Назира Раимкулова - Останься со мной навсегда

Мы что, умираем с голоду? У нас нет других путей пополнить дыру в бюджете? А почему тогда наши депутаты молчат? Кто они? Если молча соглашаются с одним? Соучастники? Может в таком случае, если парламент так радеет за бюджет, он откажется от льгот, которые оплачиваются из кармана налогоплательщика? Содержание одного депутата обходиться государству намного дороже, чем шкура убитого зверя! Может, все-таки не тех называют зверьми?

Поистине, нет предела человеческой жадности и жестокости! Помнится, когда депутаты пришли к власти, они клятвенно заверяли, что будут работать на благо, или я что-то путаю? А что теперь? Вместо того, чтобы обсуждать законы облегчающие жизнь человека, они угождают иностранным браконьерам! Может, и на нас отстрел разрешите, господин депутат? А что? Мы уже это проходили! В 2005-м, в 2010-м, и теперь… сезон охоты открыт?

Оглянитесь! Разве вы не видите, что вся природа плачет. Это плачь по слепнущим барсам, плачь по мелеющему Иссык-Кулю, плачь матери Оленихи…

На четвертый день Анаре стало лучше, и она, с утра припевая себе под нос, побежала на кухню ставить чайник. Отца не было, Наристе еще не вернулась с ночного дежурства, и девушка чувствовала себя полноправной хозяйкой. Приняв душ, она включила телевизор. Диктор в это время объявлял прогноз погоды.

— Ну, какая еще может быть температура в декабре? Зима, она и есть зима! — вскричала Анара и засмеялась.

Во входной двери провернулся ключ. Это пришла Наристе. Анара сразу же надела свой воображаемый пуленепробиваемый панцирь. Наристе, раздевшись, прошла сначала к себе в комнату, затем, выйдя уже в халате, заметила сидящую на кухне Анару.

— Привет! Ну как мы себя чувствуем?

— До твоего прихода было лучше! — огрызнулась девушка.

— Значит, выздоровела? — улыбнулась Наристе.

Анара, молча, допила чай и ушла к себе в комнату, оставив Наристе наедине с ее мыслями.

Женщина машинально помыла посуду и, достав из морозильника мясо, села возле окна. Её мучили нерадужные мысли.

— Почему столько времени, мы не можем найти с Анарой общий язык?

Что мне необходимо сделать, чтобы девочка оттаяла? В чем её вина? Разве она виновата в далекой смерти её матери? Разве её вина, что девочка выросла без материнской ласки? Да… Наверное, это её вина…

Ведь найди она раньше Атая, всем могло бы быть по-другому… Будь её девочка сейчас жива, разве не подружилась бы она с Анарой? Почему же судьба так жестока к одним и так жалостлива к другим?

Анара уже одетая вышла из своего убежища.

— Ты когда вернешься? Отец сегодня звонил, сказал, что у него есть важный разговор.

— Вернусь, когда освобожусь, что за глупые вопросы?! — раздраженно буркнула девушка, хлопнув дверью.

Вечером за ужином Атай объявил, что на полгода едет в Африку.

Наристе огорчилась, но виду не показала. Анара же наоборот обрадовалась, она запрыгала и, обняв отца, закричала:

— Классно, пап! А зарплата там какая?

— Ну, как тебе сказать, порядка трех тысяч долларов в месяц, — заулыбался Атай.

— Ух ты! Здорово! Значит, ты по приезду купишь мне машину, как обещал? Ураааа!!!

— Куплю, куплю, конечно, именно поэтому я и согласился ехать в эту командировку.

— А когда ты уезжаешь?

— Через две недели.

Следующие две недели в доме прошли мирно.

Последние два месяца Наристе неважно себя чувствовала. Она не понимала чем это вызвано. Ни с того ни с сего, у неё вдруг начинало бешено колотиться сердце, давление то понижалось, то поднималось. Появилось головокружение. Она сдала кровь, проверила давление и сердце — ничего. Записалась на прием к гинекологу. Врач, осмотрев её, успокоила, сказав, что это, скорее всего, гормональный всплеск и возможно ранее наступление менопаузы. Наристе огорченная таким вердиктом ходила сама не своя. Ей прописали витамины. Она не стала ничего говорить Атаю, чтобы не огорчать его перед отъездом. Ей было немного боязно оставаться один на один с Анарой.

За неделю до отъезда Атая у Наристе появились сильные головные боли, которые начинали наплывать на неё и сами вдруг исчезали в миг. Она не могла понять, что твориться с её организмом. Отчего вдруг такие сбои? Для менопаузы она слишком молода, хотя если взять в учет отсутствие у неё на протяжении долгих лет интимной жизни — вполне предсказуемый сценарий развития. Что-то пошло не так… но что? — Наристе изводила себя мучительными вопросами и не находила ответа.

Витаминный ли курс, который получила Наристе или стресс, которому она сама себя подвергала своими грустными мыслями, но Наристе стала вдруг замечать, что стала поправляться. Снова сомнения, снова мучительные анализы, снова неутешительный диагноз.

Но что-то все же не давало ей покоя. Каким-то непонятным и неведомым ей шестым чувством Наристе вдруг стала осознавать, что болезнь её не болезнь вовсе, а подтверждение её самой заветной мечты снова стать матерью. Но как? Врач прямо исключил беременность. Но Наристе чувствовала, что организм, скорее всего, защищается от внешнего вторжения и не проявляет себя в должной степени. Она решила ничего не говорить своему врачу и подождать. Она также ничего не сказала Атаю. За день до отъезда мужа, Наристе пошла на ультразвуковое исследование. Ультразвук показал, что плоду уже двенадцать недель! Наристе не верила своим глазам: Как? Как такое может быть? Ведь не было никаких предвестников её беременности, протекавшие в её организме изменения никак не влияли на процессы, происходившие в её организме до этого времени? Все её сомнения были развеяны старым профессором, к которому она решила обратиться.

— Ну, что сказать вам, уважаемая? Так бывает. Бывает, что на протяжении всей беременности женский организм не перестраивается и ведет себя так же, как и обычно, и это не аномалия. Я на своем веку был свидетелем десятка таких случаев. Так что я могу вас только поздравить и посоветовать бережней относиться к себе и к ребенку.

Наристе была счастлива. Она решила рассказать об этом мужу за ужином. Вечером, когда все собрались. Атай открыл бутылку шампанского и поднял тост:

— За нашу семью, за нашу маленькую дружную семью!

Ночью, когда Анара погасила свет в своей комнате, Наристе обратилась к мужу:

— Атай, я хочу тебя попросить об одном…

— О чем? — удивился Атай. — Ты не хочешь, чтобы я уезжал? Я же все вижу и я заметил, что когда я сказал о своей командировке, ты расстроилась…

— Нет, не об этом, ты только не волнуйся, сядь сюда. — Наристе поманила его и указала на место рядом с собой.

Атай сел рядом и обнял Наристе. Он поцеловал её:

— Еще не поздно отказаться, если ты не хочешь, я могу и не поехать.

— Нет, езжай, я не против, — Наристе взяла руку Атая и приложила ей к своему животу. Она подняла на него свои намокшие от радости глаза и сказала: «У нас будет малыш».