Назира Раимкулова - Останься со мной навсегда

— Он меня не сбивал, я сама упала, — устало ответила Нургуль. У неё не было никакого желания разговаривать с вздорной соседкой. Ата продолжала:

— Ааа, дружок твой, значит? Хм, всё равно все они одним мазаны… Нургуль отвернулась.

— А что я такого сказала? Всё правда, уж поверь моему опыту! — женщина продолжала свой монолог, пока снова не улеглась.

Урмат, выйдя из больницы, направился на автовокзал. Он чувствовал себя неловко перед Нургуль. Как же он мог так просто, не проверив, отправить чужих детей в незнакомый город? Хорошо еще, что там детей встретил Бакас. Он набрал номер сотового телефона, который дал Бакыту. Вместо гудков на том конце провода голос оператора оповестил о недоступности абонента. Наверное, они где-то в горах едут, подумал Урмат.

Бакас, встречавший детей на автовокзале, сразу же узнал их. Подойдя, он спросил:

— Это ты Бакыт?

— Да, я. Здравствуйте, байке, — мальчик дернул за рукав девочку; та, посмотрев исподлобья, тихо поздоровалась.

— Ну, что, пойдем сначала ко мне в гости, а потом я вам помогу, — Бакас пригласил детей сесть в стоявший рядом УАЗик.

Дома их встретила жена Бакаса и двое их сыновей, близнецы шести лет.

— Привет! А я к вам гостей привел. Вот, знакомьтесь: это Бакыт, а это Бермет.

— Проходите, дети! — пригласила гостей жена Бакаса. — Располагайтесь, скоро мы будем кушать.

Бакыт положил возле двери сумку и разулся, потом помог разуться Бермет.

После обеда позвонил Урмат, он нервничал и попросил отправить Бакаса детей обратно в Бишкек.

Бакас, не поняв ничего, решил поговорить с детьми.

— Бакыт! Иди сюда!

Бакыт подошел к Бакасу и посмотрел на него.

— Тут Урмат байке звонил… Эээ, он просил, чтобы я вас обратно в Бишкек отправил.

— Почему?

— Не знаю, он не объяснил. Сказал, чтобы я вас отправил. Я так думаю, что сегодня отправлять вас не буду, поздно уже, а завтра с утра посажу на машину, и вы поедете.

— А что случилось, почему мы обратно поедем? Мы ж к бабушке должны ехать, — Бакыт чуть не заплакал. Почему, когда цель близка, надо от неё отказываться? Почему?

— Ну, почему и как, это ты у Урмата спроси, я за вас несу ответственность, поэтому сделаю всё, как он сказал. Сейчас можешь отдохнуть, а мне надо на работу. — Бакас сказал жене о том, что завтра отправит детей обратно в Бишкек, и ушел на работу.

У Бакыта пропало настроение. Он молча сел в одной из комнат и, уткнувшись в окно, смотрел на проезжающие мимо машины. Бермет сидела рядом и играла сама с собой.

Вечером Бакас вернулся с работы. После ужина они с женой долго что-то обсуждали на кухне. День закончился. Легли спать.

Бакыт не мог уснуть, он думал о завтрашнем дне. Он не собирался отказываться от намеченного. Растолкав Бермет, он шепотом сказал ей, что они завтра поедут далеко; она ничего не поняла из того, что ей сказал брат, но для убедительности кивала головой.

Утром, позавтракав, Бакас, Бакыт и Бермет, сев в УАЗик, отправились на автовокзал. Бакас быстро нашел водителя маршрутного такси и договорился. Затем позвал детей и усадил их на заднее сиденье машины:

— Ну, что, друг, давай прощаться? Да ты не горюй! К бабушке поедете в следующий раз, хорошо?

— Да, байке, хорошо, — закивал Бакыт.

Маршрутка была пустая, пассажиры медленно подтягивались к машине.

