Алексей Алимов - Дьявольский кредит

Что интересно, как всплыло из разговоров с наёмниками, в частности, это подтверждалось незримо прочитанными по губам беседами в лагере, заказ был получен через вполне приличных людей, видимо оказавшихся посредниками. Более того, его суть была преподнесена весьма превратно. Возможно, даже сами посредники получили заказ не из первых рук. По вполне заслуживающим доверия, насколько мог по невербалике судить Андрей, рассказам командиров, они подрядились под участие в военном перевороте, который им описали, как восстание недовольных высокими налогами подданных. В общем, ребята никак не ожидали, что им придётся рубить в винегрет крестьянское ополчение, выступающее за местного феодала, против которого якобы восстало.

С орками всё обстояло куда проще, поскольку все они, включая номинально главного богатыря-шамана были бессемейными индивидуалистами, которым было решительно насрать на всех, кроме себя и своей дальнейшей судьбы. Да он даже не стал их вытаскивать из выставленного Аграилом охранного круга. Ожидалось, что это вызовет определённые сложности при торге из-за того, что каждый, с кем он будет говорить, будет слышать предмет и условия торга всех остальных, но они даже толком не торговались, радостно хватаясь за возможность продолжить своё существование хоть в какой-нибудь ипостаси. Единственным, кто пытался добиться привилегий для себя, оказался тот самый "Илья Муромец", который, видимо, оказался главным не только из-за выдающихся силы и размеров. Тем не менее, с него удалось сбить спесь, пригрозив единственного оставить в охранном круге в серых пределах медленно, но гарантированно сходить с ума.

И в то же время сложности всё же были. Опуская то, что вначале орки попытались напасть на своего будущего благодетеля, от чего тот был спасён охранным кругом, заключались они в том, что пришлось лично поговорить с каждым, а кроме того, их культура и традиции настолько отличались от человеческих, что несмотря на знание языка, иногда их было весьма непросто понять. Например, ссылки на родовую память, бывшие очевидными для любого из их племени, порой ставили в тупик, несмотря на то, что их убийце уже приходилось с ней сталкиваться. Особенно это касалось тех моментов, когда пресловутая родовая память служила мотивацией тех или иных поступков или даже прямым толчком к ним. Как выяснилось, часто поводом к началу межплеменной вражды служило туманное видение явившееся из глубин этого, предназначенного быть эволюционным преимуществом, источника какому-нибудь воину. Многие их предания и легенды также уходили туда корнями. Причём, часто орки даже не ссылались на родовую память, рассказывая о чём-то, опускали даже в общих чертах суть легенд, на которые ссылаются, обозначая их одним-двумя словами. Судя по всему, когда речь заходила об определённых вещах, их сознание самостоятельно находило и извлекало из крови предков нужные куски мозаики. Возможно, так они и обучались. Для любого орка это было как бы самоочевидным, в сущности же, любой рассказ с подобными мотивационными упущениями представлял из себя фантасмагорическую бессмысленную кашу, от одной попытки понять которую, начинал плавиться мозг, пусть даже Хротгар и слушал это всё бестелесно.

И тем не менее, эта беседа получилась весьма продуктивной и интересной, хотя из неё он и понял, что эти полсотни змееглазых не являются цветом оркской нации, если их кочевые племена вообще можно так назвать. На фоне своих соплеменников, отправившихся в поход в земли людей даже не ради славы или денег, а из какой-то врождённой жестокости, страха перед превосходящим каждого из них в силе богатырём-лидером, который к тому же умел призывать духов, и простого любопытства, что в совокупности на их языке даже называлось каким-то отдельным словом, опять же отличался шаман, который хотел получить в награду металлические оружие и броню для своего рода, а также имел какие-то обязательства перед человеком по прозвищу "Свободный". Что интересно, этот могучий орк во-первых счёл нужным выполнить эти самые обязательства, данные чужаку, что уже исключительная редкость для представителей этого народа, а во-вторых, даже после смерти не желал распространяться об их сути, что, уже на личный взгляд северянина, заслуживало уважения. Это если не вспоминать о том, что он с перерубленными ногами и разорванным ртом с выбитыми зубами всё же смог закончить заклинание призыва, что чуть не привело к смерти Хротгара. И, тем не менее, он отчётливо ощущал, что шаман хотя и говорит правду, но не всю и тщательно подбирая слова, чтобы не сболтнуть лишнего. Именно из-за его неискренности Андрей и не пошёл на уступки в торге. Ну, и, кроме того, где-то в глубине души это было маленькой и сейчас уже бесполезной местью уже мёртвому за потерю зрения.

К слову, ещё из застольной беседы с друзьями он узнал, что Свободного взяли живым в той схватке, хотя он и успел перед ранением и последующим пленом отправить на тот свет полтора десятка ополченцев и даже восьмерых дружинников лорда. Его явно не мешало допросить лично, чтобы узнать по-больше о том, как он заручился авторитетом среди орков, а также о мотивах его поступков.

Когда командирам наёмников удалось убедить своих людей в целесообразности сделок, слепой укротитель огня вновь призвал Аграила. Как и ожидалось, демон был недоволен ценой за новые души людей. Тем не менее, норд отчётливо понимал по тому, как тот торговался и эмоциям, которые нет-нет, да проскакивали на лице инфернального партнёра, что предоставленные ему условия - далеко не предел того, что он готов был заплатить. Душам же орков к удивлению северянина он очень обрадовался. На вопрос о том, почему, ушлый пришелец из преисподней пояснил, что до сих пор в его коллекции был всего один орк. Как оказалось, для разума демона разговор с ним оказался не менее мозголомным, чем для смертного, а посему после единичного опыта общения тот предпочёл больше не иметь дел с этой расой. И тем не менее был рад столь многочисленному экзотическому пополнению своей коллекции силами, так сказать, стороннего подрядчика. От внимания Андрея также не укрылось и то, что скупщик душ, как и он проявил тщательно скрываемый, но всё же заметный интерес к душе богатыря-шамана.

Итогом этих многочасовых переговоров стали двести двенадцать сделок, души по которым, конечно, после того, как Аграил попытался поторговаться за людей-наёмников, пробуя из-за повышенной цены за них навязать Андрею понижающий коэффициент их стоимости в пересчёте на его услуги, всё же пополнили "баланс" дерзкого смертного. Со своей стороны он упирал на то, что демон сам разбил души на разные по потенциалу, выделив Ренара среди прочих, и убедил демона в том, что стоимость дисциплинированных и опытных солдат гораздо выше, чем таковая у рядовых уголовников. Как и ожидалось, аргументы насчёт морали и принципов были встречены приступом хохота и вопросом: "Ты ещё помнишь, кто я такой?" Но он не мог не попробовать, хотя и чувствовал себя при этом как помещик Собакевич из небезызвестного произведения Гоголя. Успокоил он себя тем, что не бывает неуместных аргументов при торге, если они могут дать преимущество. И, к тому же, по небольшой паузе перед гомерическим смехом демона норд понял, что моральный облик будущих подопечных каким-то образом всё же важен для него. Он не стал сразу ловить Аграила не неискренности, тем более, прекрасно понимая, что мог вместо того, чтобы пытаться набить этим фактором цену, задать прямой вопрос и получить честный ответ. А пока просто оставил себе зарубку на будущее.