Люси Невилл - О, Мексика! Любовь и приключения в Мехико

— Не годится. Слишком яркое и слишком короткое.

Черт! Нужно было взять что-нибудь напрокат. Я вернулась к себе и переоделась в черные брюки, которые носила на работу, а на плечи накинула мамину черную кашемировую шаль. Если он хочет от меня вдовьего вида, он его получит. Потом я откопала какие‑то остатки косметики, завалявшиеся еще с Австралии, и бросилась в ванную.

Когда я замазывала остатками консилера темные круги под глазами, в ванную ворвался Октавио. Глядя в зеркало из-за моего плеча, он принялся терзать свои волосы расческой.

— Все будут мне твердить, что у меня слишком длинные волосы, – простонал он.

— Нормальные у тебя волосы. Я же их только что подстригла…

— Нет, ты не понимаешь… Это мои родственники с папиной стороны.

Октавио уже рассказывал мне, что его родня по отцовской линии весьма консервативна и смотрит на него как на «проблемного племянника», который всегда был «неуправляем» и, очень вероятно, «слетел с катушек». Все мужчины в его семье были либо юристами, либо дипломатами, но Октавио занимался музыкой. Другой причиной для семейного беспокойства было то, что он еще не был женат. И сегодняшнее событие означало, что женится последний из его кузенов и старшее поколение могло бы расслабиться и вздохнуть спокойно, если бы не Октавио.

Мы повернули на второй уровень шоссе Периферико (строительство второго яруса над южным участком шоссе было одним из множества общественных работ, выполненных в пору губернаторства Обрадора), и наш автомобиль остановился, выехав в хвост очереди из стоящих машин. Октавио ударил кулаком по рулю.

— Только в чертовой Мексике бывают пробки в субботу утром: стадо дебилов едет на обед к родителям своих супругов, – пожаловался он и взглянул на часы. – О, боже, мы опаздываем!

Он вдавил большой палец в кнопку гудка и держал ее несколько невыносимых секунд, а потом с обреченным видом снова откинулся на спинку сиденья.

Потом повернулся ко мне:

— Знаешь, я понятия не имею, как им тебя представить.

— Я твоя соседка. – Это казалось мне достаточно очевидным.

— Нет. У них это просто не уложится в голове. Собственно, не говори им, что мы живем в одной квартире.

— Тогда представляй меня как свою секс-рабыню, – сострила я.

— Знаешь что, я буду представлять тебя как свою партнершу по сексу… Ха-ха! – Он запрокинул голову и истерически расхохотался. – Представляешь, какие у них будут лица! «Тетушка Грасиэла, дядя Роберто, позвольте познакомить вас с моей партнершей по сексу из Австралии», – не унимался он.

Но мне было слишком не по себе, чтобы разделить его веселье по поводу этой гипотетической ситуации.

Наша машина продвигалась по шоссе дюйм за дюймом. Кажется, мы провели в пробке несколько часов. Когда мы прокрались в церковь и нашли свободное место где-то на задней скамье, в нашу сторону обернулись обеспокоенные лица. Гости были в черном: в черных костюмах, черных платьях, в черных туфлях на высоком каблуке, – как будто здесь была не свадьба, а похороны. Октавио оказался прав насчет голубого платья.

В отдалении виднелись жених и невеста, стоящие на коленях перед кафедрой, с молитвенно сложенными руками. На кафедре под распятием стоял седовласый человек в белом облачении и монотонно бубнил что-что в микрофон. Слова сливались друг с другом, эхом раздаваясь под сводами церкви и превращаясь в один усыпляющий звук. Но впасть в дремоту нам не давало то, что постоянно требовалось вставать с места и петь, а потом опускаться на колени для молитвы.

— Сколько это еще продлится? – шепнула я Октавио, когда прошел первый час.

— Еще часа три, – прошептал он.

Не мог же он сказать такое всерьез!

Три часа спустя новобрачные поднялись с колен, обменялись кольцами и нервно поцеловались. Когда мы, спотыкаясь, выползли из церкви, у меня болело все тело. Пожилой человек с идеальным пробором в черных волосах и прямоугольной бородкой положил Октавио руку на плечо.

— Не волнуйся, никто и не заметил, что ты опоздал на двадцать минут, – с сарказмом сказал он по-испански. Потом повернулся ко мне: – А это кто? Вижу, ты опять встречаешься с экзотичными иностранками, – вполголоса заметил он по-испански.

— Это моя подруга Люси из Австралии. – Октавио представил меня своему дяде, который выразительно поднял брови, как будто говоря: «Теперь у тебя австралийка. Кто будет следующей? Эскимоска?»

Потом дядя обернулся ко мне, любезно улыбаясь.

— Как приятно с вами познакомиться, добро пожаловать в Мексику, – сказал он, пожимая мне руку.

Мы предъявили свои приглашения у входа в зал, где проходило свадебное торжество, и нас отвели за наш стол, где мы обнаружили множество высоких белых людей с высокими скулами и ровными зубами. Среди них были брат Октавио – Рамон и его жена Элена. Остальную часть клана составляли кузены и их супруги.

— Симпатичная прическа, Октавио, – с притворной улыбкой сказал один совсем коротко стриженный блондин-кузен, когда мы подошли к столу.

Октавио пропустил его замечание мимо ушей и сел рядом с Рамоном.

— Без галстука, – первое, что сказал Рамон младшему брату. – Ты явился на свадьбу своего кузена без галстука… Что ж, хорошо, что папа этого не видит… Что бы он сказал?

Рамон был серьезного вида мужчина, чисто выбритый и безупречно одетый.

— Так вы в Мехико проездом? Путешествуете, да? – спросил он меня по-английски.

— Собственно, я здесь живу, – сообщила я.

Подали копченого лосося, и Рамон ударился в расспросы из серии «Что же вы делаете со своей жизнью!»: какое у меня образование и каковы мои планы на будущее? Когда я рассказала, что у меня степень бакалавра гуманитарных наук, и начала объяснять, что это такое, он непонимающе уставился на меня.

— Да… и какая вам от этого польза? – спросил он в искреннем недоумении.

— Не уверена, что от этого будет польза. На самом деле не в этом смысл…

— Ну, я понимаю, почему вы с Октавио подружились, – засмеялся он.

Тут на помощь подоспела его жена Элена, изящная блондинка, сидевшая наискосок от меня:

— Да вообще не важно, что вы изучали, если вам все равно выходить замуж.

Она пояснила, что познакомилась с Рамоном на юридическом факультете и они обвенчались сразу после выпуска.

Вдруг свет померк, а на сцене появились четыре упитанных человека в костюмах из лайкры с блестками.

— Деньги, деньги, деньги, – запел хор.

Октавио закатил глаза, но я обрадовалась даже этой пародии на группу «ABBA», поскольку она отвлекла всех от этой темы.

Другим отвлекающим фактором стала официантка, которая каждые несколько минут предлагала нам выпивку.

— Две порции текилы «Ресерва-дель-Патрон», – заказал Октавио. – Это лучшая текила, которую только можно найти, – объяснил он, хватая меня за коленку под столом.