— Ну, вот, брат… Давай! Я сейчас позвоню Урмату байке, что посадил вас в маршрутку, он вас встретит.

— Угу, — пробурчал мальчик.

Бакас подошел к водителю, дал деньги и, пожав ему руку, уехал. Бакыт только этого и ждал. Он стал следить за водителем, стоящим возле машины и беседующим с другими водителями. Осторожно открыв окно, возле которого он сидел, Бакыт тихо выскользнул и, прижав палец к губам, чтобы Бемка не зашумела, вытащил следом сумку, а затем сестренку. Пригибаясь, чтобы их не было видно, дети украдкой прошли за машину и пустились наутек.

Водитель так и не заметил, как дети исчезли. Когда он спохватился, стал спрашивать у других пассажиров, но никто их не видел. Водитель, почесав затылок, покачав головой, решил, что пора отправляться.

Когда маршрутка отъехала, Бакыт вынырнул из-за ларька и, взяв за руку сестренку, направился к кассам. Он посмотрел расписание и не нашел названия, чем-либо отдаленно напоминающее название той деревни, в которой жила их бабушка. У мамы он спросить не мог, да и в таком состоянии она, наверное, не отпустила бы их. Он так обрадовался своей самостоятельности, что совсем позабыл о матери. На минуту ему стало стыдно: как она там? Но потом, вспомнив, что рядом с ней Урмат байке, он успокоился.

Постояв еще немного возле касс, Бакыт решительно вышел из здания вокзала.

— А куда мы теперь пойдем? — спросила Бермет.

— Мы? К бабушке. Видишь, здесь нет машины, которая поедет к ней, поэтому мы пойдем пешком. Хорошо? Ты же уже большая и сможешь идти?

— Да, я уже большая, — закивала в ответ девочка.

Он пошли по дороге, идущей в обратную сторону от Бишкека.

Урмат давно жил один. После окончания милицейской академии он женился, но, прожив в браке меньше года, развелся. После этого он решил не торопиться с обретением семьи. Его жена, вернее, даже не жена, а теща, никак не хотела мириться с ночными дежурствами и выездами зятя. После развода Урмат еще пытался помириться со своей женой, но мать жены не дала им встретиться и поговорить.

С тех пор прошло двенадцать лет. В его жизни были женщины, но встречи были недолгими и, как правило, заканчивались разрывом.

Инициаторами чаще выступали сами женщины, недовольные работой Урмата.

Год назад он стал участковым в микрорайонах. Работа интересная, да и по возрасту его подходящая. Урмату исполнилось тридцать семь. Родители его настаивали на повторной женитьбе, но он все отмалчивался и отнекивался. Мать в сердцах восклицала:

— Вот так и умрем мы с отцом, не увидев от тебя внуков!

На что Урмат отшучивался, что, мол, успеют еще и правнуков понянчить.

Вечером, после работы, как обычно, наспех поужинав, он садился, смотрел телевизор или читал. Другого интересного занятия у него не было, идти гулять не хотелось, за день ему приходилось столько работать, что сил на прогулки не оставалось. Иногда в выходные с друзьями играл в футбол. Иногда ездил к родителям в Кун-Туу*, что в нескольких километрах от Бишкека.

У него было еще две старших сестры и младшая сестренка, приезжавшая погостить к брату на каникулы. Когда она приезжала, он водил её на концерты и в кафе. Вся культурная программа этим и ограничивалась.

Но больше всего Урмат любил комуз*. Еще в детстве он научился на нем играть, посещая музыкальный кружок, которым руководил один из преподавателей в колхозе.

Когда Урмату было особенно грустно и тоскливо от одиночества, он брал в руки инструмент, и струны начинали петь в унисон его мыслям. То он начинал звенеть, как ветер, который рвется в окно, пытаясь разбросать всё вокруг, то вдруг начинал тихо шептать, как молодой ручей, пробивающий себе дорогу.