Саша Нерозина - Секретный дневник русского олигарха

Едва познакомившись со своей будущей второй женой Аллой, Галинский по-настоящему влюбился в неё. Она была на тринадцать лет его младше и писаной красавицей, которой он был совсем не под стать. Но после весьма длительных трепетных и романтических ухаживаний за Аллой Галинский всё же умудрился добиться её сердца. Эта любовь стала главной в его жизни. Алла была музой Галинского; именно она вдохновила его на дальнейший рост и настроила на успех во всех его начинаниях. Как оказалось, всё, что нужно было Галинскому для полнейшей самореализации и достижения великих успехов, – это любовь и вера в него любимой женщины. Алла подарила Галинскому двоих детей, и на протяжении многих лет счастливая пара прожила в любви и согласии. Но и этим отношениям пришёл конец. По сути, их отношения были обречены на провал ещё с самого начала: чем больше любви и заботы Алла дарила своему мужу, благодаря чему Галинский становился успешнее и богаче, тем безнравственнее, аморальнее и эгоистичнее становился он сам. Его многочисленные связи на стороне в конце концов стали причиной их развода.

Теперь, вспоминая прожитые годы, Галинский вдруг остро почувствовал, насколько он одинок, прекрасно осознавая, что в этом он был виноват сам. В погоне за деньгами и властью, которые в конечном итоге не принесли ему счастья, он стал циничным и жестоким и потерял не только преданно любящих его женщин, но и старых друзей. Сегодня его окружали лишь «нужные и полезные люди» и такие же эгоисты, как и он сам, которые использовали его в своих целях. К сожалению, прошлого было не вернуть, и даже менять свой образ жизни теперь было уже поздно. В глубоких раздумьях Галинский сидел неподвижно ещё некоторое время, и, наконец, глубоко вздохнув, взял левой рукой золотую ручку Тибальди и начал неторопливо писать что-то в своём секретном дневнике.

Закончив телефонный разговор со своей начальницей Люси Грин, Келли, не заезжая в офис, направился прямиком к месту происшествия. Пробка на окружной дороге М25 по пути в Бэкингемшир, находившийся всего в получасе езды от Лондона, задержала его почти на час. Часы пробили уже шесть, когда Келли наконец прибыл в Рубиновое имение – дом русского олигарха Абрама Галинского.

Двое полицейских, охраняющих въезд на территорию имения, поздоровались с Келли и без промедления пропустили его машину. Следуя знакам, указывающим направление к дому, Келли проехал по извилистой дороге, вымощенной красным камнем и пролегавшей через старинный, богатый зеленью парк. Подъехав к дому и увидев около дюжины машин, в том числе и полицейских, Келли припарковал свою синюю «ауди» среди них. Как только он вышел из машины, несколько полицейских, стоявших у дверей дома, тут же стали перешёптываться.

Дэвид Келли, один из самых ярких детективов криминального отдела Нового Скотланд Ярда, был своего рода знаменитостью среди коллег. Его запоминающееся умное лицо, высокая и слегка сгорбленная фигура и угловатая походка были легко узнаваемыми, особенно после многократных публикаций о нём в прессе, а также его телевизионных интервью в связи с недавним раскрытием громкого дела «Стрелок-привидение». Скромный по своей натуре, Келли не особенно хорошо воспринимал весь этот ажиотаж вокруг своей персоны, и его беспрестанное почёсывание подбородка и приглаживание волос выдавали лёгкую нервозность.

Стараясь не обращать ни на кого внимания, Келли обменялся рукопожатием с местным полицейским, представившимся как сержант Мун, при этом говорившим с ярко выраженным северным акцентом, который, как отметил про себя Келли, резал слух. Последовав за сержантом внутрь дома, Келли сразу же перешёл к делу:

– Ну что тут произошло, чёрт возьми?

– Моя команда первой прибыла на место происшествия, сэр, – сообщил сержант, пока они проходили через центральный зал дома, который своей помпезностью и мраморными колоннами напомнил Келли типичную бальную комнату из старых фильмов про английскую знать. – Один из телохранителей Галинского позвонил по 999 с сообщением о случившемся, – продолжал докладывать сержант Мун, когда они свернули влево, продолжая маршрут по широкому длинному коридору, выложенному черной и белой гранитной плиткой в шахматном порядке. – Мы были на месте уже спустя десять минут. Согласно показаниям свидетелей, которых, кстати, четырнадцать человек, взрыв произошёл в комнате-сейфе, где Галинский находился совершенно один за закрытыми дверьми. Когда мы приехали, сэр, дверь в комнату была открыта, вернее лежала на полу, судя по всему, сорванная с петель взрывом. Огонь, который бушевал в комнате после взрыва, был уже потушен телохранителями. Я, конечно, немедленно заблокировал вход в комнату до приезда ваших специалистов с целью сохранить как можно больше улик. Но, как вы понимаете, некоторые из телохранителей уже побывали в комнате сразу после взрыва в надежде спасти Галинского…

Сержант сделал паузу, стараясь перевести дыхание, и тут же сморщился:

– Галинский. в общем, спасти его было абсолютно невозможно. Галинский мёртв, сэр, буквально разорван на мельчайшие кусочки. Да так, сэр, что останки его даже не похожи на человеческие. Неприятное зрелище, и к тому же жуткий палёный запах.

Хотя Келли и слушал сержанта довольно внимательно, он всё же изредка отвлекался, рассматривая с большим интересом окружающую обстановку. Великолепный декор прекрасно соответствовал стилю эпохи самого здания XIX века, придавая ему дополнительное величие. Дом, что называется, до краёв был заполнен старинными картинами, изделиями из латуни и серебра, хрустальными люстрами, шёлковыми гобеленами на стенах, различными артефактами и изысканной мебелью. «Впечатляет, – подумал Келли. – Да уж, русские миллиардеры действительно умеют жить красиво. Покупают себе футбольные клубы, яхты и самолеты, как будто это маленькие игрушки, и живут в роскошных домах, пригодных для королевских особ».

– Прибыли, сэр. Комната-сейф, – объявил сержант, как только они остановились перед лежащей на полу изуродованной дверью.

Келли заглянул в комнату и вошёл в неё, оставив сержанта позади, в коридоре. Вокруг царил полнейший беспорядок. Сила взрыва была настолько сильна, что уничтожила практически всё. Единственным уцелевшим предметом мебели был стул, отброшенный вверх, где он запутался в остатках люстры. За свои двадцать пять лет службы в полиции Келли многое перевидал, тем не менее он не мог не отметить впечатляющего вида комнаты даже после столь мощного взрыва, с её многочисленными деревянными и стальными панелями и высокотехнологичным оборудованием. Это специально сконструированное помещение действительно служило своему хозяину гигантским сейфом.