Леонид Иванов - новые времена - новые заботы

— Самое трудное сейчас — строительство, — начал Григорий Михайлович, усаживаясь за стол. — В первую очередь финансирование. До 1970 года мы имели право развернуть строительство за счет будущих прибылей, просили у банка ссуду, а в конце года гасили ее прибылями. А теперь все залимитировано!

Снова встал, заходил по кабинету.

— Вот ведь дикость-то в чем… Наше хозяйство в числе первых было переведено на полный хозяйственный расчет, и мы, как и многие другие совхозы, доказали, что очень правильная эта мера. И поначалу все вроде бы хорошо пошло: сумели получить прибыли — сами и расходуем их по своему усмотрению, то есть пользуемся правами, определенными Положением о государственных предприятиях. Но… Начинают ограничивать нас разными рамками, решетками, сводят на нет главное, что заложено в хозрасчете, — заинтересованность коллектива в результате своей деятельности. А ведь еще Владимир Ильич Ленин писал, что мы окажемся дураками, если не обеспечим свои интересы при хозяйственном расчете…

Григорий Михайлович, как было уже ясно, советуется с Лениным, знает его труды, умеет к месту привести его высказывания. Я не помнил высказывания Ленина, приведенного Ефремовым, но позднее я нашел его. Это в письме «В Наркомфин» В. И. Ленин писал: «Если мы, создав тресты и предприятия на хозяйственном расчете, не сумеем деловым купцовским способом обеспечить полностью свои интересы, то мы окажемся круглыми дураками» (том 54, стр. 150–151).

Надо отметить, еще в первые годы советской власти Ленин говорил, что в ближайшем будущем хозрасчет станет преобладающим, если не исключительным, типом ведения хозяйства.

А сейчас Григорий Михайлович продолжал возбужденно:

— Вот дураками мы теперь и выглядим! Прибыли заработали, положенные по закону фонды создали — можно бы вовсю развернуться, а тут тебе разные загородки.

Из последующего рассказа Григория Михайловича и я многое понял и тоже стал возмущаться. Еще три года назад директор совхоза мог сам, по своему усмотрению, строить за счет прибылей что хотел, точнее — то, что в первую очередь необходимо в хозяйстве. Теперь же не всеми прибылями он может распоряжаться сам, потому что на их расходование Министерство совхозов установило строгие лимиты. Вот и пример. На 1973 год совхоз запланировал вложить в строительство полтора миллиона рублей. Все сметы были уже составлены, но совхозу установили лимит расхода лишь на 700 тысяч. Объяснили это просто: пока нет возможности выделить необходимое количество строительных материалов.

Ефремов заявляет, что значительную часть строительных материалов они могут произвести на месте — изготовить потребное количество кирпича, использовать местные лесоматериалы. Но все напрасно, его доводы в расчет не принимают.

А ведь помимо прибылей совхоз может тратить на новое строительство деньги из фонда амортизационных отчислений. Но и тут все зависит от лимита, выделенного Министерством. А оно вот уже три года не выделяет такого лимита, и поэтому на счетах совхоза скопилось свыше 700 тысяч рублей амортизационных отчислений.

— И вот ведь как получается, — продолжает досадовать Григорий Михайлович. — Мы выделили из прибылей полтора миллиона на строительство, но лимит нам дали на семьсот тысяч, значит, к концу года останется неиспользованной прибыли восемьсот тысяч. И Министерство заберет ее в свое распоряжение, для других, отстающих хозяйств. Это называется «изъятие нераспределенных прибылей».

— Могут забрать и амортизационные отчисления?

— Нет, не могут. Тут установлен такой порядок: только с нашего согласия могут забрать. Но мы согласия не даем, а они, — ткнул он рукой ввысь, — лимита не дают. А ведь взамен выбывающих построек надо возводить другие, для этого и фонд амортизации создается, но мы не имеем права его расходовать, поэтому опять приходится мудрить. А мудрость эта нам же по шее…

Он приоткрыл эту «мудрость»: совхоз в создавшихся условиях вынужден строить помещения для скота взамен выбывающих, но за счет собственных оборотных средств. И все затраты на такие постройки списывать сразу на себестоимость продукции, тем самым искусственно удорожать ее. В результате искусственно же сокращается и сумма чистой прибыли хозяйства.

— Одним словом, — несколько успокоившись, заключает Григорий Михайлович, — от приказа о переводе нас на полный хозяйственный расчет остался только номер приказа.

— Но ведь вы строите много, не на семьсот тысяч… — начал было я, но Ефремов быстро отпарировал:

— Так вот и строим! То случай поможет, то нервы треплешь до предела. Вы знаете, почему мы строим нынче то, что намечали? Только потому, что мне удалось попасть к секретарю ЦК партии. А то у нас и дорог асфальтовых не было бы, потому что лимит мал…

Как все это похоже на Григория Михайловича!

— Но не только эти трудности в строительстве, — продолжает Григорий Михайлович. — На нас надвинулось настоящее бедствие! Уж очень дорого берут с нас строители. Это же разорительно! Посудите сами: по смете свинарник на две тысячи голов, построенный из железобетона, стоит четыреста тысяч рублей. А мы в пределах своих сил, хозспособом, строим свинарники на полторы тысячи голов из местных материалов: столбы кирпичные, стены деревянные, остальное все как и в железобетонном, но нам такой свинарник обходится в сорок семь тысяч. А ведь в нашем, как утверждают специалисты, микроклимат для животных лучше! Пока мы не очень богаты, почему бы не обходиться такими помещениями?

Вопрос, думается, резонный!

— А возьмите постройки молочной фермы, — продолжал Григорий Михайлович. — Теперь скотоместо для коровы стало стоить значительно дороже, чем сама корова, — это же страшно… Когда коров доили вручную, себестоимость молока у нас не превышала одиннадцати рублей за центнер, теперь нам построили оборудованные коровники, с машинным доением коров, с другой механизацией. Но себестоимость молока поднялась до шестнадцати рублей. Так-то и разориться можно… Надо что-то делать со строительными организациями. Следовало бы построже приглядеться к их нормативам и к стоимости объектов, а то ведь грустно получается: чем больше строим, тем больше разоряемся…

Григорий Михайлович высказал свое твердое убеждение: при полном хозяйственном расчете надо доверять руководителям совхозов больше! Все прибыли, за исключением положенных отчислений в страховой и другие фонды, надо оставлять в распоряжении хозяйства и не лимитировать их расходование, как это делается сейчас.

— Что мы, враги государству, что ли? — строго глядя на меня, говорит Григорий Михайлович. — Что мы, только во вред делу будем работать? Так думать наивно, а для нас еще и обидно… Самое правильное при полном хозрасчете — доведите нам твердый план по продаже продукции, ну, если тут нужен контроль, назовите предельный фонд заработной платы. А что сеять, как организовать животноводство, какие группы скота составлять на зиму, — словом, все вопросы технологии доверьте нам. Раз уж доверили все хозяйство, — а это же многие миллионы, — то доверьте решать и вопросы технологии, не расставляйте рогаток на нашей дороге. Больше будет заинтересованности в развитии хозяйства, в получении прибылей.