Си Джей Уотсон - Прежде чем я засну (ЛП)

Я открыла глаза и осмотрелась. Перед нами стояла женщина в белом халате.

- Доктор Нэш, - сказала она. Они пожали друг другу руки, а затем она повернулась ко мне. - Кристина?

- Да.

- Рада встрече. Меня зовут Хилари Уилсон. Я пожала ей руку. Она была немного старше меня. Её волосы начали седеть, и очки в форме полумесяца висели на золотой цепочке у неё на шее.

- Как поживаете? - спросила она. И откуда-то пришла уверенность, что мы с ней уже встречались. Она кивнула в сторону коридора. - Пошлите?

Её офис был очень большим, заставленный книгами и коробками с документами. Она села за стол и указала на два стула перед ним. Мы с доктором Нэшом сели.

Я наблюдала за тем, как она достала папку из стопки на столе, и открыла её.

- Сейчас, дорогая, - сказала она. - Посмотрим, что у нас здесь.

Всё вокруг, как будто замерло. Я знаю её. Я видела её фотографию, когда лежала в сканере, но тогда я её не узнала.

Я уже была здесь. Много раз. Сидела там же, где и сейчас, на этом же стуле или на похожем, наблюдала за тем, как она делает записи в моём деле, поглядывая на меня поверх очков, элегантно сидящих на носу.

- Мы уже встречались... - сказала я. - Я помню.

Доктор Нэш посмотрел на меня, затем на доктора Уилсон.

- Да, - сказала она. - Встречались. Хоть и не очень часто.

Она объясняла, что только начала работать здесь, когда меня перевели. Сначала она даже не была моим врачом.

- Очень обнадёживает, что вы помните меня. Прошло много времени с тех пор, как вы лечились здесь.

Доктор Нэш нагнулся вперёд, и сказал, что стоит взглянуть на комнату, в которой я жила. Она кивнула и присмотрелась в папку. Спустя примерно минуту, она сказала, что не знает, какая комната была моей.

- Возможно, вы переезжали из комнаты в комнату много раз, да и в любом случае, и после вас было много пациентов. Может быть, стоит спросить у вашего мужа? Согласно записям, Адам и Бен посещали вас почти каждый день.

Утром я читала про Адама, и я почувствовала всплеск счастья от упоминания его имени и облегчение от того, что я застала хотя бы кусочек его детства. Я покачала головой:

- Нет. Я предпочла бы не звонить Бену.

Доктор Уилсон не стал возражать.

- Ваша подруга Клэр тоже часто заходила. Может быть, узнать у неё?

Я отказалась:

- Нет, мы не общаемся.

- Какая жалость. Но не берите в голову. Я могу вам немного рассказать, какой была ваша жизнь здесь.

Она посмотрела записи, затем сцепила руки.

- В основном вас лечил психолог-консультант. Вы прошли сеанс гипноза, но, боюсь, успех был временный и незначительным.

Она продолжала читать:

- Вы не реагировали на большинство лекарств. Хотя успокоительное помогало вам заснуть, здесь бывает довольно шумно. Надеюсь, вы понимаете, о чём я.

Я вспомнила ужасную картину, которую представила себе ранее, изумившись, неужели я когда-то была такой.

- Какой я была? Я была счастлива?

Она улыбнулась.

- В целом, да. Вы многим нравились. Кажется, даже завели друзей, в особенности дружили с одной из медсестёр.

- Как её звали?

Она просмотрела записи.

- Боюсь, тут не указано. Вы часто играли в пасьянс.

- Пасьянс?

- Карточная игра. Возможно, доктор Нэш объяснит позже? - Она подняла глаза и сказала. - Согласно записям, иногда вы проявляли жестокость.

- Не беспокойтесь. В таких случаях это нормально. Люди, перенёсшие тяжелые травмы головы, часто склонны к насилию. Особенно, если был повреждён участок мозга, отвечающий за самоконтроль. К тому же, пациенты с такого рода амнезией, как у вас, частенько склонны к тому, что мы называем "конфабуляция". Всё вокруг кажется им бессмысленным, поэтому они вынуждены изобретать детали. Придумывать подробности о себе и людях, окружающих их, о том, что случилось с ними. Это объясняется желанием заполнить пробелы в памяти. В некотором смысле это понятно. Но когда фантазии страдающих амнезией опровергают, зачастую это влечёт за собой агрессивное поведение. Должно быть, реальная жизнь сильно сбивала вас с толку. Особенно, когда к вам приходили посетители.

Посетители. Я вдруг испугалась, что могла ударить своего сына.

- Что я делала?

- Иногда вы набрасывались на кого-нибудь из персонала больницы, - сказала она.

- Но не на Адама? На своего сына?

- Нет. Согласно записям, нет.

Я выдохнула, но напряжение не ушло.

- У нас есть несколько страниц чего-то вроде дневника, который вы вели.

- Может быть, вам будет полезно взглянуть на них? Так вам легче будет понять состояние, в котором вы пребывали.

Это было рискованно. Я взглянула на доктора Нэша, и он одобрительно кивнул. Доктор протянула мне синий лист бумаги, и я взяла его в руки, боясь даже смотреть на него.

Когда же я отважилась, то увидела, что он покрыт безумными каракулями. Сверху буквы шли ровно и строго по горизонтальным линиям. Но чем ниже опускался текст, тем грязнее и крупнее они становились. В самом низу были почти двухсантиметровыми. Влезало всего пару слов в строку. Хоть меня и пугало то, что я могу увидеть, я начала читать.

"8:15 утра, - гласила первая запись. - Я проснулась. Бен здесь".

Сразу же ниже я написала:

"8:17 утра. Игнорировать последнюю запись. Она была написано кем-то другим».

А ниже:

"8:20 утра. ТЕПЕРЬ я проснулась. До этого я спала. Бен здесь".

Мои глаза скользнули в конец страницы.

"9:45. Я только что проснулась САМЫЙ ПЕРВЫЙ РАЗ".

И затем строчкой ниже:

"10.07. ТЕПЕРЬ я определённо проснулась. Все эти записи - ложь. ТЕПЕРЬ я проснулась".

Я подняла глаза.

- Это что, правда, я?

- Да. Долгое время у вас было постоянное ощущение, как будто вы только что проснулись от очень долгого, очень глубокого сна. Смотрите.

Доктор Уилсон указала на страницу, что лежала передо мной, и начала цитировать: "Я спала целую вечность. Это всё равно, что быть МЁРТВОЙ. А я только что проснулась. И вижу всё, будто впервые".

- Ваши попытки записать свои переживания, по-видимому, одобрялись в надежде, что это поможет запоминать события прошлого. Но боюсь, это привело лишь к тому, что вы начали полагать, что все записи были сделаны другими людьми. И думать, что на вас ставят эксперименты, удерживая здесь против вашей воли.