Ник Сполдинг - Любовь... с двух сторон

Войдя в кухню, подошла к холодильнику и краем глаза увидела фотку. На которой мы с Мелиной и лапонькой Хейли в прошлом году снимались в Торп-парке. И сердце замерло. Завтра Хейли исполняется четыре годика, а у меня нет подарка!

Я ведь приглашена, после работы еду сразу к ним. Отлучиться за подарком на часик среди дня нереально, ну никак.

Дарить такой крохе что-то из нашего ассортимента нельзя, у нас товары для взрослых. Хейли вряд ли впечатлит роскошная коробка пралине или дорогущих трюфелей. Вот на двадцатилетие — пожалуйста.

Выхода не было. Нужно успеть сегодня попасть в магазин игрушек «Тойс-Ар-Ас».

Не проблема, если бы мой проклятый «Форд Ка» был на ходу, но в двигателе опять полетела прокладка. Ехать было не на чем. Конечно, на автобусе можно, только это будет долго. Значит, придется брать такси.

Мой взгляд наткнулся на вазочку с ключами рядом с микроволновкой. Там лежала и связка Чарли, на которой — ключ от ее мотороллера «Веспа». Дуреха несчастная, постоянно возится с этим стариканом 1982 года рождения. На велосипеде убежденной вегетарианке ездить трудновато, не хватает сил. А подержанный скутер, считает она, вредит окружающей среде все-таки меньше, чем злостная легковушка.

Чарли классная, восемь месяцев живем вместе и практически не ссоримся, но есть у нее свои причуды. Иногда, если честно, меня подташнивает от ее ритуальных ароматических палочек. Зато Чарли вовремя отдает свою долю за квартиру и с удовольствием выслушивает мои жалобы на фатальное невезение в любви. С нею мне точно повезло.

Посмотрев на ее ключи, я вспомнила наш разговор месячной давности:

— Бери его, не стесняйся, Лора. Все мое — и твое тоже!

— Ладно… иногда, может быть.

В этом вся Чарли. Готова поделиться всем и доверчива, как недельный щенок. Волнуюсь за нее — по доброте душевной может отдать все до последнего пенни неизвестно кому.

У меня и в мыслях не было брать ее «Веспу». До сегодняшнего дня. Я могла (и должна была) заказать такси, но денег было маловато, а еще и подарок надо было купить. Я наткнулась взглядом на красный защитный шлем, висевший наискосок от мусорного бачка. И решилась. Беру мотороллер. Интересно, им трудно управлять?

Нажала на рычаг и сразу тронулась. Первые пятьсот ярдов все шло нормально. Когда-то в студенчестве у меня был «Хонда Мелоди», так что со скутерами я знакома не понаслышке. К сожалению, «Веспа» гораздо мощнее крошки «Мелоди», о чем сразу догадались соседи, поскольку в тот момент, когда я рванула по дороге, слишком резко надавив на педаль, у меня вырвался дикий вопль.

Я молодец — ухитрилась не сбить боковые зеркала рядом едущих машин. И дважды молодец, что сумела удержать разъяренный скутер на достаточном расстоянии от припаркованных тачек. С бьющимся сердцем я жала на тормоз, пытаясь утихомирить разошедшегося серебристого зверюгу. Это мне удалось.

Следующие двадцать минут езды были относительно спокойными, не считая довольно острого диалога с водителем белого минивэна и чудом-не-столкновения с «Пежо-юб». На магазинную парковку я заехала почти уверенно.

Приехать в магазин на мотороллере, чтобы выбрать там огромный кукольный домик, было весьма опрометчиво. Но такой домик необходим каждой девчушке. Я представила, как засияют глаза Хейли, когда она откроет дверцу и увидит маленькие комнаты с крошечной мебелью и нарядными куклами с блестящими стеклянными глазками. Свой кукольный домик я обожала.

Понятно, что тете Лоре захотелось купить крестнице такую же прелесть.

Я попросила долговязого продавца помочь мне пристроить коробку на багажник «Веспы», примотать ее упаковочным скотчем и потрепанными крепежными ремнями, которые Чарли держала внутри сиденья.

Продавец с ужасом смотрел, как я медленно (с черепашьей скоростью!) отъезжаю и, непотребно виляя (из-за тяжеленного и огроменного домика), выползаю на дорогу под сплошные вопли сигнальных гудков.

И все-таки я надеялась добраться благополучно, недалеко ведь. Все и было бы нормально, если бы шлем не стал сползать назад. Он был мне велик, и я предусмотрительно затянула ремешок под подбородком потуже. Не помогло.

Сползал этот изверг постепенно, и ремешок в конце концов впился в шею. Я инстинктивно откидывала голову назад, чтобы не задохнуться. Я и так еле справлялась с адской машиной, обремененной кукольным жилищем, а тут еще эта удавка. И свет от фонарей слепит глаза (голова-то задрана!). В общем, неслась уже почти наугад.

Счастье, что в восемь часов машин уже мало. Неслась и орала как ненормальная, стараясь не наскочить на что-то фатально враждебное.

Существует много способов установить контакт при первой встрече. Ты и сама их знаешь, мамуля. Похвалить его рубашку, коснуться плеча (с воркующим смехом). А еще лучше, собираясь на свидание, надеть лифчик, который приподнимет и четче обрисует сиськи.

Сбить парня с ног кукольным домиком на проезжей части, прямо скажем, не лучший способ установить контакт.

Я честно старалась снова наклонить голову вперед, борясь с тяжестью шлема. Наклонив, успела увидеть парня с огромным кустом в гигантском горшке, маячившего посреди дороги. И за секунду до столкновения все же успела изо всех сил нажать на тормоз. Это спасло меня и парня от серьезных травм. Но я, слегка подпрыгнув, свалилась с проклятого скутера, здорово разодрав коленку. Моя несчастная жертва была сбита кукольным домиком и рухнула на гудроновое покрытие, сжимая в объятьях куст. Бережно, будто своего первенца.

— Чтоб тебя! — завопила я от боли и от ярости, пытаясь сорвать с себя шлем, забыв про тугой ремешок. Воевала со шлемом, будто какая-то психопатка, но никак не могла от него избавиться.

— Вы же меня чуть не задавили! — донесся из-за куста возмущенный голос.

— Да это я не вам! А вот этому гаду! — я пнула гада в металлический бок. — Чтоб его!

Переведя дух, я сняла шлем и осмотрела место аварии. Боже, что это?! Будто бросили бомбу в витрину «Примарка». Вокруг валялись дешевые мужские трусы. Парень, которого я едва не угробила, уже был на ногах, но глядел как сквозь туман, словно контуженый.

Оправдываться, извиняться мне всегда сложно, но я ведь все-таки не дрянь какая-нибудь. Когда я тоже сумела подняться, меня уже грызло раскаяние. Оттащив мотороллер в сторону, я помогла контуженому нести огромный фикус и пакет, у которого были оборваны ручки.

— Не волнуйтесь, со мной все нормально! — Он по-прежнему прижимал к груди свой куст, словно опасался новой атаки. — А вы-то как?

— Тоже вполне. Мне очень стыдно. Простите. — Я протянула ему несколько грязных и мокрых новеньких трусов, изобразив улыбку. Это была безмолвная мольба о прощении.

Он опустил наконец свой кустик на бетон, видимо, решив, что я не стану наскакивать на него, как бешеная мартышка. А когда выпрямился, в его глазах мелькнула искорка узнавания.