Вячеслав Кашицын - Ни стыда, ни совести [сборник]

Я вспомнил об адвокате. Сговорились они, что ли? Что-то этот — как его? — да, Грунин, говорил мне в конце разговора… Следователь, однако, прервал ход моих мыслей.

— Значит, ДТП. Такая версия. Ладно. — Он снова хлопнул в ладоши, как будто подводя промежуточный итог. — А почему она за день до аварии перевела машину на вас, не знаете?

— Как это?

— Так.

— На меня?

— Да-да, на вас, Игорь Рудольфович.

Я пожал плечами.

— Я об этом не знал. Она обещала подарить ее мне, как свадебный подарок. Значит, сдержала обещание…

Я потянулся к графину, налил себе воды. Руки мои дрожали.

— У вашей жены хороший вкус. «Ягуар XК». Вы ведь неравнодушны к автомобилям, Игорь Рудольфович? Насколько я знаю, в гаражах с самого детства пропадали. Сначала в Навашино, теперь тут, в столице. И профессия у вас соответствующая. Мы съездили на Филевскую эстакаду, поговорили с гражданами Тятиным, Урманом…

— На что вы намекаете?

Что-то в нем прорвалось, это явно. И это что-то не сулило мне ничего хорошего.

— Ни на что. — Он уселся поудобнее. — Я просто хочу, чтобы вы подтвердили: ваше увлечение автомобилями далеко выходило за рамки простого интереса. Это во-первых. А во-вторых, ваша машина была нестандартной, и если бы не точное боковое столкновение…

— Вы все знаете, да? — не выдержал я. — А зачем тогда меня спрашивать? Вы меня хотите обвинить… Вы хотите сказать… — Я задыхался.

— Нет, помилуйте, я как раз вас ни в чем не обвиняю. Но вы признаете этот факт?

— Да.

— Правильно, зачем же отрицать то, что можно всегда проверить. С вами приятно работать, Игорь Рудольфович.

Он вытер пот со лба.

Я наконец, вспомнил то, что говорил мне адвокат. Что именно мне инкриминируют. И мне стало не по себе.

Я вдруг осознал, что этому человеку известно гораздо больше, чем мне, и, наверное, то даже, о чем мы говорили с адвокатом. Он ведь часть системы, которая, в сущности, всемогуща. И он, очевидно, испытал на мне далеко не все методы этой системы, просто хочет добиться от меня признания малой кровью.

— Послушайте, — я едва сдерживался. — Давайте начистоту. Вы сказали, что вам важно выяснить, что было на самом деле. Я сказал вам что. А вы подводите к тому, что… В общем, скажите, чего вы от меня хотите?

— Правды.

А может быть, я переоцениваю их возможности? Было бы все так просто, они сразу бы надавили на меня и заставили подписать все, что угодно. А тут какие-то игры. Значит, и у меня есть свои козыри.

— Игорь Рудольфович? Вы меня слышите? Как вы познакомились с Елизаветой Пеш… простите, с вашей женой?

Я попытался взять себя в руки.

— С помощью сайта. Она как-то оставила отзыв на одну из моих статей. Мы стали переписываться, встретились.

— Вы aihappy.ru имеете в виду?

— Да.

— О вашем сайте поговорим позже. Скажите мне вот что: вы приехали в Москву сразу после смерти родителей, верно?

— Да.

— А что случилось с ними, простите?

— Газ. Взорвался в доме.

— Угу. Извините. А ваша сестра, она раньше уехала или вместе с вами?

— Раньше. Она замуж вышла.

Он задумался, как будто что-то взвешивая.

— И вы живете один?

— Да.

— Скажите, а Елизавета Пеш… ваша жена, она знакомила вас с родителями?

— Нет.

— А вы ее с сестрой знакомили?

— Нет. А какое отношение это имеет к делу?

— Самое непосредственное. Значит, ни вы ее родственников не знаете, ни она ваших. Интересный расклад.

