Джули Тиммер - Лишь пять дней

Четверг, седьмое апреля, 12.06 ночи.

Детройт отправил личное сообщение:

«Подожди! Что значит, твоя дочь потеряет тебя? Она тебя теряет?»

Четверг, седьмое апреля, 12.13 ночи.

МамаЛакс отправила личное сообщение:

«Ой! Это я чисто гипотетически, конечно! Я профессиональный воображала «чего-то плохого»! Что случится с моими клиентами, если они подпишут этот договор? Как мои клиенты поведут себя в зале суда? Как будет жить мой муж с дочерью, если я попаду в ДТП и разобьюсь на машине по пути с работы?

Это судьба юристов и мам — мы переживаем не только о реальных вещах, но и о вероятных, возможных. И не важно, как невелика вероятность событий, как мал шанс. Ну, в общем, ты понял!

Извини, что встревожила тебя!»

Четверг, седьмое апреля, 12.16 ночи.

Детройт отправил личное сообщение:

«Не надо меня так пугать, пожалуйста! Теперь, когда мое сердце перестало колотиться, я прочту еще раз то, что ты написала!

Ага, понял. Стало легче. Понимаю, что и тебе, в случае твоей низкой возможности, маленькой вероятности и гипотетичности наступления аварии…

Мы очень эмоционально привязаны к детям, будто они родные. И не важно, насколько они готовы получать нашу любовь, в них есть небольшая частичка, которая никогда не станет нашей. Она всегда будет принадлежать биологическим родителям. Значит, когда случается что-то страшное (например, их забирают на несколько дней раньше или мы воображаем аварию с воображаемыми машинами в голове), они не переживают о разлуке с нами так же, как мы.

Да, это помогает! Ты права, я действительно не хочу, чтобы ребенок грустил и печалился от разлуки со мной так же сильно, как и я.

Но позволь спросить. Я знаю, что тебя саму удочерили. Значит то, что говорил 2мальчика , правда? Значит, все эти годы ты не считала свою приемную мать родной? Ты все годы хранила любовь к биологической матери и мечтала ее найти?»

Четверг, седьмое апреля, 12.18 ночи.

МамаЛакс отправила личное сообщение:

«Я постоянно повторяю себе, что больше привязана к моей маме, чем моя дочь ко мне, потому что моя мама всегда была со мной. А с тех пор как появилась моя дочь, она с моими родителями проводит столько же времени, сколько и со мной. Одно время меня это мучило — комплекс вины из-за того, что я работаю, но теперь (если вспомнить мою теорию про аварию) я чувствую облегчение! Даже если окажется, что она привязана ко мне так же, как и к своей матери, порядок, установленный в нашей семье, просто не позволит ей это чувствовать.

Поэтому в конце повторю то, что ты сказал: я действительно не хочу, чтобы ребенок грустил и печалился от разлуки со мной так же сильно, как и я».

Четверг, седьмое апреля, 12.19 ночи.

Детройт отправил личное сообщение:

«Только твой ребенок не теряет тебя! Слава богу! Разве что в лабиринтах воображения в твоей голове, и все уляжется и станет веселее, если твой полуночный друг перестанет ныть и наконец даст тебе поспать!

Спокойной ночи, МамаЛакс ! И спасибо!»

Мара проснулась от вибрации часов, спрятанных под подушкой. Взгляд, брошенный на часы, стоящие на тумбочке, подтвердил догадку — будильник выключили. Том!

В ванной она избавилась от своего бумажного белья, положила его в пакет, потом еще в один, затем еще в один — самый большой, после чего засунула его на самое дно мусорной корзины. Посмотрела на новую пару, скривилась, быстро надела и обмоталась полотенцем — вдруг войдет Том?

Надела юбку и кофту — на этот раз цвета яркой фуксии. Отнюдь не ее любимый цвет, как, впрочем, и цвет вчерашней кофты — пурпурный, он не давал ощущения комфорта.

Ее внешний вид наверняка бы понравился Стэф, так как, по мнению подруги, это был еще один шаг на пути Мары к освоению искусства стильно одеваться.

Женщина пробежала рукой по волосам, умылась и сравнила свое отражение с тем, что увидела вчера в раме для картины. Пугало, которое заставило ее дочь скривиться и заволноваться, что подумают подруги в автобусе?

«Лучше», — решила она, прежде чем уловила звуки, доносящиеся из кухни.

Том, облокотившись о стол, внимательно слушал болтовню Лакс, которая сидела напротив на высоком стуле, а перед ней стояла миска с хлопьями.

— Доброе утро! — сказала Мара.

— Мама! — вскричала Лакс, слезла со стула и обняла маму руками, липкими от молока. Мара подумала, как Том умудрился не заметить, что девочка ест руками?

— Осталось три дня! — воскликнула Лакс и обняла Мару за ноги.

За секунду Мару обдало холодом, она отстранилась от объятий ребенка. Они обнаружили ее список под ноутбуком? Она украдкой зыркнула на Тома, но он стоял спиной, убирал молоко и хлопья. Но если они нашли ее записи, почему Лакс радуется?

— О чем ты? — спросила Мара, стараясь, чтобы в голосе не сквозила паника.

— До твоего дня рождения! — ответила Лакс, хлопая в ладоши. — Осталось три дня до твоего дня рождения!

— Ах, это! — проронила Мара с облегчением. — Да, конечно!

И прежде чем облегчение сменилось чувством вины из-за того, что она планировала совершить в этот день, Лакс снова заговорила:

— Ты меня проводишь сегодня до автобуса?

— Да, конечно, — ответила Мара, радуясь, что можно сменить тему.

— Отлично! А потом придешь помогать нам в библиотеке? Подошла твоя очередь дежурить в классе на этой неделе, помнишь?

Несколько недель назад Мара, как и другие родители, решила дежурить в классе. Правда, памятуя вчерашнюю утреннюю реакцию Лакс, женщина решила, что дочь не захочет видеть маму в школе. Но сейчас на маленьком личике было нетерпение.

— Ты хочешь, чтобы я пошла? — спросила Мара.

Ребенок взвизгнул, будто вопрос был задан на латыни.

— Как здорово, когда у мамы есть время для таких мероприятий! — улыбнулся Том. Слова адресовались дочери, но глаза были нацелены на жену, молчаливо напоминая те слова, которые он произнес вечером после прощального ужина на работе. Она тогда горевала, что без юриспруденции в ее жизни будет гораздо меньше смысла.

И меньше смысла будет и в мире, и в ее семье.

— Я совершенно не согласен, — отрезал тогда Том. — Наоборот, появится куда больше смысла! Подумай, что твой уход с работы будет означать для Лакс — ты целый день дома! Ты можешь выезжать с ее классом за город, помогать в устройстве школьных мероприятий, помогать в библиотеке. Это гораздо важнее для семьи, чем доход от твоей юриспруденции. И мать-домохозяйка гораздо важнее для ребенка, чем мать — преуспевающий адвокат. Конечно, уход от дел не должен тебя радовать. Но, как говорится, кто-то находит, а кто-то теряет. В нашем случае «кто-то» — это Лакшми Николс, у которой появится мама, свободная весь день!