревожит дурацкими просьбами Его Величество Случай.

Бизнес свой он наладил как хороший часовой механизм. Серёня был вполне русским человеком, но обладал некоторыми качествами, более подходящим, скажем, немцу — педантичностью и аккуратностью в делах. А еще он умел держать данное кому-либо слово. Это тоже было редкостью во все времена. Особенно в деловом мире.

Бизнес у Серёни катился своим чередом, но полученные от удачных биржевых спекуляций денежки — Сереня называл их «пенсионным фондом» — он разместил в одном приличном банке — в то славное время это было модным среди самых непредсказуемых слоев общества. Банк этот гарантировал всем вкладчикам приличный процент и защиту от инфляции. А ещё он, этот банк, особым образом гарантировал это лично Серёне, так как директор, а по совместительству и хозяин банка, вчерашним вечером вместе с остальными гостями весело отмечал Серёнин день рождения, доставив этим немало удовольствия хозяину-имениннику.

Банкира увезли под утро, так же как и большинство гостей, «в стельку». Когда их грузили в машины, нестройным хором, но очень громко, все горланили: «Ой, мороз, мороз», по-принципу «кто кого переорет». Победила, как всегда, дружба. Продолжая что-то невнятно напевать себе под нос, гости понемногу отключались в своих «Бентли» и «Лендроверах». Они улыбались во сне безмятежными, тысячедолларовыми улыбками, утыкаясь лицами в нежные руки массивных бритоголовых охранников, баюкавших своих хозяев словно неразумных, но любимых детей. Праздник можно было считать законченным. И, конечно, удавшимся на все сто. Или на все двести — смотря, сколько потратить.

Что поделаешь, у русского человека свое представление о праздниках, недоступное больше ни одному народу в мире. Но, видимо, в этом и состоит особый шик, доступный только русскому уму. Или русской душе. На выбор. Обычно это называют странным словом «менталитет». Может быть, может быть.