Дина Бакулина - Зачем живут патиссоны?

— Думаю, что да… — Вася сперва задумчиво почесал у себя в затылке, а потом радостно хлопнул себя по лбу: — Да, точно! Именно это Бананов и имел в виду.

— Ну что ж, идея, конечно, заманчивая!.. — усмехнулась я.

— Тогда я так Бананову и передам! — с жаром вскричал Вася.

— Передай, — равнодушно согласилась я.

И Вася ушёл.

Я ещё раз просмотрела небольшой рассказ с интригующим названием «Стоматолог», почему-то подписанный моим именем. Как жалко, что мой наивный друг столько времени на всё это потратил!

Тут из кухни высунулась голова сына.

— Мам, а что это вы с дядей Васей так долго обсуждали? И почему у тебя вид такой растерянный? А что это за рукопись у тебя в руках? Рассказ? Чей? Твой?

Я почему-то сразу и не сообразила, что ответить, и лишь ещё раз взглянула на название. «Стоматолог» — отчётливо гласили заглавные буквы.

— Даже не знаю, чей это рассказ, — призналась я сыну. — Но не мой, это уж точно.

На несколько минут я задумалась: что же делать с этой красивой, аккуратной рукописью. Потом вспомнила: ведь Вася категорично утверждал, что принёс мне мой собственный рассказ. Точно. Да вот же — вверху моя фамилия написана!

Ну, а раз этот чужой рассказ принадлежит мне, — наконец осенило меня, — значит, я могу делать с ним что захочу.

А больше всего мне захотелось сразу же пройти на кухню, раскрыть пакет для мусора, и выбросить туда это, неизвестно кем написанное произведение. Так я и сделала.

На этот раз маленький самолет с большими крыльями нёс меня уже не в далёкую Грецию, а на Кавказ, а точнее, в Абхазию, которая когда-то наряду с другими республиками входила в состав Советского Союза. Ныне маленькая Абхазия по-прежнему находится в так называемой «рублевой зоне», но и тогда, и сейчас край этот был и остаётся для нас русских землей чужой, страной с собственными обычаями, неповторимыми особенностями и совершенно непонятным для нас языком.

Для своего десятидневного отдыха я выбрала маленький городок под названием Новый Афон. Я слышала об этом удивительном месте от своих друзей, которым однажды удалось там побывать. Друзья настолько красочно описывали ни с чем несравнимую природу Нового Афона, городка, лежащего на побережье Чёрного моря, что меня неудержимо повлекло в этот неведомый мне край.

Я долго ждала этой поездки. И, к счастью, ожидания меня не обманули. Полагаясь на восторженные отзывы друзей, я ожидала увидеть множество красивых, необычных пейзажей. Но встреченная мной действительность превзошла все мои ожидания!

Деревья и растения на Новом Афоне такие разнообразные, что и поверить-то трудно, что такое сочетание возможно. И смотришь, и не веришь собственным глазам, и восхищаешься.

Кипарисы — сочные, высокие, толстые. Пальмы нескольких видов. Можно встретить даже три разных сорта кактуса: один из них цветет красивыми желтыми цветами; другой похож на зелёного паука с белыми полосками, — только у кактуса, в отличие от паука, спинки не видно, а видны только устремлённые вверх лапы; и третий вид кактуса тоже напоминает зелёного паука, а «лапы» у этого кактуса длинные, увенчанные метёлками из листьев.

А трава! Разве могла я ожидать, что встречу здесь, на Новом Афоне, такую «русскую» зелёную и сочную траву? В этой связи мне сразу вспомнился другой дивный край — Крым: он тоже богат красотами, но траву там видишь лишь сухую, выжженную солнцем, немощную. Она и на траву-то совсем не похожа. Вот что значит разница в климате!..

Да, конечно: климат на Новом Афоне совсем не похож на крымский! Он тропический. Обильные дожди часто, не скупясь, орошают землю, а потому и растёт здесь всё в полную силу. Корни всласть напитываются влагой, цветы ярко полыхают и источают аромат, а плоды зреют и тучнеют, наливаясь соком.

А море! Какое же здесь море! Чистое, тёплое, большей частью дружелюбно-спокойное. Впрочем, с морем, каким бы прекрасным оно ни было, шутить, как известно, не приходится и беспечно относиться к нему тоже нельзя: слишком мощная это стихия — властная, переменчивая.

Но, если подходить к морю с должным уважением и внимательно следить за его переменчивым настроением, то можно получить бесконечное удовольствие от купания в тёплых, бодрящих волнах. Если бы вы только знали, как мне сейчас не хватает этого морского шума, оглушительного трещания цикад, обосновавшихся на деревьях, головокружительного богатства и разнообразия Ново-Афонской природы. Впрочем, в нашем осенне-весеннем сумрачном городе очень многим, по-моему, не хватает морского шума, тепла и солнца.

Только вот солнце — оно на Новом Афоне слишком уж коварное. Впрочем, возможно, как и на любом другом южном курорте. Чуть зазеваешься и хлоп — перегрелся. А ещё зазеваешься — и придётся вызывать скорую. А уж дальше — как получится.

К сожалению, мне не до шуток: возможность обгореть до болезненных волдырей — это меньшее из зол, которые ждут здесь беспечного туриста. Однако дело-то в том, что среди плеска волн и шума кипарисов обо всякой опасности поначалу забываешь. Но зато потом очень долго не удается забыть о последствиях своей беспечности.

Я однажды перегрелась на полуденном солнце. По дороге домой мне стало так плохо, что с трудом добравшись до какого-то дерева, я улеглась прямо на газоне, в тени его пышной кроны. Прохожие здесь появлялись редко, поэтому шокировать такой поступок никого не мог. Да мне-то, признаться, было всё равно!.. Так плохо стало, что я не заботилась о том, что подумают обо мне, и кто подумает. Беспокоило меня только одно: встану я когда-нибудь или так и останусь вечно лежать под неизвестным мне деревом. К счастью, через пару часов мне стало лучше, и я даже смогла самостоятельно добрести до отеля. Сижу вот и пишу сейчас.

Во дворе как всегда полным-полно всякого народа. Хозяева дома, в котором я снимала квартиру, держат маленькое незатейливое кафе. Оно обставлено шестью деревянными столами, покрытыми грубой клеенкой, скромными пластмассовыми стульями, а за занавеской располагается крошечная кухня.

Однако из этого неказистого кафе под брезентовым навесом открывался отличный вид на море. Отсюда не только можно наблюдать, как морская вода ежеминутно меняет свои оттенки, но и вдыхать свежий ветер, слушать успокаивающий, ровный шум волн.

К тому времени как я спустилась в кафе, свободным оставался лишь один столик, — но, к счастью, именно тот, который мне нравился больше других: он стоял ближе всех к морскому побережью.