Борис Пугачев - Школа обмана

Наш путь начертан нашими склонностями и способностями.

В новом офисе Родик решил не делать отдельных кабинетов ни для себя, ни для других сотрудников. Он теперь состоял всего из двух комнат. В одной размещались сотрудники, включая Родика и Михаила Абрамовича. В другой, не жалея средств, оборудовали переговорную зону, где предполагалось проводить совещания, собрания и различные конфиденциальные мероприятия. Такое новшество диктовалось как соображениями экономии, так и изменением деятельности.

Сегодня в помещении было непривычно людно. Юра читал газету и ждал, пока Родик освободится, чтобы ехать на завод по производству стеклянных бус. Взятая на работу бухгалтер о чем-то беседовала с Серафимой. От Саши приехал курьер, с пачкой документов он ожидал распоряжений. Родик, возбужденно вращаясь на кресле, обращался то к Ключевскому, сидевшему с видом страдальца на краешке стула, то к Михаилу Абрамовичу.

— Ситуация на Павелецкой-товарной — дикая! Вашим гарантийным письмам, Вадим Николаевич, никто уже не верит. Вы должны четко понять, что денег, которые вам обещают несколько месяцев, нет и не будет. Прекратите тешить себя иллюзиями! Последняя наша надежда на болгар, но и она тает на глазах. Думаю, что в течение недели с ними все прояснится. Дай бог, чтобы что-то выгорело. Сейчас вместе с Михаилом Абрамовичем берите ноги в руки — и на Павелецкую. Делайте что угодно, но продлите хранение хотя бы дней на десять. В конце концов, Вадим Николаевич, заплатите им еще что-нибудь. Я вам предлагал оформить кредит. Что вы тянете?..

— Я не уверен… Вернее, уверен, что платеж пошел. Кредит никакой не нужен. Извините уж, уважаемый Родион Иванович…

— Ну, мечтайте, мечтайте… Позволю себе напомнить, что ответственность и по-человечески, и формально — на вас. В общем, как хотите, но хранение продлите.

— У меня столько денег нет, уважаемый Родион Иванович!

— Дайте взятку тысяч пятьдесят. На взятку, думаю, есть?

— Столько найду, но кому и как дать?.. Вы же меня знаете…

— Обратитесь к Михаилу Абрамовичу, он найдет кому дать. Все… Я очень тороплюсь. У меня важная встреча, а ехать туда почти сто верст… Михаил Абрамович, берите дело в свои руки. Вперед, на Павелецкую! Кстати, захватите там пару ящиков противогазов. А вы, Вадим Николаевич, думайте о кредите и…

— Родион Иванович, извините, что перебиваю, минуточку… Подпишите платежки, пожалуйста, — вмешалась Серафима.

— Ой, Серафимушка, ты вчера вечером не могла их мне дать? Честное слово, времени нет. Мы опаздываем, а я это не люблю.

— Срочно! Товар уйдет, а наличку не берут.

— Ладно. Давай по-быстрому. Тут все верно?

В это время зазвонил телефон.

— Родион Иванович, вас Саша, — передавая телефонную трубку, сообщил Михаил Абрамович.

— Да, Саш… Поеду сегодня мимо вас. На обратном пути заскочу… Точно не знаю. Думаю, часа в четыре… Не по телефону… С руководством завода договорился… Обсудим… Да, подпишу. Молодой человек здесь. Привет.

— Родион Иванович, пойдем на две минуты в комнату переговоров, — придержав Родика за локоть, попросил Михаил Абрамович.

— Что-то не ясно?

— Буквально две минуты…

— Что за проблема? — раздраженно спросил Родик, закрывая дверь переговорной.

— Слушай, я ведь никого не знаю на этой товарной. Кому давать деньги?

— Можно подумать, я знаю! Возьмешь Ключевского, он там со всеми знаком. Послушаешь и поймешь, от кого зависит решение. Деньги положи в конверт. Прихвати еще пару бутылок коньяка и пяток коробок конфет, раздашь при общении. Что мне тебя учить? Маленький, что ли? Деньги у Ключевского заранее забери, возможно, за ними надо куда-то заехать. Одного его не отпускай. Мне кажется, что он не в себе.

— Если денег не хватит? В этих пакгаузах безумные цены. Похоже, им действительно надо их освободить. Они в них вагоны загоняют…

— Что я тебе могу ответить? Скажешь, что довезешь. Пусть Ключевский добивает. Разберешься. Если что-то не получится, завтра утром вместе подскочим или я другие связи подключу. Есть у меня один выход на железнодорожное начальство… Кстати, напомни Ключевскому, чтобы печать своего «Континента» не забыл. Если все будет нормально, то понадобится его подпись и печать. Заодно сделай от него на себя генеральную доверенность на любые действия. Мало ли как повернется, да и чистые листочки с печатью «Континента» и подписями постарайся добыть.

— Скажи ему об этом сам.

— Нет проблем. Пошли — скажу, — выходя из переговорной, согласился Родик.

— Родик, опаздываем, — встретил их у двери Юра. — Мне еще сегодня к себе надо успеть.

— Все, едем. Вадим Николаевич, у вас печать с собой?

— Да, конечно.

— Сделайте, пожалуйста, на Михаила Абрамовича доверенность. Он текст сейчас быстренько напечатает. И чистые листы ему проштампуйте. Для чего нужна доверенность, надеюсь, понятно?

— Конечно, конечно. Подпись бухгалтера нужна?

— Можете сами за него подписаться.

— Хорошо, не волнуйтесь, пожалуйста. Сейчас все сделаю.

— Молодой человек, давайте ваши бумажки. Я их посмотрю и сам Александру Львовичу передам. Вы свободны. Общий привет. Юра, погнали…

Завод по производству стеклянных бус располагался в селе, когда-то, судя по полуразрушенной церкви и облупившимся дореволюционным каменным домам с социалистическими надстройками, зажиточном, а сегодня совершенно запущенном. Найти его оказалось легко. Еще с шоссе они заметили замаячившую за церковными маковками огромную трубу, извергающую столб черного дыма. На всякий случай Родик притормозил и, окликнув проходящую мимо женщину, убедился в правильности своего предположения. Свернув в указанном направлении на незаасфальтированную ухабистую дорогу, он вскоре увидел казенное, с плоской крышей, невзрачное одноэтажное здание, по фасаду оштукатуренное и когда-то покрашенное желтой краской. К зданию примыкали металлические ворота, на створках которых в лучших традициях пролетарского искусства были изображены красные звезды на зеленом фоне. «Архитектурный ансамбль» замыкало одноэтажное, из неоштукатуренного силикатного кирпича сооружение, являющееся, судя по стоящей в двери женщине в форменной гимнастерке, проходной завода. Родик остановился и, не выходя из автомобиля, спросил, где найти директора. Женщина доброжелательно улыбнулась и сообщила, что директор у себя в кабинете, а пройти к нему можно через главный вход. То, что она назвала главным входом, представляло собой крыльцо с бетонными, без облицовки, ступенями и козырьком, покоящимся на двух проржавевших трубах. Все это «украшала» красная с золотым тиснением табличка, извещающая о том, что здесь находится акционерное общество.