Ник Сполдинг - Любовь... с двух сторон

Громко вздохнув, вышла на улицу. А там — жуткий ливень. И что теперь? Целый час я корячилась на жестком деревянном стуле (притиснутый к нему задний проход чесался нестерпимо), так что промокнуть было бы даже приятно.

На следующий день я потратила кучу денег в аптеке на тьму всяких ректальных мазей и кремов.

Люблю и скучаю, мамочка.

Твоя уже немного оклемавшаяся дочь Лора.

Целую.

Все-таки вляпался я в свидание с Венди.

Венди — женщина за рулем «Рендж Ровера», в сапогах-веллингтонах, любительница охоты. Женщина, которой неизвестно значение слова «ипотека». Женщина, не имеющая понятия о том, что Европу накрыл экономический кризис. Если вы спросите у нее, где она хранит свои сбережения, она наверняка ответит: «У папы».

И нет в этом ее вины. Разве можно упрекать человека в том, что он родился у сливок общества? У сливок весьма густых. На социальной лестнице я занимаю ступеньку гораздо ниже, как бы там ни фантазировала моя мама.

— Она такая милая девушка, Джейми!

Этот разговор состоялся вскоре после моей бесславной вылазки в ночной клуб.

— И ей давно хочется познакомиться с тобой поближе.

— Знаю, мамочка. Ты говоришь мне это при каждой встрече. Иногда по два-три раза.

— Ее родители чудесные люди.

На самом деле имеется в виду, что у них чудесный счет в банке. Но я предпочитаю закрыть на это глаза. Ладно, хоть платить будет за нас в баре, с ее-то деньгами. Может быть, мне даже покажутся симпатичными бриджи для верховой езды, она носит только их.

— Уговорила. Давай ее телефон. Может, и позвоню. Но не обещаю.

Мама даже захлопала в ладоши, предвкушая возможность породниться с аристократкой. Никогда не видел ее такой экзальтированной. Обычно она ведет себя крайне сдержанно.

— Ну ты даешь, Ньюман! Я уже думала, что ты никогда не решишься мне позвонить! — кричала она мне в трубку. — А ведь девушка может и обидеться!

— Гм… прости.

И почему я должен извиняться за то, что не приглашал ее на свидание раньше? Но Венди — случай особый.

— Проехали! Девушка рада до одури! Как насчет воскресенья?

— Ну-у… в принципе можно.

Вообще-то я хотел отвести ее в паб в пятницу. Однако у Венди, по-видимому, уже были какие-то иные планы.

— Отлично. Заезжай за мной в одиннадцать.

— В одиннадцать? Рановато для паба, — сказал я, несколько напрягшись. Неужели меня угораздило… гм… замутить с алкоголичкой?

— Зато в самый раз для того, что мы собираемся делать, красавчик!

Вот вляпался! Это еще хуже, чем выпивоха. Венди — религиозная фанатичка.

— А мы что собираемся делать?

— Сюрприз! Обещай, что не опоздаешь и наденешь крепкие ботинки.

Крепкие ботинки? Чтобы затоптать их до смерти? Горстку неразумных безбожников?

Я нажал на отбой. Ощущение было такое, что не я назначил свидание, а меня заставили подчиниться чьим-то прихотям. Оно мне надо?

И потом… именно по воскресеньям я закупаю в «Асде» недельный запас «Порций на одного» (для одиноких ужинов и сеансов вынужденного холостяцкого самоутешения). Все же скорее приятно будет вырваться из привычной рутины, даже если придется поучаствовать в аристократических сумасбродствах Венди.

Навигатор в машине направлял меня по волшебным, еще не ведомым мне дорогам нашего региона. Наконец я свернул на длиннейшую подъездную аллею к дому и стал опасаться, что мне не хватит бензина на обратный путь.

Я написал: «к дому». Исправляюсь. К особняку, разумеется.

