Людмила Мешкова - Обман

— Не хочу я с тобой пить.

— А я хочу именно с тобой выпить, тебе это ясно или нет. И ты будешь со мной пить. Потому что этого хочу я. Запомни ты сейчас в таком положении, что должна выполнять любую мою прихоть, — повысила голос Даша.

— Нет, не буду.

— Будешь, куда ты денешься, к тому же ты дала согласие.

Даша достала с полки граненый стакан, налила его до краев и произнесла, показав на него, — пей до дна.

Я как завороженный уставился на этот стакан и не мог произнести ни слова.

— Ну что смотришь, бери и пей. Не будешь пить, изобью до полусмерти, — откинувшись на спинку стула, произнесла Даша, — а выпьешь, будешь хорошей девочкой, то я постараюсь, что бы тебе было хорошо.

Я посмотрел на свое бывшее тело, свободно развалившееся на стуле, и понял, что сопротивляться бесполезно. Подняв стакан, поднес его к своим губам я начал медленно, маленькими глотками пить водку. Я понимал, что не смогу выпить этот стакан весь до конца, но, не смея ослушаться, продолжал глотать противную водку. Чем дальше я ее пил, тем противнее она становилась. Как я и думал так оно, и получилось, не выпив и половину стакана, я неожиданно для себя закашлялся, и чуть не захлебнувшись этим пойлом, убрав стакан ото рта, проговорил, — я больше не могу.

— Пей.

— Не могу.

— О господи ты даже водку пить не можешь, что ты за мужик? Правильно я сделал, что забрал у тебя твое тело, оно тебе не нужно.

— Не все мужчины водку пьют, — еле ворочая языком, проговорил я, шмыгая носом.

— Какие мужики? О чем ты? Те, кто не могут выпить стакан водки это не мужики, а бабы, ясно тебе, — усмехаясь, проговорила Даша.

— Ты хочешь сказать, что я баба? — спросил я.

— А кто ты? — Дико ухмыляясь, загоготала Даша.

Только тут я сообразил, что сморозил глупость, так как действительно сейчас я был бабой, самой настоящей бабой, у которой к тому же по щекам текут слезы.

— Ладно, хватит разводить сырость — Даша, протянула мне платок, — возьми и вытри свои слезы, не люблю, когда при мне плачут.

— Они сами собой текут, — хлюпая носом, проговорил я, взяв протянутый мне платок, — ты думаешь легко свыкнуться с мыслью, что ты теперь не парень, а девушка.

Вытирая лицо, я неожиданно увидел как Даша, вернее теперь уже скорее Игорь, смотрит на мои ноги. Мне стало как–то неуютно под его взглядом. Я попытался прикрыть их, натянув на ноги юбку, но из этой затеи ничего путного не вышло, юбка и так короткая натягиваться на ноги, ни как не хотела.

— Нет, я так больше не могу, — громко проговорил Игорь.

— Что еще случилось, — подумал я, отрываясь от юбки.

— Ты что не можешь нормально вытереть свое лицо?

— Ты о чем? — Спросил я, не понимая, что он хочет сказать.

— Иди, умойся.

Я, недоумевая, встал и прошел в ванную, увидев свое отражение в зеркале, я понял, в чем дело. Оказывается, у меня потекла тушь, и когда я платком вытирал слезы, просто размазал потекшую краску по всему лицу. Да вид у меня был еще тот, немудрено, и испугаться, — подумал я, смывая с лица непонятные разводы. Возвращаясь на кухню, я несколько раз больно ударился правым плечом о косяк двери.

Черт возьми, я, по–моему, уже пьяная, — подумал я хихикнув. Тут же остановившись как вкопанный, я произнес испуганным голосом, — нет, не может быть, только, что я подумал о себе как о девушке. Чего доброго я привыкну, и мне не захочется возвращаться к своей старой жизни, — со страхом подумал я.

— Иди сюда, чего в дверях встала, — услышал я голос Игоря.

Когда я вошел он, обхватив меня за талию, усадил к себе на правое колено. Его левая рука оказалось на моем колене.

— Знаешь моя дорогая, что я сейчас больше всего хочу? — Спросил он меня.

— Не знаю.

— А ты подумай.

Прижав меня к себе, он, наклонившись, поцеловал меня, а в это время его рука медленно ползла вверх по моей ноге. Почувствовав тепло его руки, мои ноги сами собой разошлись в стороны, словно говоря ему, ну что же ты остановился на полпути, иди дальше. И его рука словно услышав меня, продолжила свое движение к заветной цели, пока, в конце концов, не достигла ее. Меня охватила паника, я не хотел этого, но ничего не мог с собой поделать. Мое тело подчинялось совсем другим законам, оно наоборот изогнувшись дугой, показывало как ему хорошо, и оно не против того чтобы полностью отдаться обнимавшему его мужчине.

Игорь видимо понял, что со мной происходит, что–то необычное, неожиданно подхватил меня на руки и отправился вместе со мной в спальню. Положив меня на кровать, он, задрав на мне юбку и спустив до колен колготки с трусиками, бросился на меня как обезумевший дикий зверь. Когда он только успел снять свои брюки, я не знаю, но когда он оказался на мне я почувствовал, как что–то твердое уперлось мне в низ живота. Я сопротивлялся, пытался сбросить его с себя, но он был намного тяжелее меня, поэтому у меня ничего не получалось, а Игорь тем временем помогая себе свободной рукой наконец–то оказался внутри меня, дико взвизгнув он с бешеной скоростью начал двигать своим задом. Я затаив дыхание, перестав сопротивляться, полностью подчинился его воле.

Неожиданно я почувствовал, как внутри меня появилось огромное желание помочь ему и я, не отдавая себе отчета, начал двигаться вместе с ним в такт его движениям. Эти движения становились все быстрее и быстрее, пока не превратились в одно огромное удовольствие, но даже когда Игорь откинулся в изнеможении рядом со мной и молча, лежал, глядя в потолок, оно не закончилось. Внутри меня пылал огонь, волны блаженства разносились по моему телу, не давая возможности пошевелиться.

Я потрясенный случившимся с удивлением смотрел на сморщенный кусочек мужской плоти, который торчал у Игоря между ног и не мог поверить, что он способен доставить такое огромное удовольствие. Будто заколдованный я не мог оторвать свой взгляд. Я не понимал, что со мной происходит, потому что у меня появилось огромное желание его потрогать, оно было такое всеобъемлющее, что я, не вытерпев, протянул свою руку в его сторону, мне не терпелось обхватить его рукой, нежно его погладить, поцеловать.

Но тут Игорь неожиданно произнес, — я смотрю, тебе понравилось, — улыбнувшись, продолжил, — так оно и должно быть, я знал, что тебе понравиться.

— Ты можешь меня спросить, — почему я это знаю?

— Все очень просто. Как ты помнишь до недавнего времени, я был женщиной и очень хорошо знаю, что нужно делать, что бы ты сошла с ума от экстаза. Но запомни, если мне не понравиться, как ты будешь себя вести, то больше ты такого удовольствия никогда не почувствуешь.

Я, молча, слушал его.

— Молчишь? И правильно делаешь. Сейчас любые слова это пустой звук, — и без паузы продолжил, — ладно, я пошел, а ты иди, приведи себя в порядок, и спать, а то завтра тебе предстоит трудный день.