Юрий Горюнов - Стриптизерша (сборник)

Утром, когда уже оделся, сварил себе кофе, сделал пару бутербродов, сунул руку в карман куртки и обнаружил там листок бумаги. Развернув, увидел номер телефона Светланы. Повертев его в руках, положил на стол и, отпивая кофе, смотрел на номер, вновь вспомнив вчерашний вечер.

«Если дала номер, то, наверное, рассчитывает на продолжение знакомства, – подумал он. – А зачем? Вероятность, что я мог ей понравиться, конечно, существует, не урод же, но она красивая женщина и вокруг нее и без меня, наверняка много ухажеров. Очередь, небось, а я в очередях не привык стоять.

Хотя женщины народ чувствительный, у них на мужчин нюх, если конечно у них нет насморка. Не смешно. А мне она зачем? Я хоть и не убежденный холостяк, но не сейчас менять свою жизнь. Я живу в реальном мире, во всяком случае, если считать тот, который меня окружает, и лирика в нем не просматривается. Но женщины меня интересуют».

После развода Андрей первое время переживал, но потом все успокоилось. Вера ему нравилась, но прожив отдельно, он понял, что чувства не были глубокими, если они такими бывают вообще. В то время у него не было еще такого достатка, как сейчас, не был так известен. Вера его не укоряла, но в совокупности с тем, что доход был не велик, и он много работал, не выдержала, что и послужило причиной развода. Он ее не обвинял. Потом у него были непродолжительные связи с женщинами, но он старался их не затягивать. Не было в этих встречах чего-то, что задевало бы его. Была симпатия, не более. Расставался с ними он всегда по-хорошему, без ссор и обид, за что был им благодарен. Андрей знал, что на работе его считали трудоголиком, что было правдой, но думали, что он переживает развод, потому и один, а он не стремился разуверять в этом. Это его дело, а что о нем думают, его не интересовало.

Взяв листок со стола, он подержал его в руке, а потом подошел к мойке и, открыв дверку стола под ней, бросил листок в мусорное ведро.

– Пускай живет, – обратился он к коту, – не будем усложнять нашу жизнь, хотя немного жаль, может быть, она смогла бы ужиться с нами. Что молчишь? – спросил он кота, который сидел и смотрел на хозяина. – Вот так всегда, все решать самому. Не будем проводить эксперимент. Не продолжительные отношения не хочется с ней устанавливать, а на длительные я не рассчитываю. И не спрашивай почему? Сам не знаю и думать об этом не хочу. Все, я пошел на работу, остаешься один.

Ему действительно было пора, сегодня консультация в одной из клиник. Когда он вошел в кабинет, его уже ждал товарищ по институту. Виделись они редко, но отношения сложились не только рабочие, но и в какой-то мере личные, доверительные.

– Привет Андрей, – поздоровался Степан, когда Андрей вошел. – Ждем-с, его сиятельство. Светило медицины.

– Ну, если я светило, то, что вам еще остается делать, как ждать, когда я снизойду до вас, – ответил Андрей, садясь в кресло. – Что там у тебя?

Степан знал, что Андрей не чувствителен к лести и мог обращаться к нему в такой манере, зная, что тот отреагирует адекватно. Он встал из-за стола и, подойдя, сел рядом на диван, протянув историю болезни и снимки.

Пока Андрей все просматривал, Степан не нарушал его мыслительный процесс.

– Что сам думаешь? – спросил Андрей.

– Давай сначала ты.

– Я так понимаю, что болезнь запущена. Пациентка вообще обращалась к врачу ранее, в поликлинику?

– Да, в частную. Муж у нее состоятельный и может себе это позволить.

– Не верится, что они просмотрели.

– Все анализы были нормальные, а потом процесс как-то ускорился, вот тогда ее направили к нам.

– И такое бывает, – согласился Андрей. – Болезнь словно спит, а затем вдруг по неизвестным причинам резко прогрессирует, а вот почему, часто не понятно. Мы видим лишь результат. Организм – сложный механизм.

– Это ты мне говоришь?

– Это я с собой разговариваю. Пойдем, посмотрим?

Они вышли из кабинета и, пройдя по коридору, вошли в одноместную палату, где под одеялом лежала женщина лет сорока пяти. Увидев врачей, она села.

– Ложитесь, будем вас осматривать, – сказал Андрей.

– Да сколько уже осматривали, – со вздохом произнесла она, но послушно легла.

– Ну что вы ворчите, – Андрей взглянул в историю болезни, – Нина Викторовна. Вы еще молоды и успеете поворчать.

– Вы так думаете? – в ее голосе слышалась надежда.

– Вы про ворчание или про жизнь?

Она улыбнулась: – Про все.

– Первое лучше оставить для более позднего возраста, что касается второго, то да, я так думаю, но без вашей помощи мы бессильны.

– Я сделаю все, что скажете.

– Делать будем мы, а вы нам только помогать, создавая себе настроение. А сейчас помолчите.

Андрей осмотрел ее и присел на стул, Степан остался стоять.

– Значит так, Нина Викторовна, надо делать операцию.

– Да я согласна.

– Уже хорошо.

– А кто будет делать?

– Это решит Степан Николаевич, – и Андрей посмотрел на друга, и тот согласно кивнул головой. – Вы не расстраивайтесь, все удалится.

Андрей поднялся и, попрощавшись, вышел в сопровождении Степана. Уже в его кабинете он сказал: – Мужу сказали, что надо срочно оперировать? Что тянешь?

– Да не тяну я. Она у нас второй день.

– Степ, ты же не ждешь летального исхода? У нее вероятность сейчас пятьдесят на пятьдесят, а завтра будет меньше. Вызывай мужа.

– А что его вызывать, он с утра здесь. Андрей, я хотел попросить тебя сделать операцию.

– А что сам?

– Ты же знаешь, что я таких операций не делал, присутствовал, да.

– Степ, у меня плановых операций, как и внеплановых, хватает.

– Андрей, лучше если ты. Найди время.

Андрей задумался. Сегодня у него была операций, но он мог успеть: – Ладно, готовьте ее часам к семи, я приеду.

– Вот спасибо. Операция платная.

– Не это главное сейчас. Это ты решишь все без меня, не первый год работаем вместе. Устал я что-то.

– Да, я не хотел говорить, но вид у тебя уставший. Отдохнуть бы тебе. Наверное, давно не был в отпуске?

– Давно.

– А как дела в личной жизни?

– А что такое личная жизнь?

– Это, что вне работы, Андрюша, – назидательно произнес Степан. – Это когда не только ты для других, но и другие для тебя. Ты так все и один?

– С котом.

– Другого ответа и не ждал. А пора бы уже подумать. Лет пять прошло после развода?

– Пять.

– Ну, вот. Пора.

– Да все некогда, и кандидатуры нет.

– Кандидатура найдется, было бы желание.

– Желание чего?

– Желание всего.

– Вот всего не получается пока. Ладно, пора мне. Готовьте, – и, не прощаясь, вышел.

У себя в клинике он навестил пациентов. Провел плановую операцию. Закрепленных больных за ним не было, уровень уже другой. За время, после развода, он защитил кандидатскую диссертацию. Уже читал лекции в медицинском институте. Для студентов, попасть к Шухову на практику считалось удачей. Он не скрывал своих знаний и умения, рассказывал все, что и как надо делать. Брал студентов на операции. Но в его профессии нужны были не только знания, а еще и руки, а это инструмент индивидуальный, как и чутье врача. Его руки считались легкими.