Келли Тейлор - Небеса подождут

Что бы вы сделали, узнав, что скоро умрете:

а) Разорались бы и напугали всех, кто поблизости?

б) Никому бы ничего не сказали и страдали бы сами по себе?

в) Сделали бы вид, что ничего не происходит?

Ну, а я натянула трусики и расплакалась.

Уже неделю меня беспокоило мое здоровье. Я жутко устала, у меня отекли лодыжки, а моча стала пенистой — ну просто желтый капучино. Судя по распечатке с принтера, которую я держала в руке, это означало единственное: я страдала неизлечимой и, возможно, смертельной болезнью.

Через сорок восемь часов должна была состояться моя свадьба, а оповещение жениха о таких ужасных новостях меньше всего входило в перечень моих первоочередных дел. И все же сказать Дэну я была обязана. Ведь наверняка мне предстоит два раза в неделю являться в больницу на сеансы диализа. Не исключалась и трансплантация. Это серьезное испытание для любого мужчины.

«Будь сильной, Люси, — сказала я себе, открыв дверь гостиной. — Ты сумеешь. Только будь сильной».

Дэн, подложив руки под голову, валялся на диване и смотрел документальный фильм о брачных ритуалах каких-то длинноногих желтых пауков. Я не могла не любоваться им: темные волосы взъерошены, щеки покрыты жесткой щетиной. Он был в джинсах с заниженным поясом и в своей любимой полинявшей футболке с портретом Джими Хендрикса. [1] Джими Хендрикс (1942–1970) — выдающийся американский гитарист, виртуозно игравший блюз и рок. Стиль его звукоизвлечения до сих пор остался неповторимым, его много лет считают лучшим рок-гитаристом всех времен и народов. Какие же у него широкие плечи и сильные руки… Вот ведь что удивительно: Дэн мог напялить на себя любое старье и выглядеть просто роскошно. Правда, ему самому было совершенно безразлично, как он выглядит, и за это я любила его еще больше.

Когда я вошла в комнату, Дэн подвинулся, чтобы дать мне место рядом с ним, но я ложиться не стала и села на подлокотник. Когда на экране паучиха откусила самцу голову, а потом слопала его целиком, Дэн весело улыбнулся мне, и в его карих глазах заплясали огоньки.

— Если выбирать между этим и необходимостью три часа болтать после секса, то я бы предпочел, чтобы мне всякий раз откусывали голову.

Я не рассмеялась, и это озадачило моего жениха. Я опустила глаза и стала вертеть на пальце кольцо, подаренное мне Дэном в день помолвки. О, боже, как он встретит ужасную новость? Расплачется? Раскричится? Лишится чувств? Или будет что-то еще хуже?

— Дэн, — проговорила я. — Я должна сказать тебе кое-что очень важное.

— Что стряслось? — спросил он, не отводя глаз от экрана телевизора.

— У меня плохие новости.

— Насчет свадьбы? — Дэн убавил громкость, повернулся на бок и посмотрел на меня. — Ну, что на этот раз? Кондитер вместо розы воткнул в свадебный торт лилию?

Я сделала глубокий вдох.

— Похоже, у меня запущенное заболевание почек.

Пульт от телевизора со стуком упал на пол. Дэн сел и взял меня за руки. Лист бумаги с распечаткой, лежавший у меня на коленях, помялся.

— Что у тебя? — переспросил Дэн, изучая взглядом мое лицо. — Ты не говорила, что ходила к врачу.

— Я не ходила.

— Тогда откуда ты знаешь, что у тебя почки не в порядке?

Я сжала его руки и провела большим пальцем по костяшкам. Он явно не желал верить. В Интернете меня предупредили о возможности такой реакции.

— Потому что я прочитала в Сети о своих симптомах.

Дэн нахмурился, отвел одну руку и потер подбородок.

— О каких симптомах?

Я уставилась на экран телевизора. Странно было бы обсуждать состояние своей мочи с женихом. О таких вещах не говорят, даже если прожили вместе лет семь.

