Сергей Ермолов - Московские страсти

Когда-то я надеялся, что каждый мой день будет расцвечен новыми красками. Такого, к сожалению, не произошло. Я оказался обычным человеком с обычными мыслями.

21

Я смотрел на Наташу с нежностью. Весь день я провел в грусти и сомнениях, но сейчас, устроившись рядом с ней, я чувствовал себя счастливым и мне было не в чем упрекнуть ее.

Все еще прощал, и это значило, что все еще любил. Может быть, я притворялся перед собой больше, чем перед любимой женщиной. Боялся, что моя догадка может оказаться правильной.

Что во мне не так, если со мной случается такое? Я не ищу сложности. Жизнь и без поисков слишком сложна. Я не был уверен, что поступаю правильно.

Она смотрела на меня, а мне не хотелось встречаться со взглядом ее глаз, не хотелось, чтобы мое лицо ей о чем-то говорило.

- Я никогда не позволяла мужчинам использовать себя, - сказала Наташа. – Не следует доверять чувствам. Для меня очень важно уметь скрывать правду о себе. Я вынуждена притворяться.

- Какая-то глупость, - я запоминал ее слова, чтобы напомнить их ей в будущем.

- Я в этом не уверена.

Мое спокойное лицо могло быть только маской. Я даже не улыбался. Чувство, которое я ощущал к Наташе мешало мне контролировать себя. Никогда прежде не оказывался в таком положении.

Никак не мог изобразить на лице глупую, беспечную улыбку, чтобы представить происходящее шуткой. Не знаю, кто из нас был разочарован больше. Мне уже не удавалось убедить себя, что безразличие любимой женщины было только притворством.

Я не мог сказать ей правду. Все мои признания взаимоисключали одно другое. Пытаться возражать Наташе было бы еще глупее, чем соглашаться. Она не позволяла мне быть искренним. Я не чувствовал себя спокойно. Мне хотелось сказать о том, что я ее ненавижу. Любимая женщина сделала меня злым. Я не ищу для себя оправданий. Мне не нравятся люди, которые выдумывают свои чувства. Каждое слово Наташи было правдой. Но я не позволял себе думать об этом.

- Ты делаешь мне больно, - я мучился сильнее, чем мне хотелось.

- Мужчина никогда не требует от себя честности в отношениях с женщиной.

- Мы не понимаем друг друга. Мы говорим на разных языках.

Она меня не слышала или не хотела слышать.

Я совсем не такой, я старше, я уверен в себе. Смотрел на нее, не понимая, как можно не соглашаться с тем, что очевидно. Мне все еще хотелось думать, что Наташа любит меня, как прежде. Не верил ни одному ее слову.

Она с сожалением смотрела на меня, как смотрят на глупого ребенка. Она задумалась, ее лицо было печально. Каждая женщина всегда противоречит самой себе. Что она делала со мной? И почему это делала? Мне всегда хотелось узнать, что обо мне думают другие люди.

Я чувствовал себя очень несчастным. Наташа забыла, что я ее люблю.

- Не пытайся меня растрогать. В душу ко мне тебе все равно не залезть, - она говорила слова, которые говорить не имела никакого права.

- Не надо так. Пожалуйста. Только не так, - я уже не хотел быть уверенным, что люблю.

Не мог сказать правду. Ничто не заставило бы меня ее сказать. Возможности женского ума всегда ограничены способностью женщины подражать уму мужчины. Я не мог убедить Наташу в своей правоте. Она заставляла меня быть недовольным самим собой. Мне удается быть необходимым только женскому желанию презирать мужчин.

- Я одна из тех женщин, для которых жизненный опыт не проходит бесследно. Искренность моих признаний не может обрадовать ни одного мужчину, - ее слова всегда заставали меня врасплох.

- Не понимаю. Раскрой мне глаза.

«Не психуй», сказал я себе. «Она видит, что я злюсь. И делает все назло». Я старательно молчал.

Я не знал, что подумать, что сказать. Я не знал. Слушал и не знал, как реагировать.

- Отодвинься, - попросила Наташа. – Пожалуйста, отодвинься.

- Тебе нравится требовать от меня невозможное, - я не хотел, чтобы ей удалось убедить меня.

- Иногда кажется, что вес мужчины отличаются друг от друга только внешностью.

Нам обоим было легче от того, что я не мешал ей так думать. Оправдываясь, я не сожалел о том, что делал. Меня увлекала противоречивость своих чувств. Нам было необходимо мучить друг друга. Спорить с Наташей было так же неудобно, как спорить с самим собой.

- Я всегда знал, что хорошее не может длиться долго, - в моем страхе перед ее признаниями не было ничего необычного.

- Всегда старайся все упрощать.

- Но не на столько, чтобы получилась бессмыслица.

Я не ищу для себя оправданий. Уверен, что не найду их. На месте Наташи я бы сказал себе то же самое. Узнать правду о себе не всегда приятно. Нужно уметь не замечать то, что говорит обиженная женщина.

- Я не могу быть прежней, - от ее слов зависело больше, чем от моих.

- Теперь ты никогда не бываешь со мной хорошей.

- Нет. Все. Хватит.

«Нет», понял я. Не в ближайшее время. И я не сдержался.

- Я вижу в тебе только глупость, - я не умею сдерживаться.

- Нам придется расстаться.

Она опять все решила за меня. Рядом с ней от меня никогда ничего не зависело. Рассказывать о своих неудачах всегда неприятно. Я уже был уверен, что Наташа торопилась забыть обо мне.

Любовь никогда не бывает простой. Я должен был быть терпеливее. Признания Наташи уже не обманывали меня. Я был ей не нужен. Происходящее не могло быть случайностью. Она могла делать со мной все, что захочет.

- Маленький, у меня никогда не получалось скучать по любимому мужчине.

Наташа не хотела меня видеть. Невозможно объяснить понятнее. Каждая моя встреча с ней словно последняя. Я устал от объяснений. Я должен был устать. Меня уже не удивляло безразличие Наташи. Я не знаю способа защиты от разочарования.

- Я старалась быть с тобой доброй лишь потому, что ты был добр со мной.

Правда о любимой женщине мучила меня не меньше, чем ее ложь.

- Знаешь, ты не очень-то красивый. Я говорю не для того, чтобы обидеть. Просто это – правда.

Я понимал, что она права. Мне становилось страшно.

- Ты не единственный мужчина, которого я могу представить рядом с собой. Разве это не правда, в которой ты боишься признаться себе?

- Ты меня любила?

- Откуда я знаю.

- Я очень несчастен. Иногда я думаю, что было бы лучше для нас обоих, если бы мы были другими людьми.

- Ты говоришь, не подумав, малыш.

- Извини, - я никогда не смогу стать таким человеком, каким Наташа хочет меня видеть.

Всегда стараюсь забывать то, о чем мне не следует помнить. Я позволял Наташе обманывать меня. Я не знал, в ком из нас больше притворства. Мои желания очень противоречивы.

Не следует убеждать женщину в том, в чем она должна убедить себя сама. Не умею рассказывать о случайном.

- Ты знаешь, почему ты не права? Ты хочешь, чтобы я тебе это объяснил? – моя правота была выдумана.

- У тебя получается, что все должно быть или черное, или белое. Ты совсем запутался.