Ник Сполдинг - Любовь... с двух сторон

— Ну и что же ты, черт возьми? — прорычал я.

— Что я? Я жутко растерялась, Джейми. Он сказал, что нам нужно поговорить. Я согласилась. Чтобы получше разобраться, понять все, насчет тебя, его… всю ситуацию. Пожалуйста, не сердись.

— И ты еще просишь меня не сердиться? Этот гаденыш снова посмел к тебе подкатиться, а ты не выставила его вон! Как это прикажешь понимать?

— Говорю же, мне сейчас очень непросто! — выкрикнула она.

— Да ладно придуриваться! Этот мудак снова поманил, ты и растаяла, а Джейми теперь третий лишний, больше не нужен.

— Ты не так все понял. Нужен. Я не хочу с тобой расставаться. Но мне важно услышать, что он хочет сказать. Мы все-таки пять лет были вместе.

Горечь унижения подпитывала мою злость. Я был так разъярен, что не мог уже остановиться. Закусил удила.

— Ей важно услышать! А я, значит, должен тихонечко сидеть и ждать, кого ты соизволишь при себе оставить, меня или своего бывшего.

Я вскочил с дивана и понесся к входной двери. Лора — за мной.

— Джейми, это несправедливо!

— А вот это все, по-твоему, справедливо? Человек думает, вот моя девушка. А выясняется, что его временно пустили в гнездышко, чтобы не остыло. Пока не вернется настоящий хозяин, истинная, так сказать, любовь. Надеюсь, ты будешь очень счастлива со своим распрекрасным Майком.

— Все совсем не так!

— Не финти! Ты просто шлюха!

Рванул дверь и выскочил наружу.

Я знал, что наговорил невероятных гадостей. И через минуту уже жалел об этом, пока несся как угорелый к своей машине. Надо было сразу вернуться, попросить прощения, попытаться все исправить. Такую девушку мне больше не найти, это я понимал. Но мной правили боль, обида и злость, голова не работала. Я с силой хлопнул дверцей машины — и рванул с места в карьер. Лора стояла в дверях со слезами на глазах. И я тоже плакал.

Через два часа я уже сидел в привычном одиночестве. Отныне все у меня пойдет по-прежнему. Лора не звонила и я, само собой, тоже. Несколько раз собирался позвонить и попросить прощения, но сразу вспоминал, что она согласилась встретиться со своим бывшим. При том, что у нее уже есть я. Разум мой отказывался верить, что она проявила такую снисходительность. Этот козел ей изменял, бросил ради другой, однако посмел снова заявиться. После того как год с лишним о нем вообще не было ни слуху, ни духу! И пожалуйста: Лора решила проверить, исправился ли ее дружок. И если ей померещится, что каким он был, таким остался, тут-то я снова и пригожусь.

Нашла дурака! Вздумала придержать меня на всякий случай, про запас!

Порыскав в Интернете, я обнаружил, что стать монахом очень даже несложно. Идея жить где-то на горе, в сотнях миль от всех женщин казалась чрезвычайно заманчивой. Заодно выучусь там боевым искусствам и лет через десять, воротившись к мирским забавам, сверну Майку шею.

Мерзость и гнусь — вот она какая, моя житуха…

Мамочка моя, милая, дорогая!

Дочь твоя все-таки невероятная идиотка! Дура, сука и блядь — первая премия во всех номинациях. Тупица, кретинка, сволочь. В этих номинациях тоже.

Случилось то, чего я так боялась. Джейми взбесился, просто обезумел.

И как можно его за это винить? Какому парню понравится, что его подруга собралась встретиться со своим бывшим? Видите ли, ей надо просто побеседовать. И все же такой бурной реакции я не ожидала. Вдруг сорвался и убежал, и я не смогла его догнать.

Сама себе была противна, честное слово. Я смотрела, как «Мондео» с ревом мчится по улице, и понимала, что, возможно, уже разрушила нечто по-настоящему ценное. И ради чего? Ради того чтобы окончательно и бесповоротно завершить наши с Майком отношения. Бесповоротно? Или я все-таки до сих пор его люблю и хочу вернуть? Я знала, что должна была его увидеть, чтобы все прояснить. Но совсем не обязательно было так обижать Джейми. Гадина я, ох и гадина.

Очевидно, мне снова придется заплатить слишком высокую плату за свою идиотскую придурь: желание убедиться, что Майк Адамс стал другим человеком. Или не стал.

Встретились мы в Лэнгтри, на озерах. Понятно, что он не случайно позвал меня в это классное местечко, где мы так любили с ним бродить и после долгой прогулки заскочить в паб «Герб Лэнгтри». После нашего разрыва я ни разу там не была.

Вечная беда с этими личными драмами: из твоей жизни выпадают сразу самые любимые места, в которые потом боишься ехать, чтобы не сделать себе больно. Я часто думала: с любимым человеком лучше проводить выходные в какой-нибудь невзрачной дыре. Если ваш роман закончится крахом, по крайней мере, не придется тосковать, ко всему прочему, и о прелестных ландшафтах, которые отныне для тебя табу из-за твоего бывшего.

И сами озера, и вся округа были хороши по-прежнему. Я свернула к знакомой маленькой гравийной парковке. Стояли последние дни бабьего лета, и этот вечер был замечательно теплым и солнечным. И его я увидела практически сразу…

Его, Майка Адамса. Сидел на той самой скамейке, где обычно меня ждал. Мы с ним целовались на этой скамейке. И однажды, примерно в такой же теплый вечер, когда на парковке не было машин, мы позволили себе даже большее. Сразу все вспомнилось.

Понятно, что Майк специально зазвал меня именно сюда, чтобы я вспомнила о наших счастливых минутах — и мне уже не захочется его обличать. Я старалась не поддаваться чарам. Ворошить прошлое не стоило, надо было разбираться в настоящем. Майк подошел к машине.

— Ну, здравствуй, красавица, — сказал он с этим своим милым ирландским акцентом и галантно открыл дверцу.

— Привет, Майк.

Нервы у меня были на взводе. Я ведь сделала ставку на то, что Майк стал другим человеком. Опасная игра. Внешне он нисколько не изменился. Рубашка клетчатая, джинсы черные. Любимый его ансамбль. И по-прежнему в отличной физической форме, что естественно для спортивного инструктора при тренажерном зале. Стать шикарная, движения точные, но одновременно небрежно-плавные.

Стоп. Успокойся, Лора. Хватит млеть, включи мозги.

— Клево, что мы с тобой снова тут, — сказал он, закрывая за мной дверцу. — Ну что, прошвырнемся по старому маршруту?

— Ладно, давай прошвырнемся.

Мы пошли вдоль первого озера (всего их четыре), по имени которого и названо это местечко. Лэнгтри. Было без четверти семь, но солнце все еще пригревало водную гладь, хоть и слабо. Я решила сразу перейти к сути.

— Какого черта, Майк? С какой стати я должна снова тебя принять?

— С такой стати, что я люблю тебя.

— Видимо, не очень. Год с лишним назад ты что сделал? Растерзал человеку в клочья всю душу и не охнул.

— Знаю, оплошал. Дико виноват.

Я остановилась и посмотрела ему в лицо.

— И что это ты вдруг передумал? Почему решил смыться от своей двенадцатилетней крошки?