Джеймс Джонс - Отсюда и в вечность

— Ну хорошо, — улыбнулась успокоенная миссис Кайпфер, — раз вы обещаете, я верю вам, Мэйлоун.

Послышался скрежет металлического засова, и дверь распахнулась. Прю увидел необыкновенно красивую женщину. Ее холеное лицо, пышная прическа, изящная фигура и чудесное облегающее вечернее платье создавали впечатление, что перед вами аристократическая леди, вышедшая навстречу своим гостям, которые прибыли на званый обед. Она улыбнулась Прю обаятельной, материнской, всепрощающей улыбкой, и он сразу понял, почему все, кто бывали в этом заведении, всегда с таким восторгом говорили о прелестной миссис Кайпфер. Она действительно была прелестной.

Миневра, стоявшая позади Прю, прикрыла огромную дверь и с лязгом заперла ее па засов.

— Мэйлоун, — торжественно произнесла миссис Кайпфер, — мне кажется, я незнакома с вашим другом?

— До сих пор эта дверь была всегда открыта для меня, миссис Кайпфер, — сказал Старк, пропустив ее вопрос мимо ушей. — Можно подумать, что здесь какой-то тайный притон, а не лучший публичный дом в Гонолулу.

— Не грубите, Мэйлоун, — холодно ответила миссис Кайпфер. — Это произошло просто по недоразумению. Мне не хотелось бы просить вас оставить нас в покое, Мэйлоун, но я могу сделать так, если вы будете называть это заведение непристойными словами.

Старк упрямо молчал.

— Вы не находите нужным извиниться за свои слова? — спросила миссис Кайпфер.

— Пожалуй, нахожу, — ответил Старк неохотно. — Извините меня, миссис Кайпфер.

— Я все еще незнакома с вашим другом, — сказала она.

Старк с притворной вежливостью представил их друг другу.

— О, чудесно, — произнесла миссис Кайпфер, подарив Прю очаровательную улыбку. — Я всегда рада видеть здесь нового человека.

— Очень рад познакомиться с вамп, — смущаясь, произнес Прю.

Все эти изысканные манеры пугали Прю, он чувствовал себя неловко.

— Я полагаю, что могу называть вас просто Прю, правда? — улыбаясь, спросила миссис Кайпфер и пригласила их следовать за ней через большой вестибюль в приемную комнату.

— Конечно, — согласился Прю, увидев наконец женщин, не таких, правда, как он представлял себе, но все же женщин. — Меня никто не зовет полным именем.

Всего в комнате было семь женщин. Одна из них стояла и разговаривала с каким-то солдатом, две сидели на диване с двумя моряками. Остальные — четыре, — никем не занятые, сидели в другой части комнаты: три, толстые, как коровы, усердно работали челюстями — мяли жевательную резинку. Они были в коротких прозрачных платьях и выглядели совсем одинаково. Эти женщины почти всегда сидели одни, их разбирали только в дни большого наплыва посетителей, после получки. Но четвертая, сидевшая отдельно от них, выглядела совсем по-другому. Изящная брюнетка, одетая в красивое длинное платье, она сидела в скромной непринужденной позе, сложив руки на коленях, и сразу же привлекла внимание Прю…

— Лорен! — позвала ее миссис Кайпфер. — Подойди сюда, пожалуйста.

«Ей, наверное, года двадцать три — двадцать четыре», — подумал Прю, заметив ее прямую походку, спокойный, безмятежный взгляд широко раскрытых глаз и красивые, естественно ниспадавшие на плечи волосы. Она остановилась около них и улыбнулась обворожительной, совсем еще детской, как показалось Прю, улыбкой. «Прекрасное лицо», — подумал Прю.

Миссис Кайпфер познакомила их и спросила Лорен, не возьмет ли она на себя труд позаботиться о Прю, потому что он новичок здесь, и не покажет ли ему все вокруг.

— О, конечно, конечно, — ответила Лорен очень приятным низким голосом, удивительно гармонировавшим со всем ее обликом. — Давайте присядем, — предложила она Прю, очаровательно улыбаясь.

«Действительно изумительное лицо, — еще раз подумал Прю, когда они сели на диван. — Умное и прекрасное, с отпечатком какой-то грусти и страдания. Вот уж нельзя было ожидать, что встретишь такое лицо в таком месте. Страдание обычно не делает проституток ни красивыми, ни просто привлекательными, — продолжал размышлять Прю, — наоборот, оно делает их безобразными, отталкивающими. Так происходит потому, что они не понимают настоящего страдания. А эта женщина понимает. Такая уравновешенность, безмятежность — безмятежность, которой мне всегда так недоставало и которой я так и не достиг, — отличает только людей мудрых, способных понимать страдания. И меньше всего ожидаешь встретить эту мудрость в публичном доме. Вот почему так поражает это прекрасное печальное лицо. И еще, наверное, потому что я пьян».

— Миссис Кайпфер говорит, что вы новичок в роте Мэйлоуна, — сказала Лорен все тем же приятным низким голосом. — Вы прибыли на острова совсем недавно или переведены сюда из другой части?

— Из другой части, — ответил Прю, пытаясь проглотить застрявший в горле комок смущения и изо всех сил напрягая свой ум, чтобы найти хоть какую-нибудь подходящую мысль, которая не оказалась бы слишком глупой для этой мудрой, по его мнению, женщины. Но в голове все перепуталось, и он не смог сказать больше ни слова.

Лорен испытующе посмотрела на него своими спокойными, широко раскрытыми глазами.

— Я нахожусь на Оаху уже почти два года, — вымолвил наконец Прю.

— А я уже год здесь, — сказала Лорен.

— Неужели? — удивился Прю. — Вам здесь, наверное, не очень нравится, правда?

— О, конечно, не нравится, — ответила она. — Но ничего не поделаешь, приходится. Впрочем, я не собираюсь оставаться здесь на всю жизнь.

— Конечно. Конечно, не надо этого, — радостно отозвался Прю. — Это совсем ни к чему… Я вообще не вижу причин, но которым вы должны быть здесь.

— О, причина есть, конечно. И существенная. Я не надоела вам? — неожиданно спросила Лорен. — Наверное, все проститутки рассказывают одни и те же истории?

— Да, — откровенно признался Прю. — К этому привыкаешь и уже не придаешь серьезного значения этим рассказам.

— Я все обдумала, — продолжала Лорен. — Вот уже год, как я здесь, а к концу второго года я уйду. Я обдумала заранее, еще до того, как пришла сюда.

— Что вы обдумали заранее? — спросил Прю.

— Сколько я здесь пробуду, — ответила Лорен и замолчала, так как увидела, что к ним подходят Старк и Марина — одна из девушек, сидевших до этого с моряками.

— Понимаю, понимаю, — рассеянно сказал Прю. Он надеялся, что Старк пройдет мимо и не помешает их разговору, но он остановился около дивана, на котором они сидели.

— Вот это да, черт возьми! — весело заметил Старк. — Вы посмотрите, кто здесь. Привет, принцесса! — обратился он Лорен.

— Здравствуйте, Мэйлоун, — спокойно ответила Лорен.

— Черт возьми! — воскликнул Старк, осматривая Лорен. — Скажешь, она не принцесса, а?

Марина хрипло рассмеялась, Старк посмотрел на нее и подмигнул.