Хари Кунзру - Без лица

Главное — рассказать им историю. Для этого сгодится любая история, лишь бы она была английской. Или, точнее, об английском — происхождении. Здравствуйте, меня зовут Уокер, Питер Уокер. Джон Джонсон. Клайв Смит. Дэвид Бест, но вы можете звать меня Бести. Меня все так зовут. Я работаю на нефтяную компанию. Завод по производству резины. Школьный совет. Универсальный магазин. Я приехал навестить кузину. Старого школьного друга. А вы?

Вся штука в том, что они ему верят. Они слышат его произношение, видят лицо и костюм и связывают все это воедино, в одну личность. Чуть погодя некоторые чуют неладное, но не могут ткнуть пальцем ни во что конкретное. А вы, случайно, не в колониях выросли, мистер Бест? Это чувство редко сгущается до чего-то определенного, а если и сгустится, Бобби к тому времени уже и след простыл. Разумеется, если он не сделает ошибки.

Был такой случай — старуха и ее племянница. Он в доках и смотрит, как из грузового отсека поднимают автомобиль — портовым краном. Извлеченная из упаковочного ящика машина стоит на деревянной плите и дорого поблескивает. Цепи, продетые под ней, резко дергаются, когда орущие друг на друга стивидоры крутят лебедку. Машина покидает палубу и пугающе раскачивается над головами зрителей — большая черная тень, колеблющаяся вдоль мола. Бобби видит, как две англичанки, ахнув, торопливо отбегают в сторону.

— Ой, чемодан!

Бобби стремительно подхватывает небольшой саквояж и возвращает его (прикоснувшись к шляпе) пожилой даме. В награду он получает любезную улыбку.

— О, вы так добры.

— Вовсе нет. Только что прибыли?

— Да. На «Вайсрой». И вы? Мы не видели вас на борту.

— О, нет. Я ждал сестру. Думал, она прибудет на этом корабле, но похоже, что перепутал дату. Я такой тупица во всем, что касается дат.

— Прекрасно вас понимаю, бедняжка. Я уверена, ваша сестра найдется.

Вскоре он уже созывает носильщиков и организует доставку багажа в отель «Тадж-Махал». Англичанки безоговорочно верят ему. Найджел Уоткинс, младший землемер. Пожилая дама суетится, теряет вещи, находит их снова, беспокоится, что кто-нибудь «удерет» с мелкими предметами, и все время обильно благодарит своего белого рыцаря. Молодая леди, которая недурна собой, расточает соблазнительные улыбки из-под своей шляпы. Все идет хорошо. Возможно, даже слишком хорошо. Не успев опомниться, Бобби оказывается в отеле, следуя за новыми друзьями по одному из маленьких двориков. Вы должны остаться и выпить с нами чаю. Нет, не вздумайте отказываться. Я уверена, Вирджиния задаст вам сотню вопросов о Бомбее. Пока они устраиваются в комнатах, он ждет возле стола под большим холщовым зонтом, глядя вверх, на ряды галерей кованого железа, которые со всех сторон нависают над садиком. Это место похоже на тюремный двор. Носильщики спят на циновках под дверью своих господ или сплетничают в компании, сидя на корточках. Он начинает беспокоиться: вдруг его узнает кто-нибудь из мужчин, праздно облокотившихся на перила. Не лишено вероятности. Красавчика Бобби знает множество людей. Он чувствует себя выставленным напоказ и нервничает из-за этого. Похоже, он зря сюда пришел. Как раз когда он принимает решение уйти, англичанки возвращаются и садятся рядом с ним. Вирджиния начинает говорить о тиграх, укротителях змей и других вещах, которые, как она слышала, могут встретиться ей в Индии. Он рассеянно отвечает. Да, скорпионы действительно могут быть опасны, но если вы не будете забывать по утрам вытряхивать их из туфель, вас вряд ли ужалят. Официант приносит чай. И подмигивает ему, это точно. Официант уходит, и его изысканный легкий тюрбан подпрыгивает вверх-вниз, когда он исчезает в боковом проходе. Возможно, он идет к управляющему, чтобы сообщить о том, что в садике сидит аферист.

— Так откуда, вы сказали, ваша семья?

Это тетушка; чайная чашка замерла между блюдцем и подбородком. Он не позаботился об этой части истории и отвечает не думая:

— Лондон.

— Правда? Какая его часть?

— Э-э-э… Восточный район.

— Ист-Энд? Вы меня удивляете. А откуда именно?

— Откуда?

— Да, откуда?

Бобби слышал об Ист-Энде. Он противоположен Вест-Энду. Но названия местечек в Ист-Энде — это уже выше его сил.

— Брайтон, — неловко говорит он. Очевидно, что это неверный ответ. Дамы вопросительно смотрят на него.

— Мне показалось, вы сказали «Лондон», — говорит племянница, с тем кокетливым наслаждением, с каким положено уличать во лжи молодых людей. Милых английских девочек учат этому в закрытых школах.

— Я сказал?

— Вы.

— Ну… мои предки приехали оттуда. Я вырос в Индии, жил здесь большую часть времени.

— Но вы же сказали, что приехали, только чтобы поступить на службу в Земельную инспекцию?

Бобби вполне мог это сказать. Он не помнит.

— Ох, вы меня неправильно поняли. Я здесь уже давно. Послушайте, было невероятно мило познакомиться с вами, но я… я забыл, что у меня назначена встреча в три часа. Мне нужно идти.

Он знает, что ведет себя странно, но не может справиться с собой. Его беспокойство передается тетушке. В ее голове явно трезвонят тревожные колокола. Внимательно оглядывая сад, она как будто ищет кого-нибудь из официальных лиц. Бобби встает. Ее лицо омрачается неожиданным и острым подозрением.

— Вирджиния! Где я оставила свою сумочку? Я уверена, что брала голубую сумку с собой.

— Вы, кажется, унесли ее наверх, тетя Дороти.

Тетя Дороти пристально смотрит на Бобби. Он смотрит на нее в ответ. Она замечает напряженность в его лице. Отчего бы?

— Мистер Уоткинс, а вы не видели мою сумочку?

— Совершенно точно нет. А сейчас, если вы позволите…

— Официант! Официант!

Тетя Дороти убеждена, что раскусила заговор. Она буквально поедает Бобби глазами. Двое или трое служащих отеля уже направляются к их столу. Хоть он и не сделал ничего дурного, Бобби не способен сейчас хладнокровно объясняться. Скрежетнув стулом по тротуарной плитке, он обращается в бегство.

— Стой, ворюга! — ревет тетя Дороти, как бьет в набат.

Бобби быстро шагает к главному входу. На его счастье, никто из сидящих в вестибюле не принадлежит к касте блюстителей порядка, и он беспрепятственно выскакивает на улицу. Единственный урон — «керзоновская» шляпа, которая в спешке слетает с головы. Он бежит по послеполуденной жаре и вскоре уже удачно теряется в лабиринте многоквартирных домов. Позднее, отсиживаясь у Гал в заведении мадам Нур, он решает, что шляпа — невелика потеря. Настоящие англичане, похоже, их вообще не носят, если только не исполняют ту или иную официальную роль. Через несколько дней он выходит наружу и покупает взамен обычный топи для охоты на кабанов. Гораздо менее импозантный головной убор. Осторожность, как он начинает понимать, — залог успеха.