Олег Коряков - Дорога без привалов

Стальная лента, казалось, сама идет из разматывателя в правильную машину и оттуда на сварку стыков. Гигантские петли ее, извиваясь, падают в глубокие ямины-накопители, чтобы потом непрерывным потоком ползти в каскад травильных ванн. Я пишу: «казалось, сама», — потому что на самом деле за ее движением и за действием строго отлаженных механизмов бдительно наблюдают бесчисленные приборы, а за приборами и, значит, механизмами следят глаза и повелительные руки операторов.

И пять травильных ванн, и ванны промывки — холодной и горячей, и щеточно-моечная и сушильная машины — все части непрерывно-травильного агрегата закрыты, воздух вокруг удивительно чист, и это поражает: как-никак травильное отделение!

А стальная лента ползет и ползет. Обрезаются боковые кромки, металл промасливается, режется вновь на куски по четыреста метров и сворачивается в рулоны. Теперь он готов к прокатке. За входом в прокатное отделение — уже знакомые двенадцатитонные рулоны, или пакеты, как их здесь называют, и снова разматыватель. С него лента через зев нахлестывателя идет в четырехклетьевой прокатный стан.

Эта махина весом в четыре с половиной тысячи тонн — тоже детище УЗТМ. Уникальный в своем совершенстве агрегат насыщен автоматикой. У четырех его пультов — по числу клетей — внимательные, зорко следящие за показаниями приборов вальцовщики.

Конечно, по старым понятиям — никакие это не вальцовщики, чей труд на ВИЗе всегда отличался неимоверным физическим напряжением. Они — операторы, повелители автоматики. И скорость прохождения ленты между валками, давящими с 500-тонной силой, и толщина листа, выходящего из стана со скоростью пять метров в секунду, регулируются автоматически.

Замеряется толщина радиоизотопным прибором; она составляет на выходе уже только 0, 85 миллиметра.

Соседний двадцативалковый стан марки Шкода по сравнению с четырехклетьевым кажется даже невзрачным. Но, приглядевшись, понимаешь, как обманчиво это впечатление. Стоило, когда вальцовщик снял боковой щит, взглянуть на стройную систему опорных, приводных и рабочих валков, как меня охватило восхищение. И опять Алексей Михайлович обратил внимание на сложную и тонкую автоматизацию работы стана. Вот, скажем, те «моталки», которые натягивают стальную ленту, протаскивая ее между валками. Лента идет — и диаметр рулона на «моталке» увеличивается. Значит, надо, чтобы угловая скорость вращения рулона соответственно менялась. В то же время необходимо следить за толщиной листа. Все это делается автоматически, и контролирует это специальная электронносчетная машина.

Безлюдье в цехе и объясняется максимальной насыщенностью совершенными механизмами и автоматикой. То, что видишь, идя по цеху, — далеко не все его оборудование. Значительная часть его «упрятана» в пяти подземных машинных залах на первом, подвальном этаже цеха. Там сотни и сотни километров контрольных и силовых кабелей, тысячи панелей, щитов управления и пультов, генераторов и шкафов с электронной начинкой. Все это — чтобы четко и слаженно действовали все пятьдесят автоматизированных установок, которые образуют в цехе единый технологический поток

Сложна и разнообразна термическая обработка холоднокатаного трансформаторного листа. По сравнению с печами старых цехов фантастическими выглядят громадные башенные печи рекристаллизационного отжига, агрегаты обезуглероживающего отжига, стройные ряды колпаковых печей высокотемпературного отжига в атмосфере азота и водорода, блок защитных покрытий и агрегаты очистки листа — механической, химической, ультразвуковой.

Да, эти совершенные создания научно-инженерной мысли, эта восхищающая глаз соразмерность гигантских пропорций, эти простор, тишина и безлюдье действительно будто сошли со страниц недавней фантастической книги, но это же реальность! Вот же, перед нами, пакеты готового трансформаторного листа, совершившего по единой технологической линии путь в шестьдесят километров и готового к отправке потребителю. И редкие парни и девушки в рабочих куртках и защитных касках — они орудуют у пультов управления с такой простой, такой привычной деловитостью, будто извечно прокатное дело творится с помощью всех этих сказочных устройств… Я хотел вернуться в прошлое, а попал в завтрашний день.

По цеху проезжали мощные грузовики, в одном из пролетов ворочался экскаватор, взблескивали огни электросварки.

— Строим вторую очередь цеха, — пояснил Алексей Михайлович. — Вы видели один двадцативалковый стан, а будет еще три. Перед вами две нитки агрегата очистки от электрохимического покрытия, а будет восемь. Так — по всему цеху…

Комплекс цеха холодной прокатки с его 65 зданиями и сооружениями, с тысячами различных агрегатов и узлов называют по привычке цехом. Но, по существу, это не цех. По существу, создается совершенно новый завод со старым, славным названием ВИЗ.

Когда в октябре 1973 года цех начал давать продукцию, много говорилось о его значении. Приводились многомиллионные цифры экономического эффекта. Говорилось, что металл, выпускаемый ЦХП, сэкономит стране энергию, по количеству равную той, что дает гигантская Волжская ГЭС. Это все, конечно, верно.

Но главный эффект нового производства, видимо, не выразить никакими цифрами. Это предприятие, целиком устремленное в будущее. Совершенно изменились условия труда прокатчиков. Само производство приобрело иное, новое качество. Вступила в действие качественно новая технология с наисовременным управлением ею. И как в прошлом визовский трансформаторный металл во многом определял технический прогресс советского электромашиностроения, так теперь он будет определять этот прогресс в будущем.

В своих социалистических обязательствах, принятых в начале завершающего года девятой пятилетки, коллектив верхисетцев обещал досрочно начать прокат тонкого трансформаторного листа высших марок. Это значит, что на рубежи десятой пятилетки визовцы выйдут во всеоружии. Завтрашний день сулит им новые победы!

1975 г.

Этот очерк, который я хочу предложить читателю, написан в 1967 году, к 50-летию Великой Октябрьской революции.

Прошло восемь лет. Срок вроде совсем небольшой. Но не для нашего времени. Чуть не каждый месяц в эти годы дарил тагильчанам радостные события. Новые цехи, новые промышленные установки, гигантская шестая домна, новый блюминг… Новые кварталы жилых массивов и новые проекты… дополнительные линии городского транспорта и здания культурно-просветительных учреждений… Орден Трудового Красного Знамени городу за успехи, достигнутые трудящимися в выполнении заданий восьмой пятилетки.