Жеральдин Бегбедер - Спонсоры. Нет проблем, или Небольшие трансбалканские хроники из страны спонсоров

Один из сбиров почетного президента Черногории рассказал ему по секрету об одном спонсорском плане, там дела на три месяца подряд, рискованно, конечно, но кто не рискует… да ну, ничего особенного, рутина, грех жаловаться.

Перед тем как уйти, Вук оставляет нам свои координаты.

— Удачи, Francuzi ! — говорит он, награждая Алена увесистым шлепком по спине. — Встретимся через три недели, если буду еще жив!

Он преподносит свое «если буду жив» как остроумную шутку, и в этот момент звонит мой мобильник.

Сексуальный телефонный робот трижды сладенько и гламурненько произносит «You have a call», [96] Вас вызывают (англ.). я наконец тюкаю на ОК — и слышу гнусавый голос Клотильды как-ее-там с канала «Arte». Голос проникает мне в ухо, и оно тут же на максимальной скорости доносит информацию до коры моего головного мозга… а может, сначала кора, потом ухо, кто их разберет… Клотильда не понимает, что мы, черт побери, делаем в Черногории.

— А «Золотая труба», как дела с монтажом «Золотой трубы», а?

Ага, обычный лейтмотив, пошла по кругу, она постоянно талдычит одно и то же. Слушаю этот ее назойливый рефрен словно со стороны, на расстоянии, словно все это нас больше не касается, а она там, с другой стороны, принимается стенать, на нас сыплются упреки в непрофессиональном поведении, потом она говорит, что из-за нас у нее дыра в сетке вещания, и что сорван тематический вечер, и что…

— Двадцать пять тысяч евро вперед наличными, — говорит Ален секретарше, выразительно глядя на чемодан за ее письменным столом.

Это немножко напоминает налет на банк.

— Что же все-таки происходит с монтажом «Золотой трубы»? — нетерпеливо повторяет Клотильда.

На стол выкладываются пачки купюр. Секретарша директора старательно считает деньги, время от времени слюнявя указательный палец, чтобы было удобнее. Непривычный, особенный такой звук, когда пачка шлепается на пачку. Ален следит за движениями секретарши, он весь напряжен, сосредоточен, он тщательно пересчитывает каждую пачку и перетягивает ее круглой резинкой.

— Вы отдаете себе отчет, в какой я из-за вас жопе? — опять пошло-поехало…

А я тем временем замечаю стоящую у двери коробку, в ней гора маек с логотипом сербской киностудии и названием фильма.

— Алло, алло, вы меня слышите? Так что вы все-таки собираетесь делать?

Ален жестом велит мне дать ему мою пляжную матерчатую сумку. Исполняю приказ, и пачки одна за другой скрываются в ней. Теперь он мотает головой в сторону двери — дело сделано, можно идти! Ален пожимает руку секретарше, встает, направляется к выходу, я иду за ним, сотовый в руке, в сотовом — голос Клотильды. Оборачиваюсь, спрашиваю у секретарши, можно ли взять из коробки у двери две майки на память.

— Nema problema , — отвечает секретарша и делает знак, который, видимо, должен означать: да пожалуйста, они тут за этим и лежат.

— Алло, алло!

— Nema problema , — отвечаю я Клотильде как-ее-там и отъединяюсь.

Роюсь в коробке, выбираю две хлопчатобумажные майки, засовываю их в сумку, выхожу из кабинета и закрываю за собой дверь.

После обеда за нами приезжает «мерседес» с откидывающимся верхом, водителем и кондиционером. Он отвезет нас в аэропорт Тивата.

Смотрю в окно на проносящийся мимо пейзаж, на неизменно синее небо, на цепочки домов вдоль моря, на пустые из-за жары балконы, на строящиеся по склону горы здания.

Ален крепко держит лежащую у него на коленях матерчатую пляжную сумку со всем ее содержимым, которое позволяет вполне серьезно отнестись к возможности купить в Черногории участок земли с видом на море и даже к мысли о начале строительства на этой земле.

Через несколько дней Francuzi вернутся в Париж, и я уже думаю о том, что нам тут довелось пережить, в прошедшем времени. Это балканское безумие — будто сон наяву… Постепенно ко мне возвращается моя картезианская логика. Нет, черт побери, все это не могло быть взаправду!

Потому что даже если эта «Хеди Ламарр», даже если этот фильм, и участие в нем Большого Босса, и Мирослава, и контрабандистов, промышляющих нефтью, кофе и шоколадом, и еще бог знает кого, не забыть бы о крупнейшем спекулянте сигаретами, — даже если все это и правда, все равно никто никогда не поверит, что мы снимаем такое кино.

«Мерседес» с откидывающимся верхом, водителем и кондиционером летит на большой скорости, на слишком большой скорости.

Перед нами — крутой поворот над бездной, внизу — море. Я закрываю глаза и беру Алена за руку.

…Веронике — моей первой читательнице и корректору; Базилю Панюржья (это он посоветовал мне, в какое издательство обратиться); Ариэлю Ашкенази (моему бывшему продюсеру, который поощрял мою круглосуточную писанину); Дову Б. Рюэффу (который постоянно меня читал и всегда поддерживал, равно как и его роликам, способным мгновенно перенести его с одного конца Парижа на другой); Флорану Массо (за его ценные советы по телефону, когда он ждал такси, а такси не появлялось); Сирилу Беделю (который при его сверхзанятости проектом полнометражного фильма все-таки нашел время прочесть мою рукопись); Иване Тьеллан (за то, что предоставила мне свой дом, свой кабинет и свой компьютер, когда мой «Макинтош» испустил дух); Алену Ламу (который так поддерживал меня, когда я бросила курить, и который помог придумать имена действующим лицам этого романа); Констанс Кребс (за звонок по телефону с сообщением о том, что издательство «Ramsay» заинтересовалось моим романом, и за вычитку рукописи); Зелине Гена (за ее ценные замечания и за энтузиазм, с каким она меня читала); Флоранс Шантри, Антуану де Годмару (которого я забыла раньше поблагодарить за мой первый писательский обед в кафе «Лютеция», за его ум, тонкость и проницательность), а Мире и Аксель — просто за то, что они мои подруги.

Горан Паскалевич (р. 1947) — известный сербский кинорежиссер. Среди многочисленных призов, доставшихся на международных кинофестивалях его фильму «Сон в зимнюю ночь» (Сербия, Черногория, 2004), — Гран-при за Гуманность (приз критики), Награда Европейского кино имени Федерико Феллини. — Здесь и далее примечания переводчика.

TPI, или TPY, — Международный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 г., был учрежден специальной резолюцией Совета Безопасности ООН от 25 мая 1993 г. для разрешения в судебном порядке дел о серьезных нарушениях международного гуманитарного права в регионе.