Нэнси-Гэй Ротстейн - Бьющееся стекло

Скоро Диди привыкла к тому, что по пятницам муж нередко сообщал ей по телефону о срочной вечерней встрече с каким-нибудь министром или высшим чиновником, из-за которой он, к сожалению, не сможет попасть домой до следующего утра. Ко множеству дел, постоянно удерживавших Джорджа в Оттаве, добавлялись и продолжительные поездки в страны третьего мира, главным образом — африканские.

— А почему бы мне не составить тебе компанию? — осмелилась спросить Диди за шесть недель до поездки в Кению.

— У нас слишком напряженный график, — возразил он, — мы будем каждый день переезжать из города в город.

— Я не против.

— Но подумай сама: только распаковала вещи и уже снова упаковываться. Ночные перелеты, непривычный климат. Через несколько дней это покажется тебе кошмаром.

— Чепуха.

— Хм… Но надеюсь, ты понимаешь, что мы не станем останавливаться в отелях высшего разряда. Министерство настаивает на простоте и скромности, полагая, что это будет способствовать укреплению нашего демократического имиджа.

— Не беспокойся, для меня это не проблема.

— Тогда договорились. Я скажу помощнице, что ты едешь со мной. Кения — чудесная страна, тебе будет, чем себя занять.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, я-то туда еду по делам, и должен буду отчитаться о проделанной работе. У меня не будет возможности уделять тебе много времени.

— Но какое-то время мы сможем бывать вместе?

— Само собой. В самолетах, на официальных приемах… Короче говоря, изредка.

Диди оставила эту тему и больше не предлагала сопровождать его в участившихся поездках, в которые он нередко отправлялся неожиданно, практически без предупреждения.

В следующие три года Джордж стал бывать дома еще реже. Ее муж заслуженно пользовался репутацией человека, на которого можно положиться, добросовестного и энергичного, а потому премьер-министр расширял сферу его ответственности. В частности, ему было неофициально поручено поддержание связей между правительством и партийными организациями либералов в провинции Онтарио. Прекрасный оратор, владеющий четырьмя языками и умеющий общаться с журналистами, Джордж был просто нарасхват. Его приглашали повсюду, а он, со своей стороны, никогда не отказывался лишний раз выступить на каком-либо собрании или принять участие в акции по сбору средств в партийные фонды. Любое публичное мероприятие, освещаемое в средствах массовой информации, представляло для него еще одну возможность заявить о себе. Для Диди очередной всплеск активности Джорджа означал одно: ее муж готовился к очередному карьерному скачку.

— Меня рассматривают как реального претендента на один из виднейших постов в кабинете, — подтвердил ее догадки Джордж, — должность связана с внешними сношениями, людскими ресурсами и иммиграцией.

Диди должна была радоваться за мужа, однако ее не могло не тревожить то, что новые обязанности все больше и больше отрывали его от семьи.

Осенью, после начала занятий в школе, в один из нечастых теперь дней, когда Джордж оказался дома, Диди поделилась с ним беспокойством, касавшимся поведения Адама. Джордж полулежал в постели, подложив две внушительного размера подушки под спину, а третью — под державшую перо руку. Настольная лампа, стоявшая на ночном столике, в стиле Людовика XIV, отбрасывала свет на пуховое одеяло в пикейном пододеяльнике, почти скрытое под ворохом официальных бумаг, на которых Джордж машинально выводил свою подпись. Диди понимала, что это не самая лучшая обстановка для серьезного разговора, но все же завела его, опасаясь, что другая возможность может представиться не скоро.

— Джордж, — начала она, усевшись на софу напротив него. — Две недели назад я была на родительском собрании. Помнишь, я еще позвонила в твой офис и просила передать, что собираюсь встретиться с учителями наших мальчиков? На тот случай, если у них будут к нам какие-нибудь вопросы или пожелания. Так вот, мисс Роуз, учительница Адама, сказала, что он ее беспокоит. Сама сказала, не дожидаясь, когда я спрошу ее, как у него дела. Она говорит, что он сторонится других мальчиков, не играет с ними, а на вопрос «почему» отвечает одно — «не хочу». Но, мне кажется, дело вовсе не в этом. А ты как думаешь?

Джордж промолчал, продолжая методично подписывать документы, и она продолжила:

— Я думаю, он стесняется из-за того, что у него нелады со спортом. Знаешь ведь, каковы бывают мальчишки в его возрасте. Ему хочется хоть в чем-то быть первым, а иначе опускаются руки. По-моему, Адаму просто необходимо побольше заниматься спортом. Это придаст ему уверенности в себе, и он перестанет дичиться… Джордж, как ты смотришь на то, чтобы пригласить для занятий с ним какого-нибудь молодого человека. Студента, лучше всего специализирующегося на педагогике, — он должен любить детей и знать к ним подход. Пусть он научит мальчиков играть в бейсбол, в футбол — короче говоря, всему тому, чему не могу научить их я. И ты, потому что ты слишком занят. Это очень важно, Джордж, ведь Адаму уже десять лет, и если не заняться с ним сейчас, то потом будет поздно. Говорят, для мальчишек спортивные игры чуть ли не основная форма общения, и если Адам и дальше будет избегать сверстников, то потом ему будет непросто обзавестись друзьями. Меня волнует то, что он может остаться одиноким, — заключила Диди, не решившись сказать, что первой это опасение высказала мисс Роуз. — Что ты на это скажешь?

Джордж не оторвался от своего занятия: его правая рука выводила подпись за подписью, а левая складывала подписанные документы в стопку. Обе действовали синхронно, как слаженный механизм.

— Джордж, — снова обратилась к нему Диди. — Я хочу знать твое мнение. Как ты отнесешься к тому, что в нашем доме поселится молодой человек? Мальчикам необходимо мужское влияние.

— Хм-хм…

— Джордж, это очень важно. Оторвись ты хоть на минутку от своих бумаг. По-моему, ты вообще не слушаешь, что я тебе говорю.

— Ничего подобного, я тебя слушаю, — возразил он, глядя на нее поверх очков в роговой оправе. Ложась в постель, Джордж всегда вынимал контактные линзы.

— Но ты не можешь читать, подписывать и слушать одновременно.

— Так ведь я ничего не читаю. Я вообще никогда не читаю этих бумаг. В моем штате есть опытный сотрудник, который просматривает поступающую корреспонденцию и готовит от моего имени ответы… — словно в подтверждение сказанного он приподнял стопку еще не подписанных писем и уронил их на одеяло. — От меня требуется только подпись, это простая формальность. Да я тебе об этом уже рассказывал… Дональд составлял такого рода отписки до того, как мне поручили курировать этот круг вопросов, он же будет заниматься ими и когда я перейду на другую должность… к счастью, — мечтательно добавил он, — она будет связана с международной политикой. — Мысль о возможном скором повышении вызвала улыбку, слегка тронувшую уголки его рта.