Андрей Шляхов - Байки из роддома

— И мой!

— И моя!

— И моя не видела! — зашумели родители.

— Ну, может быть, вы что-то слышали? — предположила классная руководительница.

— А почему вы решили, что журнал взял кто-то из детей? — пробасил плотный мужчина в форме МЧС с майорскими погонами. — Ведь мы даже не знаем, как исчез журнал. Может быть, это вы его куда-то задевали…

— Я не могу никуда «задевать» журнал! — возмутилась классная руководительница.

— Почему? — удивился майор.

— Потому что я педагог!

— Хорошее объяснение, — хмыкнул майор. — Тогда я заявляю, что моя Маша не могла взять журнал, потому что она — дочь офицера. Вопросы будут?

Собравшиеся дружно засмеялись.

— Прошу тишины! — взвизгнула классная руководительница. — Если журнал не будет найден, то отвечать за его пропажу будут те, кто дежурил в тот день — Боброва и Маляр.

— Что?! — Матери названных учеников вскочили на ноги, словно подкинутые невидимой пружиной.

— Что вы себе позволяете?! — воскликнула одна из них. — Почему моя дочь должна отвечать за ваш журнал?!

— Потому что дежурный отвечает за порядок в классе…

— Педагоги отвечают за порядок в классе! — В беседу на повышенных тонах вступила вторая родительница. — Интересно, что по этому поводу думает директор!

— Да что может думать директор?! — фыркнула первая. — Мы найдем правду выше!

— И верно! Развели тут тридцать седьмой год!

— В общем-то они правы, — сказал соседке Данилов.

— Да уж, — согласилась та. — Валентине Антоновне стоило бы думать, прежде чем говорить. Ведь журнал должны приносить и уносить педагоги. У детей своих забот хватает.

Через пять минут дискуссия пошла на спад: Кочерга признала свою неправоту.

Данилов решил, что на этом собрание закончится, но ошибся. Классная руководительница завела долгую песнь о дисциплине в классе, перечисляя нарушения, допущенные каждым из учеников. Данилов узнал, что Никита с приятелем пытались взорвать петарду на школьном дворе, но были замечены охранником, ввиду чего взрыв так и не состоялся.

— Валентина Антоновна преподает историю? — спросил Данилов у соседки, разглядывая учебные пособия, развешанные по стенам.

— Нет, английский, — ничуть не удивившись вопросу, ответила та. — Ее кабинет вечерами занят — там факультатив, поэтому мы собираемся где придется. А с предметом у нее интересно вышло. Вообще-то наша красавица преподавала ритмику, но потом переквалифицировалась в англичанку.

— Разве так можно? — удивился Данилов.

— Почему нет? — Соседка указала взглядом на классную руководительницу. — Доказательство перед вами. Надо сказать, что она поступила весьма разумно, ведь преподавать английский куда прибыльнее, чем ритмику. А вы сами не педагог?

— Разве похож? — Данилов никогда не думал, что его можно принять за учителя. — Нет, я врач.

— Ой, как здорово! — привычно восхитилась соседка и сразу же задала традиционный вопрос: — А какой вы врач?

— Хороший, — привычно отшутился Данилов. — Я анестезиолог.

Сообщать, где именно работает, он не стал, да соседка и не поинтересовалась, моментально утратив интерес к профессии Данилова.

Анестезиолог — непопулярная в народе специальность. Лечить не лечит, консультировать не консультирует, только наркоз дает. Какой-то неполноценный врач.

— А я тоже имею некоторое отношение к медицине, — сказала соседка. — Правда, очень далекое — работаю в фонде омээс главным специалистом. Канцелярская крыса. У вас, Владимир, случайно нет знакомого хорошего кардиолога? Мне бы мужа показать.

— Увы, нет, — покачал головой Данилов.

— Жаль, — вздохнула соседка и больше его не расспрашивала.

Данилов зарекся отправлять кого-либо на консультации к знакомым врачам после одного случая. Лет пять назад к нему обратилась соседка. Девушку внезапно начало регулярно тошнить, и ей захотелось провериться у толкового врача. Данилов направил ее к своему бывшему однокурснику Толику Гусеву, работавшему в консультативно-диагностическом центре при сто пятнадцатой больнице. Позвонил, договорился и предупредил, что не постороннего человека отправляет, а хорошую знакомую, чуть ли не родственницу.

— Все понял, — заверил Толик. — Пусть приходит. Сделаю все, что смогу, все будет в лучшем виде.

Толик подробно расспросил и осмотрел соседку, после чего составил ей чудесный план обследования, включавший консультации у восьми врачей разного профиля, кучу анализов, рентгенологическое и ультразвуковое исследования, кардиограмму и энцефалограмму. Все — «неофициально платно», причем по самым заоблачным расценкам. Сам Толик за осмотр, беседу и составление обследования, точнее, плана раскрутки клиента на деньги, взял пятьдесят долларов — работал ведь, старался.

Несколько ошарашенная соседка пришла вечером к Данилову и ударилась в слезы. Бедняжка решила, что Толик заподозрил у нее что-то очень серьезное и оттого собрался столь детально обследовать.

— Не реви, — попросил Данилов. — Нет у тебя ничего страшного. Лично я склонен думать, что или ты беременна, или у тебя небольшой гастрит.

— Странно, — удивилась соседка. — А Анатолий Николаевич про гинеколога ничего не говорил…

«Ясное дело, — подумал Данилов. — Решил сначала пациентку хорошенько растрясти, а потом, в конце, «обнаружить» у нее беременность. Это ведь гораздо выгоднее, чем сразу к гинекологу отправить. Ну Толик, ну жучила!» Данилов был шокирован таким нечистоплотным поведением не просто коллеги, а заранее предупрежденного приятеля.

Чувствуя себя виноватым в произошедшем, Данилов устроил соседке консультацию в центральной клинической больнице гражданской авиации, где у него работал другой однокурсник. Как он и предполагал, соседка оказалась беременной.

Толик нахально позвонил Данилову через несколько дней и поинтересовался, куда делась его соседка. Данилов, не выбирая выражений, высказал Толику все, что о нем думал, и с тех пор взял себе за правило никого ни к кому на консультации не отправлять. Разве что в особых случаях и к достойным, проверенным людям.

— Как собрание? — поинтересовалась Елена, едва Данилов вошел в квартиру.

— Нормально, — ответил Данилов, расстегивая куртку. — Классная и вправду дура, а журнал так и не нашли.

— А меня ругали? — высунулся в коридор Никита.

— Тебя — нет, — соврал Данилов.

— Врешь, наверное, — усомнилась Елена. — Чтобы наша Валентина Антоновна кого-то да не покритиковала!..

— Может быть, я прослушал. — Данилов прошел в ванную и начал мыть руки.

— А меня сегодня хвалили! — сообщила Елена, когда он пришел в кухню. — Есть будешь?

— Пару бутербродов с сыром. — Данилов взял нож и в два счета соорудил себе ужин. — Так за что тебя хвалили?