Петр Вайль - Слово в пути

На глаз каждая вторая машина — джип и его модификации. Есть в стране национальная дорога № 1, идущая вокруг всего острова, но есть внутри и грунтовые, которыми пробираются к дачам — культура дачных домиков существует, как ни странно это осознавать, глядя на вполне дачную, двухэтажную столицу. Да еще зима, и полярная ночь — короче, все подталкивает к большим вездеходным автомобилям. Ну и главное — много денег. А уж из всех этих мотивов складывается мода. И вот не только в провинции, но и на столичных улицах — сплошь японские Land cruiser'ы , британские Land rover' ы, немецкие BMW или давшие имя всему виду крайслеровские Jeep 'ы. Джипландия.

Здесь все дорого: жилье, одежда, еда, выпивка. Рука не поднимается заплатить в баре 15 долларов за бокал ординарного чилийского вина. Оставим эту печальную тему, и, чтобы ее окончательно похоронить, добавлю, что даже в магазине литровка местной водки из картофеля с добавкой тмина — бренневина — стоит 68 долларов. Цена взвинчена в борьбе с пьянством: не зря этикетка устрашающе черная. А эту бутылку надо еще суметь купить. Алкоголь продается только в монопольных магазинах Vin bud , которых 47 по всей стране. В Рейкьявике куда ни шло — они работают с и до 18, но вот в городке Вик на юге страны я зашел в магазин, открытый с понедельника до четверга один час в день — с 17 до 18, в пятницу с 16 до 19, в уик-энд закрыт вовсе. В обычных магазинах можно купить только слабое пиво, нормальное — тоже в Vin bud. Но ведь покупают, и пьют, и еще как, и вообще живут, и очень хорошо, богато.

Вот и бьешься над загадкой их преуспеяния. Ничего нет ни в земле, ни на ней: не растет. Расхожая шутка: если заблудился в исландском лесу — просто выпрямись. Из своих деревьев одни карликовые березы: метра полтора — уже гигант. Но идет впечатляющая кампания по посадкам, и в стране появляются целые рощи и перелески: привезенные из Сибири, с Аляски, с Альп березы, ивы, осины, липы, ели. Каждое лето сюда съезжается молодежь из разных стран — сажать деревья. Ландшафт заметно изменился за считанные десятилетия.

Повсюду в борьбе с эрозией почвы высажены травы и цветы — больше всего лилового аляскинского люпина, иногда сплошными шпалерами на сотни и сотни метров, так что исландское придорожье неожиданно напоминает Прованс с его полями лаванды. Как всегда в отношениях с живой природой, всего не предусмотреть: люпин украсил ландшафт и укрепил почвы, но овцы отказываются его есть — слишком горько. А пересаживать поздно: Исландия летом сделалась лиловой страной. Горько-лиловой.

Национальный цветок — мелкий бело-желтый ромашко-подобный горный гравилат, который повсюду. Тут цветы имеют обыкновение расти даже на плоском камне, вроде без трещин, но им, цветам, виднее. От этого нету ощущения северной пустынности: какое там, когда кругом в траве желтые ноготки, розовый ползучий чабрец, морская армерия, опять-таки розовая. В предгорьях — зеленоватые звездчатые шары анжелики: растения, примечательного более всего тем, что им ароматизируют водку. Из всех фруктов-ягод произрастают только черника и шикша.

Ищешь ответа и находишь подсказки, хоть бы этими деревьями и цветами, насаждаемыми с несравненным исландским усердием. Вот Акурейри — северная столица, ихний Петербург, стало быть. Здесь, у Полярного круга, самый северный на планете ботанический сад с вовсю цветущими в июле сиренью и маками. Вообще в Исландии культ всего летнего — что понятно, учитывая краткость теплого периода. Чуть выглянет солнце, как немедленно на тротуары выставляются столики кафе, а женщины ходят без чулок и с открытыми плечами — это градусов в тринадцать. Благодаря парникам, работающим на термальных источниках, в стране, где вовсе нет фруктовых деревьев, а на земле растут лишь картошка и капуста, множество не только своих овощей и фруктов, но и цветов. Рейкьявик броско украшают подвесные клумбы, укрепленные на уличных фонарях. И уж конечно красочный разгул в ботаническом саду в Акурейри.

По саду расставлены таблички со стихами исландских поэтов. В стране не просто поголовная грамотность, не просто первое в мире место по издаваемым книгам на душу населения — тут практически все умеют писать стихи. Великие образцы под рукой. Поскольку древненорвежский язык, на котором говорили пришедшие сюда в IX–XI веках викинги, за тысячу лет изменился мало, исландцы могут свободно читать свои саги. Мало литературы выразительней и самобытней. Какие имена! «Норвегией правил в то время Харальд Серый Плащ, сын Эйрика Кровавая Секира, внук Харальда Прекрасноволосого». Или вот еще наряднее: «После убийства Эйольва Дерьмо и Храфна Драчуна…»

И уж конечно в сагах — не превзойденное никаким иным эпосом, простодушно-зверское описание кровавых битв: «Скарпсхедин подоспел раньше, ударил его по голове своей секирой и разрубил ему голову до зубов, так что они упали на лед»; «Торбьерн вонзил двумя руками копье в середину Атли». «Они теперь в ходу — эти широкие наконечники копий», — сказал Атли, принимая удар, и упал ничком на порог»; «Кольскегг рванулся к Колю, ударил его мечом так, что перерубил ему ногу в бедре. Тот стоял некоторое время на другой ноге и смотрел на обрубок своей ноги. Тогда Кольскегг сказал: «Нечего смотреть. Ноги нет, это точно». А вот леденящий душу средневековый мультфильм: «Кари узнал его и, обнажив меч, кинулся на него и нанес ему удар по шее. Коль как раз отсчитывал серебро, и, отлетая от туловища, голова сказала «десять».

То, что исландские викинги первыми побывали в Новом Свете, признается сейчас научным большинством. Американцы, отмечающие День Колумба как национальный праздник, приняли-таки Лейфа Эйриксона, достигшего Америки на полтысячи лет раньше Колумбовой экспедиции — в 1000 году. Возле самого высокого здания страны — 75-метрового храма Халльгримскиркья в Рейкьявике — стоит памятник Лейфу, подаренный Исландии Соединенными Штатами.

Вообще-то они похожи, генуэзец и исландец: оба попали не туда, куда собирались, — Колумб плыл в Индию, Лейф в Гренландию. Сага рассказывает об этом путешествии: «Долго его носило по волнам, пока не пригнало к странам, о существовании которых он и не подозревал. Там были поля самосеяной пшеницы и виноградная лоза». Спор, что за земля это была, продолжается до сих пор. Понятно, что Америка, но где именно? Убедительные гипотезы называют нынешний штат Нью-Джерси и даже остров Лонг-Айленд, то есть современный город Нью-Йорк.

«Корабельная лодка была вся заполнена виноградом… Лейф назвал страну по тому, что в ней было хорошего: она получила название Виноградной Страны». Умели привлекательно называть — Винланд: вино-то у них было только привозное издалека, бешено дорогое, а тут грузят в лодку, как сушеную рыбу.