Нэнси-Гэй Ротстейн - Бьющееся стекло

— А сколько у вас детей? — поинтересовалась Барбара.

— Двое. Адам и Майкл. Чудесные мальчики, и оба прекрасно учатся.

— В закрытой школе?

— Что вы, я никогда не отдала бы своих сыновей в пансион. Мы слишком близки, чтобы разлучаться.

Барбаре невольно вспомнилось, как на прошлой неделе, когда она заглянула в спальню Дженни, дочь попросила ее выйти, заявив, что ей необходимо иметь собственный угол, а заметив обиду матери, добавила: — Чего ты расстраиваешься? В моем возрасте никто не ладит с родителями.

— Диди, вы часто бываете в Европе? Какие места вам больше всего нравятся? — прозвучал вопрос, и Барбара заинтересовалась, почему это Джуди решила сменить тему.

— Конечно, Италия. Особенно северная Италия. Но вообще-то, Джуди, это нечестный вопрос. В Европе так много сказочных уголков, а мы с Джорджем, как я говорила, побывали везде.

Пока собеседницы расправлялись с основным блюдом, а потом и с состоявшим из местного низкокалорийного козьего сыра и фруктового мороженого десертом, тон разговору задавала Диди, повествовавшая о своих путешествиях.

По окончании ужина, когда официант щеточкой с серебряной ручкой смел со скатерти крошки и на смену хрустальным, в форме тюльпанов, розеткам для мороженого принесли чашечки экспрессо, Диди достала из сумочки от Шанель ручку с золотым пером и попросила дать ей бумаги. Барбара, никуда не выходившая без блокнота, легко удовлетворила эту просьбу, и Диди принялась составлять список окрестных мест, где, по ее мнению, стоило побывать. Туда попали не только итальянские города, но и расположенные неподалеку швейцарские. Каждому пункту перечня сопутствовал подробный рассказ, основанный на ее личных впечатлениях. Не уступавший по обстоятельности таким справочникам, как Фодор или Микелин, рукописный путеводитель Диди имел то преимущество, что содержал и указания на то, чего следовало избегать.

Несмотря на претенциозные манеры Диди, ее манера изложения и нетрадиционный взгляд на достопримечательности Италии показались Барбаре интересными, и порой она от души смеялась. А вот Джуди, хотя тоже выслушала монолог о путешествиях с интересом, выглядела слишком уж озабоченной и серьезной.

К тому времени как три собеседницы встали наконец из-за столика, остальные посетители давно покинули зал, и персонал начал готовить помещение к следующему дню. Официанты расстилали свежие скатерти и ставили на каждую столовые приборы для завтрака.

Когда они уже выходили из зала, Диди отстала и, пройдя между столиков, приблизилась к метрдотелю.

— Запишите вино на мой счет, — услышала Барбара ее распоряжение.

— Prego, — отозвался тот по-итальянски.

— Приятно было познакомиться с вами, Джуди, — сказала Барбара и направилась к стойке консьержа, чтобы взять ключ. О себе так ничего существенного и не рассказала, но, может, это и к лучшему. Ей нужно было отвлечься и от работы, и от домашних проблем. Сегодня она развлеклась ни к чему не обязывающей застольной беседой, а завтра с энтузиазмом предастся удовольствиям курортной жизни.

Вечерок выдался такой, что не слишком-то расслабишься, — размышляла Джуди, прогуливаясь по террасе у волнолома, прежде чем отправиться к себе в номер. Ее путь освещали свисавшие со стропил под сводами, выполненные в старинном стиле фонари. — Как ее вообще сюда занесло? — Она чувствовала, что ей не место в это роскошной обстановке, и женщины эти ей не компания. Взять хотя бы бесконечные разговоры о местах, где она никогда не бывала. Непросто оставаться собой в гаком обществе. Правда, Барбара — дружелюбная особа и манера держаться у нее попроще, а вот Диди излишне манерна. И вдобавок живет в мире, где нет никаких сложностей: судя по всему, она и богата, и счастлива в браке, и с детьми у нее отношения прекрасные.

Жаль, что между нею и Шейном нет такой близости, какая была раньше. Ведь пока они жили в Александрии, он делился с ней буквально всеми своими мыслями. Но потом ей пришлось расстаться с домом, где он вырос, и мальчик убежал. Те три дня, пока она ждала, когда его найдет полиция, были, наверное, самыми страшными в ее жизни. Правда потом, когда она увидела его сидящим на койке, он так обхватил ее за шею худыми руками, словно никогда не хотел с ней разлучаться. Джуди отдавала себе отчет в том, что и ее учеба, и расставание с привычными местами поначалу должны были породить определенные трудности, но ей казалось, будто после того, как они с Шейном провели каникулы на природе, прежняя близость восстановилась. О, если бы это было так и сейчас. Увы, она больше не понимала сына. Она ведь и представить себе не могла, что он принимает наркотики или способен на кражу. О чем он вообще думал, вырывая кошелек у той женщины? Раньше она не поверила бы, услышав такое о своем сыне. А теперь ей до него просто не докричаться. Шейн не проявлял интереса даже к разговору об адвокате, которому предстояло защищать его по делу о хранении марихуаны. Если бы ей удалось заглянуть сыну в душу, научиться понимать его, как понимала прежде. Может быть, это она его подвела?

Откуда-то — казалось, будто с другой стороны озера — доносилась танцевальная музыка. Тишина ночи создавала впечатление, будто она звучит совсем рядом, так же как смех и разговоры в баре отеля. Похоже, здесь у всех имелись близкие люди. У всех, кроме нее.

Неожиданно Джуди с отчаянной остротой ощутила себя пребывающей в пустоте, в полном одиночестве. В целом мире не было никого, с кем бы она могла поделиться своей тревогой за сына. Никого, кому было бы небезразлично, как она держалась при заключении сделки в Лондоне. Ради того, чтобы обеспечить себя и Шейна, она отрезала себя от всего и от всех, и лишь теперь поняла, как многого ей недостает. И если она снова допустит кого-нибудь в свою жизнь, ей придется рискнуть и довериться этому человеку. Пора перестать думать, будто каждый мужчина непременно поступит с ней, как ее бывший муж. Наверное, она с самого начала неправильно повела себя в отношении Терри. Нужно было рассказать Шейну о нем, а ему о Шейне, а не выталкивать Терри из своей жизни только из-за боязни обжечься снова.

Джуди окинула взглядом расстилавшуюся перед ней молчаливую темную гладь озера.

Трудно было припомнить, когда прежде чувствовала она себя столь одинокой. Хотелось надеяться, что Шейн получил известие о ее возвращении в назначенный день. И почему только она сразу не полетела из Лондона домой?

В деревне зазвонили церковные колокола. Высоко на утесах Бисбино в завораживающем вращении мелькали зеленые, красные и белые огни маяка. Джуди подняла взгляд и увидела в ночном небе насмешливый профиль оранжевой, как апельсин, луны.

Барбару разбудил деликатный стук в дверь. Он повторился. Сквозь планки закрывавших окна от потолка до пола жалюзи пробивался свет. Было время вставать, но тело с эти не соглашалось. Ощущение свежести накрахмаленных простыней, удобная кровать с резными в стиле ампир спинками — все это вызывало желание продлить идиллический момент пробуждения.