Анна Бабяшкина - Разница во времени

— Ну вообще это, конечно, победа — добиться того, чтобы тебя каждую неделю показывали по телевизору и еще деньги большие за показ платили. Ты бы так не хотел?

— Нет, не хотел, — совершенно искренно пожал плечами Макс. — Что же тут хорошего?

— Деньги тут хорошие и почет! Дурашка! Вообще, она ведь очень умная тетка, да? Такой образ себе придумала! Клевой такой бескомпромиссной суки…

— Думаешь? Я бы вот не назвал ее клевой. Мне она скорее напоминает советскую продавщицу времен дефицита. Такая же хамоватая толстая тетя с повадками «хрен ли приперлись?» и «чтой-то вы себе о себе возомнили, когда на дефицитном телеэфире я тут посажена?», — фразу Макс заканчивал с характерным для Татьяны Никитичны поджатием губ в «куриную попку» и, так же как она, мелко труся головой. — Ну один к одному — советская продавщица! Только что гидропиритом не крашенная.

— Да. На это у нее вкуса хватило, — рассмеялась г-жа Ростова. — А ты бы ей так и сказал! — Наташа на секунду задумалась, прежде чем выдать витиеватую формулировку. — Как, мол, Татьяна Батьковна вам пришла в голову столь удачная идея эксплуатировать на телевидении образ работника советской торговли?

— Ага, — усмехнулся в ответ Макс. — А она мне вежливо так в ответ: «А не пойти ли тебе, голубчик, в жопу?» — Макс опять характерно поджал губки и затрусил головой.

— «Голубчик»! Да-да! Именно так и сказала бы. Обязательно бы «голубчиком», наверное, назвала! Какой у нее все-таки язык классный в этой «Кыси», да? Со всеми этими «голубчиками», «червырями», «огнецами» — правда, здорово? Ведь этот роман — один из лучших в современной литературе. И «Афиша» вот очень хвалила… Где только Толстая такие слова берет? — продолжала восхищаться Наташа, в общем-то недолюбливавшая Толстых по фамильным причинам — ведь это один из них, пусть и однофамилец г-жи Толстой, придумал эту размазню с шестью детьми, в честь которой назвали г-жу Ростову.

— Ну вот это я у Татьяны Никитичны как раз спросил, на счет слов. Сможешь прочитать в следующий раз, заныкаю тебе экземплярчик. Только, на мой взгляд, как раз в «Кыси» ничего выдающегося нет — очень умно переписать «451 по Фаренгейту» Брэдбери и ходить с видом победителя. Причем не слишком хорошо переписать — тоже мне подвиг. И после этого она считает себя великой русской писательницей?

— Неужели ты ей так и сказал? — обалдела Наташа от внезапно проснувшейся в Максе негламурности.

— Нет, конечно. Зачем женщину расстраивать? — даже удивился дурацкому вопросу Наташи Макс.

— А зря… — слегка разочаровалась Наташа. — Очень смешное интервью получилось бы! С перчиком! Ты бы его даже в «Собаку», я думаю, смог бы пристроить. Строчка за строчкой — глядишь, и в штат бы в «Собаку» пригласили… — вырулила наконец на по-настоящему интересный ей предмет беседы г-жа Ростова. — Ведь «Собака» — очень популярный журнал у вас в Питере.

— А зачем мне это? — флегматично поинтересовался Макс. — Мне и в своей газете неплохо.

— Затем. Чтобы больше получать. Чтобы тебя читало и знало больше народу. Ты же можешь. Попробуй послать им резюме или какое-то интервью предложить. Попечатаешься вначале внештатно, а потом, глядишь, и станешь там незаменимым штатным сотрудником. Будет круто!

— Да нужен я этой «Собаке», как пятая нога! — попытался отшутиться Макс. — И она мне не больше.

— Макс, я, между прочим, серьезно, — строго предупредила Наташа. — Ты понимаешь, что это ненормально? Ты уже десять лет сидишь на одном и том же месте, пишешь одни и те же дурацкие интервью с одними и теми же людьми и получаешь все те же 600 долларов. Тебе не кажется, что пора что-то в своей жизни поменять?

— Не кажется, — без особого желания развивать производственную тему отрезал Макс и уставился в окно. — Смотри-смотри, какой парень смешной пошел! Видела, какой у него хайер?

— Ма-акс! Не увиливай! Если ты боишься провала, то хочу тебе сказать, что совершенно напрасно. А хочешь — я поговорю с нашим Петькой Курочкиным, может, он тебя к нам во «Все удовольствия…» возьмет? Переедешь в Москву. Вы, питерцы, у нас нынче в моде. Поставишь на уши столицу. А?

— Наташ, давай закроем эту тему, — миролюбиво попросил Чусов. — Меня в моей работе все устраивает. И меня все устраивает в моей девушке. До тех пор, пока она не начинает «лечить» меня, требовать от меня денег, славы и прочая и прочая. Если тебе нужен знаменитый парень на «мерседесе», то ты зря потратила два года жизни. Не на того напала. Я таким никогда не буду. Андестенд?

— Ну что? Что тебя так держит в твоем дурацком «Ленинградском времени»? — начала кипятиться Наташа. — Где твои здоровые амбиции? Ты же мужчина! Ты должен желать завалить мамонта. А лучше двух! А потом стадо мамонтов!

— И что я потом должен делать с этой горой тухлого мяса? — усмехнулся Макс.

— Гордиться ты будешь этой горой мяса и радоваться тому, как растет уважение соплеменников к тебе. Понимаешь? Ты должен развиваться!

— Наташ, все, проехали! — уже довольно жестко произнес Макс.

— Ты просто очень ленив! «Прыгни, прыгни! Подтянись, подтянись!» — как говорили в одном мультфильме. На самом деле все не так сложно! Нужно просто захотеть и сделать усилие. Я тебе помогу.

— Наташа, — с трудом сдерживал раздражение, но не сдавался Макс. — Дело не в лени! Просто мне хорошо жить так, как я живу. Мне так удобно. Когда меня не узнают на улицах, и когда в меня не стреляют в подъезде. Когда мы с тобой спокойно сидим в кафе на Невском и спокойно разговариваем. Мне интересно жить простой обывательской жизнью, понимаешь? И дело совсем не в нежелании делать усилие! Пойми же ты! Даже если сейчас сюда зайдет Костя Эрнст, встанет передо мной на колени и будет слезно умолять вести передачу «Большая стирка» вместо Андрея Малахова за сто тысяч миллионов долларов в месяц, я откажусь! Просто потому, что это не в сфере моих интересов…

— А что же тогда в сфере твоих интересов? — саркастически усмехнулась Наташа. — Вечное детство, «одолжите три доллара до получки» и компьютерные игрушки? Вот это твои интересы?

— Да! Вот это мои интересы! — подтвердил Макс. — Еще в сферу моих интересов входит одна дурочка, которая, к сожалению, считает, что цель моего существования на этой планете — обменять каждый час своей драгоценной и короткой жизни на как можно большее количество зеленых бумажек.

— Но ведь это же интересно! — сделала последнюю попытку атаковать г-жа Ростова. — Это же так классно — повышать свой профессиональный уровень, встречаться со все более интересными людьми! Иметь другие возможности! Ведь твоя газетка никогда не пошлет тебя в Лондон делать интервью с Мадонной! А вот «Все удовольствия…» вполне могли бы послать. Ты бы хотел сделать интервью с Мадонной?