Амин Маалуф - Самарканд

Разумеется, я сдержал слово, дал клятву и через два года получил первое задание: войти в доверие к Низам Эль-Мульку, чтобы защищать исмаилитских братьев, попавших в тяжелое положение. Так я оставил Рай и отправился в Исфахан. В караван-сарае Кашана, сидя один в комнатенке, я все ломал себе голову, как же мне попасть к великому визирю, как вдруг дверь открылась. И кто же вошел? Сам великий Хайям, которого небо послало мне на подмогу.

Омар был глубоко поражен рассказом Хасана.

— Надо же, а ведь Низам еще тогда поинтересовался, не исмаилит ли ты, а я ответил, что вряд ли!

— Ты не солгал. Ты не знал. А теперь знаешь. — Он помолчал: — Кажется, ты предложил мне утолить голод?

Омар открыл дверь, кликнул служанку и попросил принести несколько блюд.

— И все эти семь лет ты бродишь, переодевшись суфием?

— Побродил я немало. Покинув Исфахан, я бежал от агентов Низама, жаждавших моей смерти. Оторваться от них мне удалось в Куме, где меня спрятали друзья, затем я направился в Рай и там повстречал одного исмаилита, который посоветовал мне держать путь в Египет и поступить в школу миссионеров, которую он сам когда-то окончил. Я сделал крюк и через Азербайджан попал в Дамаск. До Каира я рассчитывал добраться обычным путем, но под Иерусалимом шло сражение между турками и обитателями Магриба, пришлось вернуться и идти в обход через Бейрут, Сайду, Тир и Акру, где мне посчастливилось сесть на корабль. В Александрии я удостоился такого приема, словно был эмиром высокого ранга, меня встречали миссионеры во главе с их верховным главой Абу-Даудом.

В это время вошла служанка и поставила на ковер несколько блюд. Хасан принялся усердно молиться, пока она не вышла.

— В Каире я провел два года. В школе миссионеров нас было несколько десятков учеников, но лишь немногие предназначались для действий за пределами фатимидской территории [34] Халифат Фатимидов просуществовал свыше двух с половиной веков: с 909 по 1171 г. Имам исмаилитов по имени Убейдаллах объявил себя потомком Фатимы и выдавал себя за Мессию — Махди, возглавил восстание, провозгласил себя халифом. Халифат Фатимидов владел Магрибом, Алжиром и Тунисом, в 969 г. присоединил к себе Египет и заново отстроил Аль-Кахиру («победный город») — Каир. В 970 г. присоединил и Сирию. .

Хасан явно не желал вдаваться в подробности. Однако из различных источников известно, что обучение проходило в двух центрах: принципы веры излагались улемами в медресе Аль-Азара, а способы ее распространения — в городище вокруг халифского дворца. Глава миссионеров, по совместительству высокий чин при фатимидском дворе, собственной персоной обучал учащихся методам убеждения, искусству строить систему доказательств своей правоты, воздействия одновременно и на разум, и на сердце слушателей. Он же заставлял учеников запоминать секретные коды, пароли, которыми им предстояло пользоваться в течение многих лет, чтобы безошибочно определять своих. В конце каждого занятия обучающиеся по одному подходили к нему, и он возлагал на их головы некий текст за подписью имама. После чего наступал черед более краткого занятия, предназначенного для женщин.

— В Египте я получил все те знания, которых мне не хватало.

— А помнишь, как ты однажды сказал, что в свои семнадцать научился всему? — усмехнулся Хайям.

— До семнадцати лет я набирался знаний, затем учился верить. В Каире я научился обращать в свою веру других.

— А что ты говоришь тем, кого хочешь обратить?

— Я говорю им, что вера без учителя — ничто. Когда мы провозглашаем: «Нет Бога помимо Бога», мы тут же добавляем: «И Магомет Пророк его». Почему? Да потому, что не имеет никакого смысла утверждать, что есть лишь Бог, если не называть источник, из которого мы почерпнули эту истину. Но этот источник — Мессия, Пророк давно умер. Откуда же нам знать, что он действительно жил, что говорил именно это? Мне, как и тебе, читавшему Платона и Аристотеля, подавай доказательства.

— Какие доказательства? Неужто существуют такие доказательства?

— Для вас, суннитов, их не существует. Вы думаете, что Магомет умер, не указав, кто его наследник, что он оставил мусульман на произвол судьбы, и они позволили управлять собой самому сильному или хитрому. Это абсурд. Мы думаем, что посланник Бога назначил своего преемника, которому доверил все тайны. Им стал имам Али, его зять, его двоюродный, то бишь почти родной брат. И Али, в свою очередь, назначил преемника. Таким образом, линия законных имамов никогда не прерывалась, а через них передавалось и доказательство послания Магомета и существования единого Бога.

— После всего, что ты сказал, я не вижу, чем ты отличаешься от остальных шиитов.

— Между моей верой и верой моих родителей разница велика. Они мне внушали, что нужно терпеливо сносить власть наших врагов, дожидаясь, когда вернется скрытый имам [35] Двенадцатый имам в середине IX в. в подростковом возрасте таинственно исчез. Он считается шиитами последним скрытым имамом, который рано или поздно вновь откроется людям, появится в виде Мессии — Махди, с нетерпением ожидаемого правоверными шиитами и по сей день. , который восстановит на земле справедливость и вознаградит истинно верующих. Мое собственное убеждение состоит в том, что нужно действовать уже сейчас и всеми способами приближать пришествие нашего имама. Я — предтеча, тот, кто подготавливает землю для принятия имама Времени. Разве тебе неизвестно, что Пророк предупреждал обо мне?

— О тебе, Хасане, сыне Али Саббаха, из Кума?

— Разве он не говорил: «Один человек явится из Кума. Он позовет людей следовать прямым путем. Люди сплотятся вокруг него, образуя передовой отряд, который не развеет ветер бурь, и не устанут они от войн, не ослабнут и станут опираться на Бога».

— Эта цитата мне не знакома. А я изучал канонические тексты.

— Ты читал то, что хотел. У шиитов иные тексты.

— Ты уверен, что речь идет именно о тебе?

— Скоро твои сомнения развеются.

Хасан, неутомимый миссионер с глазами навыкате, переночевав у Омара, отправился дальше; путь его лежал в Балх, Мерв, Кашгар, Самарканд и дальше — по всему мусульманскому Востоку.

Он проповедовал, убеждал, обращал, создавал ячейки. Он не покидал город или селение, не назначив ответственного за кружок адептов — шиитов, уставших от бесплодного ожидания персидских либо арабских суннитов, доведенных до отчаяния турецким правлением, юношей, охваченных бунтарскими настроениями, верующих, ищущих в религии большей строгости. Армия Хасана росла не по дням, а по часам. Его приверженцев окрестили батини, тайными людьми, считали их еретиками, атеистами. Улемы предавали их анафеме: «Горе тому, кто присоединится к ним, сядет за один с ними стол, горе тем, кто породнится с ними, связав себя брачными узами, а проливать их кровь столь же законно, как поливать сад».