Людмила Мешкова - Александра

Я слушала разговор между мамой и папой и ни как не могла понять, о чем это они спорят. Наконец мне это надоело и я, встав с кровати, вышла к ним в комнату.

— Мама что случилось? О чем вы спорите?

— Проснулась доченька? — Повернувшись в мою сторону, спросила мама.

— Мама, может быть, хватит называть меня своей дочкой. Я твой сын и не хочу что бы из–за дурацкой ошибки, меня превращали в неизвестно кого.

— Сашенька я понимаю, что тебе не хочется становиться девушкой, но, к сожалению, так складываются обстоятельства, что видимо, придется смириться с этим.

— Что значит смириться?

— Понимаешь, тебя местные власти уже зарегистрировали как девушку, и выписали на твое имя соответствующие документы.

— Ну и что, что выписали? Вон дома целых четырнадцать лет по другим документам жил и ничего. Слова лишнего никто не сказал. Понимаешь я не девушка, в конце концов. Думаю, что ничего страшного в том, что я буду одеваться, и вести себя как парень нет. Меня здесь, никто, кроме тех, кто с нами приехал и встречал, не знает, поэтому с этим больших проблем быть не должно.

— Ошибаешься Сашенька, в этой стране очень серьезно относятся к таким вещам, особенно если это касается приезжих. На основании представленных документов, на твое имя выписано специальное удостоверение личности, без которого ты не имеешь право выходить в город.

— Хорошо, тогда я не буду выходить в город.

— Но тебе придется это делать. Школа, где ты будешь учиться, находится в другом районе города.

— Мама, но это не честно, ты мне обещала.

— Но что я могу сделать? Мы даже обратно сейчас уехать не сможем.

— Ты хочешь сказать что мне, хочу я этого или нет, придется стать девчонкой?

— Да Сашенька, да.

— И как ты себе это представляешь? Кстати пока вас не было, ко мне Света заходила, она, где то узнала, что школа, где мы будем учиться находиться при посольстве. А так как оно довольно далеко от сюда, то отвозить нас будут туда, на целую неделю. Ты представляешь, мне придется там одной жить среди девчонок. Нет, я не хочу так жить, сами можете оставаться здесь, а меня отправляйте домой, — заплакала я.

— Саша, но я тебе только что говорила, ничего не получится. Придется смириться, тем более это не так страшно как тебе кажется с первого раза.

— О чем ты мама?

— Ну–ка давай пройдем в твою комнату, — встав, попросила меня мама.

— Зачем?

— Пойдем, пойдем, посекретничаем.

Зайдя ко мне в комнату, мама сказала, — Саша, во–первых, успокойся, и послушай меня внимательно.

— Хорошо я тебя выслушаю но…

— Ни каких, но, — перебила меня мама.

— Я предвидела такой вариант событий, поэтому в некотором роде, подстраховалась. Вот уже почти три месяца ты принимаешь специальный препарат, который немного видоизменяет твою внешность. Благодаря нему ты стала больше походить на девушку чем на парня.

— Вот почему у меня грудь появилась.

— Где, покажи? — обрадовано воскликнула мама.

Я скинула с себя халат и осталась в одних трусиках, — вот смотри.

— Внимательно осмотрев меня и ощупав со всех сторон, она сказала в заключение, — неплохо, неплохо.

— Значит, ты заранее знала, что так все получится?

— Нет, я не знала. Я наоборот думала, что здесь никаких проблем не будет, и ты спокойно сможешь быть самим собой.

— И что же мне теперь делать? — растерянно спросил я маму.

— Мне кажется, при сложившейся ситуации тебе нужно потерпеть до лета

— А что может измениться летом?

— Летом мы поедем в отпуск и тогда сможем оставить тебя дома, к тому времени из армии вернется мой брат, я попрошу его за тобой присмотреть. Только так по–другому ни как не выходит.

— Это значит, мне все–таки придется целый год в девчачьей одежде ходить?

— Ничего не поделаешь, придется.

— А как же быть с моим, — я показала на свой пенис.

— Придется утягивающие трусики носить или, в крайнем случае, грацию, тогда никто ничего не поймет.

— А если меня все–таки разоблачат?

— Не разоблачат, я тебе говорю, и потом у тебя самая настоящая грудь появляется, да и внешне ты стала намного симпатичнее любой девчонки.

— А если это случится?

— Ну, кто, кто тебя разоблачит? И потом я сама врач, поэтому смогу, если надо объяснить, в чем тут дело. По этому поводу можешь не беспокоиться. Я смотрю, ты согласен? — Спросила меня Мама в заключении.

Я, молча, кивнул головой, а что мне оставалось делать, — но только на один год, до первого отпуска, обратно я сюда уже не поеду, — добавил я.

— Договорились, — быстро ответила мама, — пошли быстрее к папе обрадуем его.

Папе как я поняла было на все это наплевать, потому, что когда мы вошли в комнату, и мама рассказала ему, что я согласен провести один год в роли их дочери, он ответил, — делайте, что хотите, главное что бы меня это ни как не касалось.

— Ладно, давайте спать ложиться, а то сегодня день был больно тяжелый, — сказала мама.

На следующий день, когда я проснулась, родителей дома уже не было. На столе в моей комнате лежала записка от мамы.

— Доченька, ты так сладко спала, что будить тебя я не решилась.

Оставляю тебе документ, про который я тебе вчера рассказывала. Пока, до вечера. Твоя мама. Да чуть не забыла, я тебе тут приготовила пару костюмчиков, если будет желание, можешь их пока примерить.

На столе действительно лежал какой–то документ. На лицевой стороне моя фотография, под ней на английском и арабском языках написаны мои имя и фамилия, а так же кто я такая, не забыли указать, что я женского пола, где проживаю и на какой срок выдан, сей документ.

— Ну, вот я теперь можно сказать окончательно попала. Кто может сказать обратное, увидев этот документ, — подумала я, повертев его в своих руках.

Не спеша, позавтракав, я решила посмотреть на костюмы, которые подобрала для меня мама. Один из них был строгий брючный костюм, второй легкий летний костюмчик состоящий из легкой шифоновой блузы и из того же материала коротенькой слегка расклешенной к низу юбки. Брючный костюм я даже мерить не стала, он мне сразу не понравился, а вот второй я решила примерить. Надев на себя белоснежную грацию, я, аккуратно расправив ее на себе, залюбовалась своим отражением в зеркале, на время даже забыв обо всем на свете, так мне понравилась девушка, которая вертелась передо мной в зеркале.

— А может зря, я сопротивляюсь, — мелькнула у меня предательская мыслишка, — может быть не надо менять документы, а оставить все как есть.

В этот момент в дверь позвонили. Не думая о последствиях, я как была не совсем одетая, машинально подошла к входной двери и открыла ее.

— Сашка ты чего в таком виде двери нараспашку открываешь? А если мужик незнакомый да к тому же араб?

— Заходи, — увидев в дверях Светлану, сказала я ей.