Юля Лемеш - Убить эмо

За рассматриванием готических принцесс я напрочь забыла про Кирилла. Который внимательно следил за моей реакцией.

– А ты тут где?

– Да вот же! – Презрительный палец ткнул в кошмарное полумертвое лицо на заднем плане.

Клянусь, я бы его ни в жисть не узнала. Придурок придурком. Лицо выбеленное, волосы длинные, такими пушистыми кудрями по плечам. По-честному, неудачный вампир из ужастика.

– А такая шевелюра боксу не мешала?

– Нет, – сухо уточнил Кирилл. – Я хвост завязывал.

– И куда он девался?

– «Девался»? Сам отрезал, – в голосе сквозит горечь.

Я бы тоже расстроилась, если бы пришлось отрезать челку. Я бы так расстроилась, что чертям тошно стало.

Кирилл машинально поправил волосы на затылке. Я вспомнила поговорку, которую иногда говорила моя бабушка про свои ноющие десны: «Челюсть по зубам тоскует».

– Слушай, а вот что мне интересно. Вы все тут такие гламурные (специально так сказала, чтоб позлить). А если, к примеру, жарко. Солнце шпарит, асфальт плавится, а на небе ни тучки.

– И что? – обеспокоился Кирилл.

– Так в чем же тогда рассекать несчастному готу? Сказать, что он развеселился, – ничего не сказать.

– Ты искренне считала, что готы – полные дебилы, которые таскаются повсюду в гадах, не снимая даже в постели кожаного плаща? Поясняю для особо одаренных, готы – не чукчи. Они намного адекватнее малолетних эмо. Которые обморозятся, но даже зимой вырядятся как летом. Хотя в черной одежде в жару выжить реально. Сама знаешь. Потно, но реально. У нас девчонка была одна, так она при плюс тридцати рассекала в черной юбке-саркофаге и топе. И ничего.

– А кто из них твоя девушка? – заинтересовалась я.

– Понравились? Что у тебя за манера западать на яркие картинки?

Яркого там не было в помине. Все снимки – черно-белые. Или выглядели таковыми, что сути не меняло. Стиль – вот чем они берут. Продуманный отточенный стиль. И плевать, откуда он выкран, зато красиво. Интересное дело, а у тру-эмо, которые придерживаются правил здорового образа жизни, стиль тяготеет к антикрасивости. Не то чтоб отвратительно одеваются, но, скажем, в стиле «полный ботан». Нарочито убого. По принципу – внешность не главное. Пускай такой подход – крайность. Но что-то в этом есть.

Хотя у меня кишка тонка решиться выглядеть убого. Я не понимаю, зачем напяливать старушечье тряпье сейчас, вот стукнет мне лет этак восемьдесят – тогда запросто. Хотя правильные эмо умудряются изыскивать шмотки, которые словно затаскивают нас в прошлое. Так одевались давным-давно, когда меня и в проекте не было.

Я снова с сожалением уставилась на снимки милой, нереально красивой девушки в корсете. Выражение ее лица намекало на утомленность и растерянность, словно у обиженного порочного ребенка. Который снисходительно намекает на ущербность всех прочих представительниц женского пола. Если бы мы встретились, как бы я себя почувствовала? От расстройства у меня испортилось настроение.

Кириллу показалось мало моего смущения, и он тут же открыл папку с фото в обнимку с мулатками в сумасшедших перьях. Там были такие лица, такие попы, а грудь – закачаешься! Если бы меня природа одарила такими пропорциями и улыбкой – я бы давно рванула в шоу-бизнес. И преуспела бы там.

– Страдай, страдалица. Обращаю ваше внимание. Все тетки чернокожие, а перья розовые. А уж эмоций – зашибись.

– Это где?

– На карнавале. И, заметь, тут тоже нет моей девушки.

– А где есть?

– А почему бы тебе напрямую не спросить, была ли она вообще? – вкрадчиво спросил он. – Рискнешь?

