Лорен Грэм - Однажды, однажды, может быть (ЛП)

- Так ты собираешься пойти на занятия после этой пытки? - спросила она, откидывая невероятно блестящую прядь светлых волос с лица. - Не хочешь пойти со мной в эту закусочную на Восьмой и взять по салату перед тем, как отправиться на курсы?

Салат. О, да. Думаю, мне стоит есть больше салатов. Только они никогда меня не привлекали. На самом деле, я и так планировала пойти в «эту закусочную» на Восьмой на свой обычный обед перед занятиями: сыр-гриль, картошка фри и кроссворд из «Нью-Йорк Таймс». Но поняла, что по какой-то причине начала искать оправдания:

- Я, эм, не могу. У меня ещё одна, знаешь ли, пытка после этой.

Казалось, ложь сама вырвалась из моих уст, прежде чем я успела её остановить. Я была совсем не готова, если она спросит, что это за прослушивание и где оно проходит. Может быть, рассказать о том, которое было пару недель назад, но если и она на нём была?

К счастью, кажется, её это мало волновало.

- Рада за тебя, - сказала она, легка толкнув меня в плечо. - Ты ИДЕАЛЬНА для рекламы. А я ужасна. Я ПРОВАЛИЛАСЬ на прослушивании.

Почему-то я сомневалась, что Пенелопа "провалилась". Готова поспорить, что она редко "проваливается" где-либо. И что-то в том, как она сказала, что я "идеальна для рекламы", заставило меня рассвирепеть. Это единственное объяснение тому, что я сказала дальше.

- Ага, и, вообще, после этого у меня, эм, репетиция, - я закатила глаза, как будто репетиции тьфу на них, у меня были каждый день.

Однажды летом в лагере нас учили кататься на водных лыжах. Я стояла на них примерно две секунды, а потом упала. Забыв всё, что мне говорили, я схватилась за верёвку и потащилась за ней, рассекая озеро, пока водитель, наконец, не заметил и не остановился. Это же чувство возникло у меня и сейчас, когда врала всё больше и больше и была не в силах остановиться.

- Прослушивания и репетиции! - воскликнула Пенелопа, как будто она только что увидела своих самых лучших друзей. - С ума сойти можно, да?

- Можно, - ответила я.

- Ну, тогда в следующий раз. Приятно было официально познакомиться, - сказала она и пожала мне руку, золотые браслеты застучали и зазвенели. - Увидимся!

Она захихикала и помахала через плечо, не только мне, но и всей комнате. Харизма, подумала я про себя. Вот, что люди с харизмой делают с комнатой, набитой незнакомцами. Все вместе мы смотрели, как Пенелопа и её узкие белые штаны исчезают в холле.

Я почувствовала что-то вроде депрессии, когда она ушла, но даже не представляю почему. Остальные в комнате выглядели аналогичным образом выбитыми из колеи. Они смотрели ей в след с тоской, как будто уже скучали по ней и хотели, чтобы она вернулась. Постепенно, они начали понимать, что их развлечение не вернётся, и один за другим принялись за чтение, рассматривание газет и сценария рекламы, короче, за то, чем я должна была заниматься всё это время.

Мне больше никогда не стоит врать. Почему я ответила отказом Пенелопе и её предложению перекусить салатом, если не считать моего двойственного отношению к салату? Потому что она человек такого типа, который произносит выражение "с ума сойти можно", как будто думает, что она англичанка? Теперь мне придётся идти в закусочную похуже на Шестом Авеню, которая находится в двух длинных кварталах от курсов, да ещё и существенно дороже.

"Следи за собой", - кажется, я слышала голос Ставроса. И тогда я решила подружиться с Пенелопой. Я представила, какую теперь я буду оказывать ей поддержку, хлопая после каждой сцены на курсах. Я буду милостивой, доброй и буду есть больше салата.

- Фрэнсис Бэнкс, вы следующая, - сказал монотонный голос. Скучающая девушка в винтажных очках 50-х, кукольном платье с застёжкой на спине и зашнурованных военных ботинках прочитала моё имя из списка регистрации.

Чёрт. Я думала, что у меня будет больше времени. Я даже не посмотрела, что должна говорить, не знаю ни единого слова. Мне нужно было прийти раньше и не тратить время на болтовню. Я купалась в комплиментах и обдумывала завистливые мысли о волосах, когда мне следовало готовиться. Мне нельзя потерять эту возможность. Моё сердце начало биться быстро и сильно.

- Готовы? - спросила она с вялой полу усмешкой, которая, по всей видимости, должна была заменять улыбку.

- Эм, да. Абсолютно. Абсолютно готова.

Я была бы молодцом в автомобильной катастрофе или делая искусственное дыхание. Меня бы можно был попросить сделать приём Геймлиха, если у кого-нибудь в ресторане начнётся удушье. Потому что в кризисной ситуации я абсолютно-преабсолютно спокойна. Я спокойнее в кризисной ситуации, чем в обычной жизни. Пока она вставляла плёнку в Полароид, я быстро изучила то, что мне нужно говорить, сохраняя полное спокойствие, концентрируясь на репликах, игнорируя ремарки. Они в любом случае не приносят пользы в такого рода рекламе. Обычно в них говорится что-то вроде: "она вдыхает пьянящий аромат пушистого полотенца". И никогда ничего правдивого: "Она сидит в прачечной и дышит через рот, потому что рядом потный парень согнулся над сушилкой".

Реплики, выучить реплики: "...пахнет как свежий весенний день... водопад уносит меня... Ниагара - медовый месяц в бутылке". Я не очень хорошо запомнила их, но буду в порядке. Текс, кажется, не отличается оригинальности, слава Богу. На этот раз мне было легче, потому что я прослушивалась на точно такие же рекламы для мам с десяток раз.

Я глубоко вздохнула, и Винтажные Очки сделала мой снимок напротив абсолютно белой стены. Затем прикрепила его к моей фотографии на резюме, чтобы люди, занимающиеся подбором актёров, могли сравнить, как я выгляжу сегодня, и как могу выглядеть, используя ретушь.

Я пошла за ней в комнату прослушивания, пол которой был устлан ковром, отсутствовали окна и прочая мебель, за исключением двух кресел, где сидели специалисты по подбору актёров, и стола на колёсиках, на котором стоял телевизор и видеомагнитофон. Видеокамеры был установлена на штатив и направлена на Т-образную отметку на полу, где я должна была встать. Лицом ко мне в пяти метрах сидели две женщины тридцати лет с одинаковыми разделёнными на прямо пробор прямыми, словно пакля, волосами. Винтажные Очки вставила плёнку в камеру, и красный огонёк рядом с гигантской линзой ожил. Объектив, словно ещё один человек в комнате, человек, который никогда не говорит и не улыбается, который лишь смотрит на тебя, не мигая и не отводя взгляда.

- Привет, Фрэнни, как ты, хорошо? Хорошо. На самом деле очень приятно увидеть тебя, - сказала одна пакля нараспев, не отрываясь от планшета. - Если у тебя нет вопросов на счёт текста, тогда укажи своё имя и агентство и проходи вперёд, когда будешь готова. Большоеспасибо.

Я попыталась сглотнуть, но горло пересохло. В такой комнате, как эта, сложно сделать что-либо хорошо. Если кастинг-группа в настроении разговаривать, то я бы могла пару раз пошутить, создать между нами эмоциональную связь и таким образом улучить момент обосноваться. Но эти девушки слишком занятые.