— Она сказала, что мы устроим всем сюрприз. Я не хотел знакомить ее с сестрой. Это верно. Потому что…

Я осекся. Это, в общем-то, было не их дело. Какая им разница, какие у меня отношения с сестрой? Это — не их дело.

— Так почему же?

— Я не успел.

— Выходит, это была ее инициатива, а вы лишь соглашались с ней. Хорошо. Скажите, Игорь Рудольфович, только честно: а как вы намерены были строить свои отношения с ее родственниками? Я понимаю, вы ее любили…

— Люблю.

— …да, любите. Но ведь она публичная персона. В хорошем смысле, разумеется. Мне вот сейчас переслали письмо из хосписа, — того, что на «Спортивной», знаете? — так вот, оказывается, она содержала его на свои деньги. Играла на бирже. У нее ведь MBA… был. Она вела активную светскую жизнь, появлялась в модных ресторанах, на показах моделей. Успевала везде — ну и как вы представляли себе совместную жизнь с ней, девушкой с обложки, вы, судя по сайту и биографии, человек совершенно другого мира?

— Подождите. Что вы сказали?

— Я сказал: как вы собирались жить с дочерью миллиардера?

— Что? Простите…

Я не поверил своим ушам.

— Вы…

— Игорь Рудольфович, — раздраженно продолжил он, — пожалуйста, не ломайте комедию. Вам неизвестно кто такой Сергей Пешнин? Я вполне могу поверить, что вы не читаете «Форбс» и светскую хронику, но политические-то новости вы должны знать? Не в тайге же вы живете? Что вы на меня так смотрите? Я спрашиваю, как вы собирались жить с ней, со своей женой?

Я молчал.

Я снова вспомнил.

Что-то.

Кое-что…

— Игорь Рудольфович, вы язык проглотили?

— Я… Вы, наверное, что-то путаете. Она же…

— Нет, я ничего не путаю. — Он встал, подался ко мне. — Хватит клоунады! Вы меня слышите? Отвечайте!

Но я смотрел сквозь него. Я был ошеломлен. Это — то, что он сказал — объясняло многое: и ее необычную иной раз расточительность, и некоторые привычки, и скрытность, и даже теперешнее мое положение.

— Я… я не знал об этом.

Очевидно, мой голос звучал жалко.

Он наклонился надо мной, вглядываясь. Сигарета, жесткий рот. Я думал, он ударит меня.

— Ладно, — он выпрямился. — Знаете, Игорь Рудольфович, я думал, мы поладим. Честно, я так думал. — Подошел к столу, нажал кнопку. — Кротов! В камеру его.

— Подождите… — У меня вдруг возникло чувство, что мы видимся в последний раз. — Вы мне не верите? Но я действительно…

— У вас будет время подумать. Возможно, вспомните. Кто такая ваша жена. У вас будет очень, очень много времени.

— …Кто ты такая?

— О, проснулся. А ты — кто?

— Лиз, прости, но… Если не хочешь говорить, не надо, но, может быть, тебе хочется поделиться чем-то со мной и ты мне просто еще недостаточно доверяешь, скажи, что я могу сделать для тебя?

— Игорь…

— Знаешь, когда мы только познакомились, я думал, что ты, наверное, не хочешь открывать свое инкогнито, потому что ты замужем. И меня это огорчило. Потом ты сказала, что это не так. Ты знаешь, я с уважением отношусь к тайнам других — по крайне мере пытаюсь, — но это, конечно, не простое любопытство.

— Но ведь и ты о себе ничего не рассказывал.

— Ты не спрашивала.

— Верно. Потому что я знаю о тебе все, что нужно. Какая разница, кем ты был в прошлом? И кто у тебя был в прошлом? Важно, какой ты будешь в будущем. А свое будущее я связываю с тобой. И поверь мне, ты узнаешь все, что необходимо, я отвечу на все твои вопросы — тогда, когда придет время.