— У меня моча пенится, — выдавила я. — В ней полно пузырьков. А в Интернете написано, что пенистая моча — признак почечной недостаточности.

Дэн расхохотался так громко, что сполз с дивана на пол. Я несколько секунд смотрела на него, раскрыв рот, а потом наклонилась и хлопнула его по руке.

— Почему ты смеешься, Дэн? Прекрати, ты меня пугаешь.

Дэн сел и взял меня за руку.

— Прости, Люси. Не стоило мне смеяться, когда ты на пороге смерти, и всякое такое. Скажи, давно у тебя эти так называемые симптомы?

Я мысленно сосчитала дни.

— Около недели. Нет, точно — неделю. С прошлой пятницы началось.

— А что мы с тобой такое купили в пятницу — то, что тебе дозарезу было нужно?

Я высвободила руку и сердито уставилась на Дэна. Я, понимаете ли, на тот свет собираюсь, а он мне про какие-то покупки! Да что это с ним, черт побери?

— Не знаю, Дэн. И что же мы купили?

— Новый освежитель для туалета, который при смыве должен удалять известковый налет.

— И что?

Дэн вздернул брови.

— Не только ты в последние дни видишь пенящуюся мочу в унитазе.

— Что?

— Люси, дурочка ты моя, — сказал Дэн, ласково ткнув меня в бок. — Ты писала на этот освежитель. Ты прикрепила его к унитазу, забыла? Вот из-за чего у нас с тобой моча пенистая.

Я изумленно уставилась на Дэна.

— Значит, у меня нет болезни почек?

— Нет, Люси, — ответил Дэн и сделал большие глаза. — Нет у тебя никакой болезни.

Я рассмеялась.

— О, господи! — ахнула я. — Какая же я идиотка!

Дэн забрался на диван и потянул меня к себе. Я соскользнула с подлокотника и упала прямо на него. Улыбнувшись, он убрал пряди волос с моего лица.

— Ну, что мне с тобой делать, Люси Браун? — проговорил он и нежно поцеловал меня.

Я прижала ладони к его щекам и поцеловала в ответ. У меня было такое чувство, что прекраснее моя жизнь просто не может стать. И я оказалась права. Моя жизнь не могла стать прекраснее.

К концу следующего дня я должна была умереть, но не от болезни почек.

На следующее утро я проснулась с улыбкой на губах. Рядом со мной калачиком свернулся Дэн, теплое одеяло нежно прикасалось к коже. Дэн еще спал, и, похоже, ему снился сон: его длинные темные ресницы трепетали. Я провела большим пальцем по его щеке и нежно поцеловала в губы.

— Дэн, — прошептала я, — завтра мы поженимся.

Он повернулся на бок, обнял меня и притянул к себе.

— Я тебя люблю, — пробормотал он сонно.

— Я тоже люблю тебя, — сказала я, осторожно опустила его руку с моей груди на талию и отползла к краю кровати. Было десять часов. Десять! Я схватила с тумбочки зловещий длинный список необходимых дел и застонала. Вычеркнутых пунктов в нем почти не было:

а) Написать, кто где будет сидеть, серебристым фломастером на плоских камешках, которые нужно «позаимствовать» [2] Здесь и ниже приводятся слова из старинного английского стихотворения насчет того, что должно быть надето на невесте или быть при ней в день свадьбы, дабы браку сопутствовала удача. Something old, something new, something borrowed, something blue, and a sixpence in her shoe. «Что-то старое, что-то новое, что-то взятое взаймы, что-то голубое и шестипенсовая монетка в туфельке». Старая вещь означала защиту для будущего ребенка. Новая вещь — залог удачи в новой жизни. Новым обычно является свадебное платье. Вещь, взятая взаймы у другой счастливой невесты, гарантировала удачу. Голубой цвет служил символом верности. Серебряный шестипенсовик являлся символом финансового благополучия, а также якобы оберегал от зла, которое могли учинить неудачливые ухажеры. с пляжа в Брайтоне.