По-моему мнению, у такого парня, да еще при таких родителях просто обязана быть толпа влюбленных девушек. Я думала, что такие как он меняют девушек, как носки.

– Ты что, даже ни разу не был влюблен?

– Нет. Все по правилам. Ты должна задать вопрос.

– Я уже задала.

– Сердимся? – обрадовался Кирилл.

– Вот еще!

– Значит, тебе не интересно?

Мне было интересно, но признаваться в это мне не хотелось. Хотя, что такого, если он ответит?

– Хорошо. Мне интересно: была ли у тебя девушка?

– В каком смысле?

– Ну ты гад! Все. Мне ни разу не интересно, – я запуталась и обиделась, а он еще и улыбается.

Просмотр картинок сразу был прекращен, что означало мое нетактичное вторжение в личную жизнь.

– Это все безумно дорого! – вырвалось у меня.

– Ты про готов? Точно. Там вообще все безумно.

– А ты сейчас кто?

– Вот дурочка. Я есть я, – мне для убедительности продемонстрировали фас, анфас и профиль.

На мой взгляд, утверждение требовало уточнения:

– Тогда за что тебя к нам загнали?

– Так, – мягко захлопнулась крышка ноутбука. Ну и как с ним разговаривать?

– Не стыдно? Тебе не стыдно морочить мне голову? Мы все-таки почти подружились, и все такое.

– Не верещи, – Кирилл не спеша добрался до дивана и вальяжно развалился на нем.

Ничего пошлого или вульгарного. Просто ему нравится лежать, если выдалась такая возможность. Он мастер располагаться с максимальным удобством где угодно. Пусть даже доведется очутиться в поле или в лесу. Он и там не растеряется. Развалится с комфортом и начнет погружаться в самосозерцание. Хотя остается проблема комаров и прочей всякой нечисти. Но он и руками будет размахивать небрежно.

– Очень кратко. Слушай внимательно. Второй раз повторять не стану.

Приставив руку к уху я изобразила статую, превращенную в слух.

– Родители поначалу ухо завесили и не обращали на меня никакого внимания. Отец весь в бизнесе, маманя пытается контролировать его личную жизнь.

А потом вдруг им приспичило вспомнить, что у них имеется ребенок. А тут такая неприятность. Выхожу я весь в черном. Шутка юмора. В общем, им крайне не нравилось, что я гот. Родители не видели разницы между готической модой и сатанизмом. Не спорю, в тот вечер я выглядел несколько неоднозначно. Они, естественно, взбесились. А я просто пробовал, мое это или нет.

– И что?

– Оказалось – нет. Хотя я нашел среди готов много отличных друзей.

«И подруг», – мысленно прибавила я, вспомнив девушек с фотографий. Была бы я парнем, точно бы втрескалась по уши во всех по очереди. А потом по второму заходу.

Надеясь дождаться продолжения, я привычно устраиваюсь на полу у стены. Мне так нравится. Я вообще люблю сидеть, прислонившись к стене. В этом есть что-то успокаивающее, надежное. Не зря говорят: за мужем как за каменной стеной. Муж еще неизвестно когда будет, а стена всегда найдется.

Кириллу приходится сменить позу, чтоб видеть, с кем разговаривает. Мне это тоже нравится. Теперь в поле моего зрения видно его лицо. Слегка заинтересованное. У него такие потрясающие глаза! Я пытаюсь определить, какого они цвета. Иногда кажется, что серые, особенно когда он сосредоточен. Но сегодня они прибавили бирюзы. Такие серо-бирюзовые. Для мальчишки слишком жирно. Ресницы, правда, могли бы быть потемнее. Но когда я попыталась восхититься цветом глаз, он тут же упрекнул меня в отсутствии оригинальности. Наверное, ему все скопом твердят, что зеленые глаза – это красиво. Чтоб сменить тему, я продолжаю расспросы: