Зои Хеллер - Правдолюбцы

Карла покраснела:

— Нет, конечно нет.

Не прошло и минуты, как Халед откинулся на спинку кресла:

— В общем, это было легко.

— Правда? Он снова работает?

— Я всего лишь его перезагрузил. Иногда ничего иного и не требуется.

Подавшись вперед, Карла посмотрела на экран:

— Ого! Спасибо.

Халед встал:

— Кажется, пора оставить вас в покое.

— К сожалению, у меня еще много дел.

— А вы не против, если мы как-нибудь еще разок вместе пообедаем? Обещаю больше вас не расстраивать.

— Не против, — улыбнулась Карла.

— Отлично! — Халед подхватил свой кейс. — Увидимся на следующей неделе.

Стоило ему закрыть за собой дверь, как Карла потянулась к пакетику M&Ms. Что за странный человек, рассуждала она. И какие вопросы он задает! Карла надорвала шуршащий пакетик и, приподняв подбородок, закинула в рот конфетку. Впрочем, он милый, несмотря на неуклюжие манеры. И явно не дурак. Он видит и понимает, что творится вокруг, — недаром ему удалось так точно изобразить медсестру. Интересно, он всерьез собирается снова с ней встретиться? Отчасти Карла надеялась, что не всерьез. Опять испытывать неловкость — зачем ей это? Но с другой стороны, она хотела повторения совместного обеда — хотя бы для того, убеждала она себя, чтобы исправить ужасное впечатление, которое произвела на Халеда сегодня.

— Ленни, ты не видел моей сумки? — громко спрашивала Одри, стоя у подножия лестницы. После паузы она крикнула опять: — Ленни!

— Да-а? — раздался сиплый голос.

— Мою сумку не видел?

— Нет.

— Ладно, все равно пошевеливайся. Нам пора выезжать.

Этим утром Одри и Ленни отправлялись в Вестчестер на свидание с матерью Ленни в Бедфордской исправительной колонии. От тяжкой обязанности навещать Сьюзан Одри обычно старалась увильнуть, но у Ленни отобрали права, после того как его в который раз застукали за вождением в состоянии наркотического опьянения, и откажись она везти парня сегодня, ему пришлось бы ехать на ужасном тюремном автобусе. Одри двинула на кухню, и в этот момент зазвонил телефон.

— Привет, Одри, — бодро поздоровался Дэниел.

— А, это вы. Я уже успела позабыть о вашем существовании.

Дэниел теперь работал в солидной фирме, специализирующейся на законах по охране окружающей среды. У Джоела он не был больше месяца.

— Ну, я все еще жив, — ответил он.

— Много китов спасли?

— Пока ни одного, — рассеянно хохотнул Дэниел. — Как у вас дела, Одри?

— Супер-пупер, спасибо, что поинтересовались. Но вы ведь не для того позвонили, чтобы узнать о моем самочувствии?

— И для этого тоже. А еще я хотел бы с вами встретиться.

— Зачем?

— Нам нужно кое-что обсудить.

— Что именно?

— Это не телефонный разговор.

Одри язвительно рассмеялась. Дэниел обожал разводить таинственность на пустом месте — один из многочисленных приемов, которые он пускал в ход, чтобы придать веса своей персоне.

— Что за глупости, Дэниел? Просто скажите, что вам от меня надо.

На кухню вошел Ленни с сумкой Одри в руке. Она сделала изумленное лицо: «Как ты ее нашел?!» — и послала сыну воздушный поцелуй.

— Вряд ли такой вариант годится, — говорил Дэниел в трубку. — Мы должны обсудить это с глазу на глаз. К тому же дело срочное, и хорошо бы увидеться сегодня…

— Отпадает. Я занята, везу Ленни на свидание с матерью.

— Когда предполагаете вернуться?

— Черт возьми, Дэниел, вы не можете подождать до завтра?

— Сегодня было бы лучше.

Одри раздраженно ответила:

— Ладно, уговорили. Приезжайте сюда к пяти. — Отключившись, она повернулась к Ленни: — Умница! Где она была?

— На лестничной площадке.

— Правда? Чудеса! Так ты готов?

— Ага.

Одри оглядела его с головы до ног:

— Бриться ты не в настроении, я правильно угадала?

Ленни задумчиво ощупал подбородок:

— Не-а.

На выезде из города они остановились заправиться. Одри послала Ленни платить, пока сама заливала бак. Когда Ленни вернулся, Одри обнаружила, что на сдачу он купил энергетический напиток и большой хот-дог; цвета сосиска была такого же, как тельце пластиковой куклы.

— Почему ты не сказал, что хочешь есть? — спросила она, когда они сели в машину. — Заехали бы в какое-нибудь приличное место.

— Я бы не дотерпел, просто умираю с голоду. Я не ужинал вчера.

Выруливая обратно на Хьюстон-стрит, Одри коротко взглянула на него:

— Почему, дурачок?

Вгрызаясь в хот-дог, он ответил:

— Денег нет.

— Ох, Ленни.

Последние три месяца Одри выдавала сыну по сто долларов в неделю. Этого пособия вместе с тем, что он получал, подрабатывая у Джин и прочих друзей семьи, вполне хватило бы, чтобы продержаться, пока он не устроится на нормальную работу.

— Мне и самому все это жутко неприятно, мам. Но не мог же я не вернуть долг Тане. И потом, я потратился на такси, когда ездил к папе.

— «Такси»! — воскликнула Одри. — Сынок, ты слыхал про метро?

— Я просил у Джин аванс, — продолжал Ленни, — но она отказывается платить, пока я не закончу работу.

— И она ничего тебе не дала? — удивилась Одри. — Даже двадцати баксов?

Ленни грустно покачал головой:

— Знаешь, я больше не хочу занимать у Тани…

Одри улыбнулась, как человек, который понимает, что его разводят, но не противится этому:

— Ладно, ладно. До меня дошло. Моя сумка на заднем сиденье. Возьми полтинник. (Ленни молча жевал хотдог.) Хорошо, тогда стольник, но ни цента больше.

— Ты уверена?

— Перестань. Просто возьми деньги.

Ленни — законченный прохвост, постоянно твердил Джоел, и не заслуживает, чтобы его баловали. Как-то он даже заявил, что Одри обращается с этим парнем как с личным жиголо. Но попреки Джоела ни на йоту не изменили ее поведения. Скорее она гордилась столь беззаветной преданностью сыну. А нападки на Ленни лишь подталкивали Одри к новым героическим подвигам: мать и сын плечом к плечу против всего мира.

Двадцать семь лет назад, в тот вечер, когда родную мамашу Ленни арестовали за ограбление банка, именно Одри делегировали забрать семилетнего мальчика из опустевшего дома, где его сторожила нянька. Над островом Лонг-Айленд бушевала метель, и Одри целый час добиралась до Гарлема по обезлюдевшему белому городу, а потом еще час кружила по кварталам в поисках нужного адреса. Когда она наконец вошла в малюсенькую квартирку над мужской парикмахерской на авеню Св. Николаса, было уже далеко за полночь. Ленни сидел обняв коленки на полу гостиной и смотрел мультики в компании гигантского, слюнявого мастифа.

— А мне заплатят? — немедленно осведомилась нянька. Она только что закончила красить ногти и теперь мерно взмахивала гибкими кистями, словно стряхивала воду или делала колдовские пассы. — Я ведь переработала, а лишние часы стоят в полтора раза дороже, сами знаете.