Ирэн Роздобудько - Сделай это нежно

Без работы она себя не мыслила. Так было всегда. И пусть кто-то попробует упрекнуть, что ее руки не знали труда!

А сколько же его было в жизни. Даже в детстве…

…Мария плохо помнила тот короткий период жизни, когда был жив отец и молодая мать светилась счастьем. Но история их любви поразила Марию на всю жизнь.

Молодой офицер Александр Вилинский влюбился в пятнадцатилетнюю Прасковью с первого взгляда, когда его Сибирский гренадерский полк стоял в поселке Екатерининское.

Молчаливая, нежная и, как ему показалось, «неземная» девочка, которая владела несколькими языками, хорошо играла на фортепиано, заставила круто изменить походную жизнь и осесть здесь, под Ельцом, обзавестись хозяйством, а впоследствии – тремя детьми. Отец умер, когда старшей Маричке было всего семь.

Мать, еще совсем юная, спустя два года вышла замуж во второй раз. О нерадивом помещике Дмитриеве ходила дурная слава: картежник, повеса и забияка, он пустил по ветру наследство первой умершей жены и полностью подчинил себе жизнь покорной Прасковьи.

Она не могла ссориться с мужем при детях. Но те в полной мере наслушались грубостей и насмотрелись отчаянных сцен ревности со стороны своего отчима.

Выход был один: отправить их куда подальше, разбросав, как котят, по родственникам.

Маша месяцами сидела то у своего дядюшки Николая Петровича в Нижнем Ворголе, то у троюродной тетки Варвары Дмитриевны в Знаменском.

А в двенадцать Маша Вилинская и вовсе лишилась домашнего очага: накопив кое-какие сбережения, мать отправила ее в пансион в Харьков.

Холодные высокие стены, утренняя муштра, наказание голодом, молитвы и бессмысленное хождение парами – что могло быть ужаснее для девочки, привыкшей жить на природе?

Подруг у нее не было, ведь ровесницы считали новенькую дикаркой.

У нее оказалась феноменальная память и незаурядные способности к языкам, что давало возможность не зубрить уроки вместе со всеми остальными, а предаваться мечтам и размышлениям.

А еще лучше – тайно пробираться в служебные помещения, где пели песни крепостные-горничные, где лилась живая народная речь…

Так, вместе с немецким и французским, Мария выучила и украинский.

В пансионе она провела долгих три года, а когда ей исполнилось пятнадцать, ее забрали к себе в Орел богатые родственники Мордвиновы. И бедная приживалка стала гувернанткой своих племянников – Кати и Коли.

Она до сих пор помнит их настойчивые просьбы спеть на ночь «о коне с серебряной гривой», о «девушке чернобровой, которая превратилась в тополь». А голос у нее был таким глубоким, таким насыщенным и красочным – совсем не похожим на голоса местных барышень…

– Мари, ты не уйдешь от нас? – тревожно спрашивала Катя, когда та крестила ее на ночь. – Тебе у нас хорошо? Мы же тебя не обижаем?

…Через много лет Екатерина Михайловна Мордвинова с удивлением узнает себя и свою юную гувернантку в повести известной писательницы Марко Вовчок «Живая душа».

Но тогда маленькая племянница не могла знать, как страдает душа «бонны» в стенах этого «дворянского гнезда». Как рвется на волю эта пятнадцатилетняя девочка, как избегает танцев и вышиваний, предпочитая «опасное общение» с сосланными в Орел «неблагонадежными личностями».

Но что это означало – «на волю»?

Для девушки в ее положении только одно – удачное замужество.

Отбоя от женихов у Мари не было. Тетя из кожи вон лезла, чтобы обеспечить племяннице достойное будущее – заказывала модные платья, вывозила на званые вечера. Стоило только показаться Мари на почтенной публике, как на следующий день дом Мордвинова кишел визитерами!

– Завтра приедет Ергольский, наденешь розовое платье! – командовала тетя. – И, прошу тебя, Мари, говори по-французски, будь с ним ласкова. Он свататься приедет! Хорошая партия для тебя. Ну, чего ты снова губы дуешь?

– Я хочу другой жизни, тетушка, – отвечала Мария, глядя на тетю так, что та невольно накладывала на лоб крестное знамение, – жизни настоящей, а не на словах! Чтобы не лежать камнем при дороге!

Тем вечером она наотрез отказала красавцу Ергольскому и, запершись в комнате, написала отчаянную записку сосланному этнографу Афанасию Васильевичу Марковичу: «Скажи скорее, что делать? Я не задумаюсь. Ради бога – быстрее!»

Афанасий Маркович…

Имела ли она право принять его любовь, его обожание, его страстное поклонение перед ней, еще совсем юной? Разве не видела расхождений в их устремлениях?

Афанасий, старше ее на двенадцать лет, мечтал о тихом семейном счастье, она же хотела независимости.

Конечно, она увлекалась его умом, его научными трудами и демократическими взглядами. Но разве этого достаточно для совместной жизни?

И все же – «Ради бога – скорее…»

Он примчался сразу. Этим же вечером Мария навсегда покинула имение своей тетки.

Вскоре Афанасий Васильевич должен был на целых три месяца оставить молодую невесту – отправлялся в научную экспедицию в Черниговскую и Полтавскую губернии, а Мария была вынуждена ждать жениха в имении своей другой тетки в Знаменском.

Здесь жизнь была такой же, как и в имении Мордвиновых.

Тетушка Варвара Дмитриевна сама занималась хозяйством, руководила засолкой огурцов, устраивала костюмированные балы и… не сводила глаз со своего любимца, сына Мити.

А шестилетний мальчишка – нежный и голубоглазый – все время крутился у Марии под ногами, надоедая вопросами о предстоящей свадьбе:

– А корона на голове у тебя будет? А белые лошади с каретой? Неужели, Мари, ты будешь целоваться – при всех?!

Кто из них мог знать, что через много лет тетушка будет писать отчаянные письма «ненавистной невестке»: «Если ты не можешь любить его – хоть пожалей. Я у твоих ног, я тебя умоляю…»

…Мария еще раз посмотрела в окно: далеко на песчаном берегу виднелись две темные фигурки.

Ветер поднимал и опускал занавеску, и тогда морской пейзаж превращался в белизну чистого листа, призывал скорее сесть за стол.

А она почему-то все оттягивала этот момент. Фривольная статейка в газете вызвала бурю воспоминаний. Неужели она должна оправдываться? Всю жизнь оправдываться. Перед кем?

Видит Бог, она всегда была благодарна за все, что сделал для нее Афанасий. Но разве благодарность – то, чем можно жить, то, от чего волнуется сердце и заставляет петь, радоваться, совершать безумные поступки?

Она несознательно заставила мужа страдать.

Она этого не хотела, ведь никогда не скрывала, что вышла замуж, спасаясь от печальной участи многих женщин, в том числе и своей собственной матери.

Она никогда не врала.

…Пришло время обеда. На вечер назначена встреча с известной эстонской поэтессой Лидией Койдула, а днем – визит к издателю немецкого журнала «Ди Либелле» Эрнсту Платесу.