Виталий Бернштейн - Долгий полет (сборник)

Дедушка Давид родился в Аккермане, городке неподалеку от Одессы, на берегу Днестровского лимана. О прадеде Моисее знаю только, что тот был из польского города Лодзи. Далее в прошлое следы теряются. Наверное, это был обычный беженский путь евреев через Средневековье: из Испании и Франции в Германию, оттуда в Польшу, затем в Россию. Каким-то чудом сохранился паспорт дедушки, выданный одесским полицмейстером в 1900 году. Почти через столетие держу его в руках. Записи в паспорте свидетельствуют, что дедушка иудейского вероисповедания, исполнял воинскую повинность в призыв 1886 года, получил при Императорском Харьковском университете звание зубного врача в 1899 году. Когда несколько десятков лет спустя, в тридцатые годы двадцатого столетия, ввели и более высокое звание – стоматолога, дедушка поступил в институт заочно и через три года стал стоматологом. Было ему в ту пору за шестьдесят – чтобы зачислили в студенты, он убавил себе возраст в анкете на десять лет. Помню его совсем стареньким: добрый, молчаливый, с чуть грустной улыбкой.

Когда Шокли попробовал разъяснить в печати свои опасения о будущем национального генофонда, «перевернутые либералы», составляющие большинство в американской журналистике, подвергли Шокли резкой и бездоказательной критике. На знаменитого физика просто налепили ярлыки фашиста и расиста… «Перевернутые либералы» – первейшие борцы за свободу слова, но слово это, конечно же, должно быть либеральным. Если какой-нибудь факт вступает в противоречие с их социальными догмами, тем хуже для факта. Даже обсуждать его они считают «политически некорректным». Начало социологических исследований Шокли совпало с президентством Джонсона, провозгласившего создание «великого общества». Последнее свелось к тому, что миллионы бездельников получили возможность жить и плодиться, не работая, – за счет налогоплательщиков. Минуло несколько десятилетий – нет в живых ни Джонсона, ни Шокли. А деградация генофонда нации продолжается по нарастающей.

Из управления полиции позвонили через полтора часа. На Шестом шоссе, в четверти мили от склада, найдена брошенная машина. Полицейский, объезжавший накануне это шоссе, утверждает, что вчера ее тут не было. Дэнис попросил ничего не трогать, ждать их приезда.

Они отправились на двух машинах. Улыбающийся Пит лихо крутил баранку их восьмицилиндрового «крайслера». Сзади на грузовичке следовал Чарли из дактилоскопического отдела. Дэнис искоса бросил взгляд на Пита – улыбаться рано, это дело еще копать и копать. Внутри «крайслера» гудел кондиционер, навевая прохладу. А снаружи изнемогал от влажной жары Нью-Йорк. Пешеходы с улиц почти исчезли, да и машин было меньше, чем обычно. Быстро пересекли Гудзон по мосту Вашингтона, после него свернули направо, на Пэлисейд. Дорога постепенно забирала все выше – в покрытые лесом горы. Дэнис выключил надоевший кондиционер, открыл окно. Обдало сухим, настоянным на хвое воздухом. «Эх, в отпуск бы сейчас» – поймал он себя на малодушной мысли.

Достигнув пересечения с Шестым шоссе, свернули на него. И через несколько минут увидели на обочине полицейскую машину с включенной мигалкой на крыше. Дэнис посмотрел на спидометр – примерно тридцать восемь миль от моста Вашингтона. Ночью, когда движения практически нет, фургон с бомбой вполне мог доехать отсюда до моста минут за тридцать-тридцать пять. Дэнис подошел к полицейскому в машине, назвал себя, показал удостоверение. Полицейский уехал.

Чуть в стороне от шоссе, на маленькой песчаной поляне с редкими островками травы, окруженная сосенками, стояла брошенная машина. На багажнике желтел нью-йоркский номер, дверца водителя приоткрыта. Пит обошел машину, фотографируя ее под разными углами. Потом Чарли, докурив сигарету и раздавив ее каблуком в песке, натянул резиновые перчатки, стал отыскивать на машине – снаружи и внутри – отпечатки пальцев и копировать их на специальную пленку.

После него – тоже с резиновыми перчатками на руках – в кабину заглянул Дэнис, открыл ящичек справа на панели, где водители обычно хранят всякие бумажки. Пусто. На переднем сиденье и под ним – тоже ничего. На зад нем сиденье лежал оторванный лист газеты. «Нью-Йорк Таймс» за прошлую пятницу, страницы пятнадцатая и шестнадцатая. В центре листа – коричневатое пятно, похоже, машинное масло. Возможно, в эту газету было завернуто оружие, из которого убили охранников. В правом верхнем углу шестнадцатой страницы Дэнис задержался на фотографии господина с небольшой курчавой бородкой. Подпись гласила, что это помощник президента по национальной безопасности Арнолд Фридмэн. Тот самый, которого утром упоминал О'Браен. Ниже следовало короткое интервью Фридмэна по поводу выступления президента на Генеральной ассамблее ООН в ближайший четверг. Газетный лист был оторван неровно, так что половина лба и левый глаз Фридмэна отсутствовали. Но правый глаз смотрел весело, а бородка выглядела даже игриво. Дэнис уложил газету в пластиковый мешок и передал Питу – вдруг да и пригодится в следственной работе.

Оставалось открыть и проверить багажник. У Пита был особый талант к открыванию всевозможных замков. Он достал из «крайслера» набор отмычек, которые возил с собой, и приступил к делу. Мягко, без нажима засунул внутрь замка отмычку, покрутил ее в разные стороны – никакого результата. Попробовал другую – что-то щелкнуло, и багажник раскрылся. Дэнис заглянул внутрь: запасное колесо, домкрат – больше ничего.

Пока Пит оформлял протокол, а потом вместе с Чарли выталкивал машину на асфальт, чтобы прицепить сзади к грузовичку, Дэнис прошелся по лесу в направлении склада. Когда его стена выглянула из-за деревьев, Дэнис сразу различил прореху в колючей проволоке, натянутой поверху. Перекусили кусачками, отогнули концы и, должно быть, с помощью лесенки перебрались. Не выходя из-за деревьев, Дэнис поискал лесенку глазами, но не увидел. Хоть в этом доблестные контрразведчики преуспели, нашли ее, наверное, у себя под носом и уже приобщили к вещественным доказательствам. А вот брошенной машины на расстоянии в четверть мили не заметили. На стоянке перед воротами склада, у армейских автобусов лягушачьего цвета, суетились какие-то люди в штатском и в военной форме. Дэнис насмешливо посмотрел в их сторону и лесом пошел назад.

На обратном пути Дэнис позвонил по мобильнику в управление, сообщил номер найденной машины, попросил установить имя и адрес владельца. По возвращении его уже ждал факс из городской полиции с этой информацией. В факсе упоминалось также, что сегодня утром владелец заявил в полицию о пропаже машины, припаркованной вчера на улице, в квартале от дома.