Я поднялся по лестнице к огромнейшей двойной двери и позвонил в звонок, совершенно уверенный, что сейчас выйдет дворецкий Бэтмена, Альфред, и скажет, что его хозяин, мистер Уэйн, сейчас в отсутствии. Но встретила меня сама Венди. Лицо ее засияло:

— Привет, Ньюман! Молодец, что выбрался.

Она глянула на мои ботинки.

— Чего-нибудь более удобного у тебя не нашлось?

Я тоже глянул на свои старенькие ботинки «Доктор Мартинс», которые лет десять собираюсь выкинуть, и с вызовом произнес:

— Вообще-то я предпочитаю кроссовки.

— Вот их бы и предпочел.

Венди обернулась и крикнула в недра холла, напоминавшего чрево пещеры:

— Мамусик, я ухожу!

— Хорошо повеселиться, детка! — донеслось откуда-то из-за дома. Держу пари, мамусик кормила лошадок.

Детка минут двадцать запирала огромную дверь, я успел просмотреть свою почту.

— Все, можно двигать! — крикнула она, разворачиваясь совсем не туда, куда было нужно.

— Моя тачка там, — уточнил я, тыкая пальцем в сторону «Мондео», чуть осевшего на рыхловатой гравийной площадке.

— Пусть постоит. Мы никуда не уезжаем. Пройдемся пешком. Это рядом.

Вероятно, в ближайшем лесу скрывались безбожники.

— Мы ушли! — крикнула Венди и поволокла меня в сторону лоскутного одеяла из лужков и пашен. Лес был слева.

— Так что мы сегодня будем делать? — осмелился спросить я, успев за несколько минут раз десять споткнуться, едва не брякнувшись.

Прежде чем прозвучал ответ, из-за ближайшей изгороди донеслась оглушительная пальба. Я обмер.

— Вот это и будем! — крикнула Венди, задорно рассмеявшись.

Как? Расстреливать безбожников? Ну это уж слишком, как-то не по-христиански.

Когда мы вошли в широкие ворота, я увидел группу солидных джентльменов в старомодных твидовых пиджаках. Все они были с дробовиками и топтались у стоек, представлявших собой деревянные рамы. Стойки были расставлены по углам этой огороженной площадки. Поблизости от меня находилась двойная рамка (то есть две прикрепленные одна к другой), развернутая в сторону другой площадки, скорее даже поля, раскинувшегося перед нами. Слева я увидел два зеленых «Рендж Ровера»: старый был замызганным, последней модели — чистым. Значит, эти бравые ребята добирались сюда в тепле и комфорте, в отличие от нас с Венди.

— Давай! — крикнул человек, стоявший у двойной рамы, смахивавший на нашего лондонского мэра, Бориса Джонсона.

Розовый диск взметнулся по дуге вверх, его выстрелило какое-то дьявольское сооружение, находившееся поодаль от мэра, справа. Борис Джонсон навел ствол и нажал на курок.

— Срань господняя! — заорал он, когда глиняное блюдечко, целое и невредимое, полетело дальше и скрылось за деревом.

Я взглянул на Венди.

— Мы будем стрелять по этим штукам?

— Да! Позабавимся!

Она подошла к стоявшему впереди бородатому субъекту и взяла у него два охотничьих жилета.

Тут я должен кое-что объяснить. Я, честно говоря, не любитель оружия, а тем более производимого им грохота. На киноэкране — это пусть, даже бодрит, пусть все эти пиф-пафы устраивает Брюс Уиллис.

— А это законно, Венди? У меня нет лицензии на оружие.

Она отмахнулась:

— Не драматизируй. Питер — шеф полиции, и я уверена, он возражать не станет, а я тем более. — Она показала на стрелявшего, который успел промазать и по второму блюдцу, сопроводив свой промах еще более смачным ругательством. — Не страдай, Ньюман. Взял на прицел — жми на курок. Запомнил?