Барбара Пим - Лекарство от любви

— Ох, уж эти книжки! — с осуждением в голосе прокомментировала мисс Лорд последнюю реплику Далси. — Когда-то в молодости я тоже баловалась чтением, но сейчас у меня нет времени на подобные глупости.

— А я вот в свое время окончила университет именно по отделению английской литературы, — скорее про себя проронила Далси.

— Ну, и что вам это дало, мисс Манаринг? — насмешливо поинтересовалась у нее служанка.

— Трудно сказать. Образование — это такая вещь… Оно самоценно само по себе. К тому же, английская литература — это так увлекательно и интересно.

— Наверное-наверное, — с сомнением в голосе отозвалась мисс Лорд.

— И потом, всегда можно устроиться на преподавательскую работу. Или найти другую интересную работу.

— Как у вас, да? Все возитесь со своими карточками и листочками. Вон валяются по всему полу!

Мисс Лорд добродушно рассмеялась, но в ее смехе Далси уловила легкую издевку. Она почувствовала себя униженной и молча начала перебирать сливы.

— Вот из этих, которые совсем уже перезрели, я сварю повидло, — проговорила она примирительным тоном. — Поставлю прямо сейчас.

Занятая сортировкой ягод, Далси предалась мыслям о том, как именно она обставит комнату к приезду племянницы. В первую очередь надо немедленно поменять портьеры. Старые из голубого бархата уже изрядно выцвели, да и вид у них обветшалый. Хотя, с другой стороны, в зимнее время они хорошо защищают от сквозняков. Но вряд ли юной девочке понравится это старье. Ей захочется видеть на окнах что-нибудь веселенькое, и современной расцветки. Как-то у нее сложатся отношения с племянницей? Ведь она приходится девочке тетей, а потому несет за нее ответственность. Шарлота уже давно живет с мужем в Дорсете. Ее муж Робин руководит тамошней гимназией, а по совместительству еще и курирует работу местного музея. У них трое детей, и Лорел — старшая из них. В этом году она окончила школу и вот готовится выпорхнуть в самостоятельную жизнь. Далси представила себе, каково это быть юной, полной тяги к новым впечатлениям и встречам. И каково придется ей самой? Как она станет мучиться ночами без сна в ожидании, когда племянница вернется домой с очередной вечеринки.

Далси глянула в окно и увидела сквозь редкий частокол забора и деревья в дальнем конце сада миссис Белтон. Соседка, облаченная в цветастое летнее платье, восседала на таком же ярком полотняном кресле, наверняка приобретенном ею в «Харродз», и внимательно следила за тем, как специальные насадки-распрыскиватели, подсоединенные к шлангу, орошают газон на лужайке перед домом. Миссис Белтон, элегантной даме с слегка подсиненными седыми кудрями, всегда в форме, всегда с ровной спиной и красивой походкой, было около шестидесяти. Всем своим видом дама настойчиво демонстрировала окружающим, что знавала и лучшие времена в своей прошлой жизни. И не переставала повторять, что раньше она ни за что бы не пошла на то, чтобы сдавать верхний этаж своего дома. И там сейчас в качестве квартиранта обитает бразильский дипломат, респектабельный джентльмен и все такое, но все же чужой человек в доме.

Синьор Макбрайд-Перейра, как и большинство жителей Бразилии, он имел смешанное происхождение и в самом деле был очень милым джентльменом лет пятидесяти. Дородный, с мягкими карими глазами и приятной улыбкой, не сходившей с его лица, он безукоризненно владел английским, и вообще жил в полном соответствии с английскими традициями и обычаями.

— Быть иностранцем в чужой стране, — любил повторять он, — всегда очень трудно. Особенно, если ты — американец. Ну, а уж выходец из Латинской Америки — это вообще самое последнее дело!

Сейчас он сидел подле миссис Белтон, забавляясь с ее серым пуделем по кличке Феликс. Он что-то рассказывал хозяйке своим хорошо поставленным, певучим голосом, но что именно, Далси не могла расслышать.

До нее лишь долетал мелодичный серебристый смех, которым миссис Белтон сопровождала отдельные реплики дипломата. Несмотря на ее вечные жалобы на то, что вот, дескать, пришлось на старости лет пустить к себе в дом жильца, ей явно нравилось общество мистера Перейра. К тому же, она могла наслаждаться им безо всякого ущерба для своей репутации, ибо вместе с ней жили ее дети — сын Поль и дочь Моника.

Далси вышла на улицу и направилась в сторону забора с большим блюдом слив. Решив не мешать соседским разговорам, она сделала вид, что просто прогуливается по саду, любуясь осенними цветами. Если они заметят ее и окликнут, вот тогда она подойдет к ним поближе и угостит сливами.

— Ах, мисс Манаринг! — мгновенно разглядела ее миссис Белтон. — Какие у вас дивные георгины! Чудо, как хороши!

— Не хотите слив? — тут же предложила Далси и приподняла блюдо повыше. — Угощайтесь!

— Сливы? — немного озадаченно переспросила ее миссис Белтон, словно ей предлагали какой-то невиданный экзотический фрукт. — Как мило! Разве можно отказаться от слив?

Она быстро подхватилась с кресла и посеменила к изгороди своей красивой, по-старомодному грациозной походкой.

— Ах, какая прелесть! — снова повторила она, забирая у Далси блюдо из обычного стекла. — Они будут так красиво смотреться на моих десертных тарелках из рокингемского фарфора. Ну, как прошла ваша конференция?

— Было очень интересно! — оживленно воскликнула Далси и сама удивилась. Что же там было такого интересного? — Когда вместе собирается столько специалистов, то у них всегда найдется что обсудить, — поспешила она с пояснениями, чувствуя, что они получились несколько суховатыми и не очень убедительными.

— С кем-нибудь познакомились? — с надеждой в голосе задала свой следующий вопрос соседка.

— Да. Там было много хороших специалистов и просто приятных людей.

Интересно, как эти два качества уживаются вместе, мелькнуло у нее, и она продолжила уже с меньшим воодушевлением.

— Вот, к примеру, Элвин Форбс! — ей доставило удовольствие произнести его имя вслух. — Серьезный ученый, хорошо известен в кругах специалистов. И собеседник интересный, — торопливо добавила она, заметив, как по лицу миссис Белтон разливается скука. — А еще я познакомилась там с красивой молодой женщиной по имени Виола Дейс.

— Понятно! У вашей новой знакомой довольно странная фамилия. Вы не находите, синьор Макбрайд-Перейра, что в ней есть что-то рыбье? Дейс, Дейс… Это же какая-то мелкая рыбешка, типа плотвы. Но тоже из породы карповых, если мне не изменяет память.

— Не буду спорить! — широко улыбнулся дипломат. — У меня на родине ее точно не употребляют в пищу. Вполне возможно, английским католикам ее позволительно есть, — предположил он с сомнением в голосе.

Далси почувствовала, как медленно погружается в ватную атмосферу некой ирреальности, как это случалось всякий раз, когда она начинала о чем-то говорить с собственными соседями. Впрочем, она не переставала восхищаться их умением полностью отключаться от проблем сиюминутной жизни с ее каждодневными заботами и хлопотами. Наверное, вот так же неспешно текла жизнь британцев в самом начале двадцатого века или жителей Сан-Паулу в конце девятнадцатого столетия.