Александр Руджа - Бесконечное лето: Город в заливе

Казалось бы, что им стоило взять чуть левее по курсу? Небольшая доля везения, и целый ряд вопросов отпал бы, не успев появиться. Но мангровые заросли надежно прикрывали и незаметную бухту, и тихий пляж, и небольшой пирс с дебаркадером. Билл Хойт и Рейхардт Вольф ели свой хлеб не зря.

С топливом, опять-таки, было не все хорошо - до Роанапура еще, наверное, хватило бы, спасали запасные баки, да только потом - что? Оставлять раненую и все еще бесчувственную Реви, заправляться по новой - и снова уходить в плавание? И если да, то в какую сторону, за затонувшим кораблем, или на поиски девушек, задача, по сравнению с которой поиски небезызвестной иголки в стогу казались идеально спланированной операцией? Да и были ли у "Черной лагуны" ресурсы на все это?

Каким-то образом простая и относительно безопасная задача превращалась в мрачную и смертельную авантюру. Возможно, всему виной было присутствие на борту новых пассажиров, но вслух этого никто не говорил - Датч хорошо помнил, чья заслуга в том, что крепко спящая Реви внизу все еще дышит, и только двигал челюстью из стороны в сторону, глядя на индикатор топлива, да смолил одну за другой сигареты. Наверняка свое мнение на этот счет было у Ружички, но он его никому не высказывал, только молча смотрел по сторонам, и что-то подсчитывал в уме, шевеля губами.

Миновала полночь, по небу медленно ползла здоровенная, не из этого мира, желтая как сыр луна, на фосфоресцирующем море был штиль, ни следа былого шторма. На легонько покачивающейся палубе катера появилась длинная нескладная тень. Она плясала и дергалась в свете единственного тусклого фонаря, переступала босыми ногами, чтобы не издавать лишних звуков, но одновременно, опровергая это намерение, тихонько мурлыкала себе под нос что-то залихватско-удалое, с отчетливым пряным привкусом Испании, храбрых идальго, пыльных гор и синего, горячего от вина и кипящих страстей, моря:

Только б ты, кого так пылко

Я люблю, была со мной,

Ты, да хересу бутылка,

Ты, да конь мой вороной.

Ты, да добрая сигара,

Ты, да меткое ружье,

Ты, да звонкая гитара,

Вот все счастие мое!

В течение всего процесса, впрочем, тень внимательно водила ушастой головой из стороны в сторону, то ли разыскивая что-то, то ли к чему-то прислушиваясь. Правда, слушать сейчас было особенно нечего - слева и дальше, у самого острова, мерно кипели невидимой пеной волны, из джунглей доносился ритмичный свист и стрекот насекомой живности, легонько поскрипывал старый корпус, да еще из-под борта временами слышно было неприятное мокрое хлюпанье.

Ружичка нахмурился, нелепо изогнулся, почесал голую спину и решительно подошел к одному из похожих на здоровенные бочки торпедных аппаратов. Задумчиво пнул переднюю сферическую часть, сидящую на толстых стальных болтах - и едва успел ее подхватить, отвалившуюся немедленно.

Полностью избежать удара, конечно, не удалось - металл глухо звякнул о палубу. Ружичка скорчил гримасу и некоторое время сидел враскоряку на корточках абсолютно неподвижно. Но палуба оставалась пустынной, никакой тревоги его действия, судя по всему, не вызвали, поэтому парень сунул руку внутрь пустого, как оказалось, аппарата, и немного там пошарил.

Где-то за горизонтом сверкнула молния, на долю секунды осветив горизонт. В ее синеватой вспышке стало ясно, что на лице у Ружички застыла бездумная, неподвижная усмешка, а руки уже вытягивали из бочки черный продолговатый футляр, неведомо как и когда туда попавший.

Это была гитара.

Притаившаяся за рубкой и внимательно наблюдающая за происходящим Славя вздохнула.

***

Мику украдкой оглянулась на оставшийся позади лагерь - но пока никого и ничего не нарушало его сон. Нужно было позаботиться, чтобы все так и оставалось - и одновременно каким-то образом обозначить свое присутствие в этой точке. Проще всего это было сделать, конечно, с помощью света. Не слишком злобные, но бдительные пираты им такой возможности не предоставили, бесхозных прожекторов, ламп "летучая мышь" и даже мало-мальски подходящей горящей головни поблизости не наблюдалось, но это было и не нужно. Мику нахмурилась, еще пару секунд помолчала, настраиваясь на нужные слова, а потом начала декламировать:

- В беззвучном темном вихре, явившемся, казалось из мрачнейших углов преисподней, виднелось устройство, построенное по законам неведомой человечеству инженерной науки, где сами пропорции темных как ночь конструкций говорили о чудовищном надругательстве над основами геометрии. Усеченные конусы неведомого устройства с зазубренными краями увенчивались цилиндрическими колоннами, кое-где вздутыми и прикрытыми тончайшими зубчатыми дисками. С ними соседствовали странные плоские фигуры, как бы составленные из множества прямоугольных плит, или из круглых пластин, или пятиконечных звезд, перекрывавших друг друга...

Из ниоткуда хлестнул порыв ледяного ветра, и перед девушкой образовалось нечто вроде темного свечения, медленного водоворота, вращающегося и металлически поблескивающего в свете луны. Внутри него тускло проглядывало что-то непонятное, асимметричное, но тем не менее, движущееся, похожее то ли на полураскрытый каменный цветок, то ли на гигантскую морскую звезду. Устройство слабо фосфоресцировало. Мику еще раз украдкой обернулась на лагерь и продолжила:

- Там были также составные конусы и пирамиды, некоторые из которых переходили в цилиндры, а порой даже в остроконечные шпили, соединенные в отдельные группки - по пять в каждой. Все эти отдельные композиции, как бы порожденные болезненным бредом нечеловеческой логики, соединялись воедино трубчатыми перемычками. Зрелище подавляло и ужасало своей очевидной бессмысленностью и холодной, злобной эффективностью. Потому что оно работало, преобразуя окружающую эфирную энергию из далекого радиоактивного космоса, и излучая яркий, ослепительный свет.

Внутри механизма начало медленно разгораться мертвенное зеленоватое свечение, усиливавшееся с каждой секундой.

- Конечно, с помощью особых отражателей свет предусмотрительно направлялся только в сторону моря, позволяя заметить его любому наблюдателю на отдалении по крайней мере пяти морских миль, - торопливо поправилась Мику. - А возможно, и десяти морских миль. Да, точно, десяти.

Устройство, похожее теперь на цветочный бутон на коротком стебле, развернулось в направлении залива, издавая что-то вроде неприятного живого потрескивания. Направленный зеленый луч пронизал темноту - раз, другой. Со стороны острова ночь оставалась полной, нетронутой. Мику закусила губу. А что если "Черная лагуна" не находится в прямой видимости острова? Свет распространяется прямолинейно, он им не поможет. А что тогда выбрать, какую сигнальную систему?