Александр Копылов - Мартин Скотт. Фракс и оракул (Перевод)

Первые нечеткие признаки подъема появляются, когда мы достигаем мелкой речушки. Лисутарида и Ибелла ненадолго останавливаются. Моя прекрасная, крепкая лошадь радостно и громко ржет и погружает морду в воду, делая глубокие глотки. Прошло немало времени с тех пор, как я садился в седло, но я довольно опытный всадник. Чего не скажешь о Макри - будучи оркским гладиатором, она ни разу не ездила верхом и все еще неважно держится на лошади. Окрестности становятся чуть более дикими, когда мы поднимаемся на холмы. Сельские угодья остаются позади. Тропинку легко приметить, но она страшно заросла, так как ей мало пользовались. С каждой стороны - гущи кустов. Подстегиваю лошадь, нагоняя Лисутариду.

- Если тропа еще больше утонет в кустах, будет лишь один способ ехать - колонной по одному. Начиная отсюда, всех поведу я. Макри, ты за мной. Гурд, хватай поводья. Ханама, иди с ним. Лисутарида, держись между Коранием и Ибеллой.

- Когда это ты получил право нам приказывать? - возмущается Ханама.

- Как только стал главным офицером службы личной безопасности командующей.

Ханама сердито таращится на меня, но более никто не возражает. Я слегка удивлен, что Лисутарида старательно следует моему совету. Мы трогаемся вновь. Хотя уже позднее утро, свет с трудом просачивается сквозь нависающие ветви деревьев. Тропинка скрывается во мраке. Кусты буквально лезут под ноги, задевая бока лошадей. Мне это не по душе. Для засады лучше места и не придумать. Главнокомандующей сил Запада не стоило бы находиться в столь уязвимом положении. Мы приняли меры, чтобы сохранить поход в тайне, но я не теряю бдительности. Я не забыл, с какой легкостью Дизиз Невидимая обставила нас в Турае. Втихую ругаю себя. Не следовало нам затевать эту экспедицию. Не так уж эти оракулы хороши, чтобы рисковать ради них своими драгоценными жизнями.

Мы едем в тишине. Каждый испытывает тревогу. Не знаю, какие сейчас заклинания у чародеев действуют, но надеюсь, они дадут знать о приближении врагов. В противном случае в такой густой чаще мы попросту не сумеем их заметить. Никто из нас не защищен доспехами. Стальная кираса, которую следует надевать для боя, не очень-то располагает к длительным поездкам верхом - слишком уж тяжела. Начинаешь задумываться, а спасет ли моя кожаная туника от стрелы. Возможно. А вот от арбалетного болта едва ли.

В густом лесу, который мы пересекаем, царит неестественное затишье. Даже вполне ожидаемого щебета птиц и звериных рыков - и тех нет. Мы передвигаемся в полной тишине, нарушаемой лишь мягким и размеренным перестуком копыт лошадей. Мы все еще поднимаемся, хотя взгорье не особо круто. Речушка справа, что сейчас не более ручейка, прячется в растительности. Слева целое скопище кустов и терновника под крышей из переплетающихся веток деревьев. Задаюсь вопросом, известна ли дорога Лисутариде. Для меня все выглядит одинаково. Вскоре тропа приводит к статуе, древней и частью увитой зеленью. Фигура женская. Возможно, богиня, хотя мне она не известна. Быть может, для Лисутариды это послужит ориентиром. Я поднимаю руку, командуя остановку. Оборачиваюсь к Лисутариде.

- Сколько еще?

- Меньше мили.

- Чье это изваяние?

- Витины. Богини знаний и мудрости.

Витина. Ее почитание всецело поносилось и осуждалось Истинной Церковью еще до того, как я родился. Не исключено, что ей могли поклоняться и в Турае, но будь даже так, ее статуи и храмы давно уже снесли или передали церкви. О ней ничего не напоминает, кроме нескольких ссылок в старых книгах и свитках в Имперской библиотеке.

- Дорога что, всегда была такой непроходимой?

- Нет, - говорит Лисутарида. - Раньше было почище. В нынешние же дни жрицы не допускают и мысли о легком пути к себе.

- Почему же?

- Так как не желают, чтобы их осаждали оголтелые религиозные фанатики. В Ниоже храм Витины сровняли с землей.

Окрыленный известием, что мы почти на месте, я перехожу на рысь, лишь бы побыстрее выбраться из диких зарослей. Интересно, как долго Лисутарида, Кораний и Ибелла пробудут у оракула. Возможно, им предстоит пройти некую церемонию перед обращением к верховной жрице, или к кому они там хотят обратиться. Буду только рад, когда все это закончится и мы в целости и сохранности вернемся в лагерь.

Мы минуем еще несколько статуй. Одни фигурой походят на богиню Витину, оставленную позади, у других иные женские очертания. Все искусно высечены из древнего камня, хотя и являют признаки старения, разъедаемые временем и погодой. Когда вскоре появляется расчищенная тропинка, я издаю вздох облегчения. Не сказать, что мы в безопасности, но теперь застать врасплох нас не удастся. Впереди - храм из белого мрамора, большего размера, чем ожидалось, изумительное строение с шестью огромными колоннами перед портиком. Мрамор чист, не поврежден и хорошо сохранился. В отличие от статуй время на нем не сказалось. Кто-то заботился о нем все эти годы. Когда мы приближаемся, одинокая фигура идет навстречу - девушка в нарядной голубой мантии и с непокрытой головой. Ее темные волосы необычайно длинны, даже длиннее, чем у Макри. Останавливаю нашу процессию.

Девица, не уделяя мне особого внимания, кроме беглого обзора, обращает взгляд к Лисутариде. Хотя лицо чародейки все еще скрыто, ее опознают.

- Добро пожаловать, Лисутарида Властительница Небес. Верховная жрица ожидает вас.

Лисутарида плавно соскользнула с седла. Я уже заметил, что она - прекрасная наездница. Вероятно, росла в тесном общении с лошадьми и обучалась верховой езде наряду с прочими науками. Кораний следует за ней. Он бледнолицый человек с шевелюрой песочного цвета, невысокого роста, да и телосложение подкачало. Слабовато похоже на того, кто обладает великой мощью. Как и Лисутарида, он представитель высшего сословия Турая, но в отличие от нее, не слишком знатен. Самые сливки аристократии весьма неодобрительно относятся к тому, что их сыновья и дочери увлекаются профессией волшебника. Лисутарида исключение из общего правила, будучи выходцем из весьма родовитого семейства.

Ибелла спешивается следом, менее изящно. Не знаю ее положения на социальной лестнице Абеласи. Возможно, подобно Коранию, происходит из благочинной и почтенной семьи, не самой знатной. Лично же я глубоко увяз корнями в низшем сословии. Даже имя мое простонародное. Только у благородной знати имя заканчивается на "-ий". Окончание "-акс" или "-окс" указывает на то, что ты с рождения один из черни. В Турае эта разница значила много. Даже теперь, с падением города, она никуда не делась. Отпрыски аристократов получают все лучшие посты: мало кто из офицеров турайских полков худого рода.

Я рассчитывал, что в храм не попаду, но Лисутарида велит следовать за ней.