Людмила Мешкова - Обман

— Что значит другой?

— Когда она вчера появилась на работе, то мне показалось что это не Маша, а какой–то другой человек. И потом этот странный звонок.

— Какой звонок?

— Да вчера вечером в самом конце рабочего дня, я уже собирался домой уходить, как раздался телефонный звонок, я поднял трубку. Это кто? Услышал я.

— Я представился.

— Угольков, это Маша меня похитили, — услышал я в ответ.

— Так знаете, что давайте–ка все по порядку и с самого начала, а то я ничего не понимаю.

— Хорошо, — сразу же согласился Семен Федорович, — только не могли бы вы одеться, — добавил он еле слышно.

Только тут я сообразил, что сижу, можно сказать перед незнакомым мужчиной в одних трусиках.

— Ой, извините я сейчас, одну минутку.

И действительно через минуту я уже вернулся, накинув на себя халатик.

— Еще раз извините, и давайте пройдем на кухню я чаю нам сделаю.

— Ничего страшного, я понимаю, ворвался к Вам ни свет, ни заря, со своими проблемами, но и вы поймите меня, с Машей явно что–то случилось и ей нужна помощь, а вы с ней вроде бы подруги, вот я к Вам и пришел.

— Какие мы подруги, скорее всего наоборот, — сказал я, поставив чайник на плиту.

— Как это наоборот?

— Очень просто. Когда мы с Игорем учились в институте, то жили вместе в одной комнате как муж и жена. Мы решили, как окончим институт и получим дипломы, то сразу же сыграем свадьбу. Но вышло, все не так как было задумано. У Игоря появилась другая девушка, и звали ее Маша, — ответил я присев за стол.

— Маша Зубова? — Тихо спросил Семен Федорович.

— Да, — ответил я.

— Выходит, Маша и Игорь знали друг друга?

— Получается что знали, к тому же мне кажется, Игорь специально устроил ее к Вам в банк, — подлил я масла в огонь.

— Зачем? — Удивленно спросил Угольков.

— Откуда я знаю, они мне ничего об этом не рассказывали.

— Да странно все это.

— Еще бы не странно, Маша никакого образования не имеет, а Игорь ее в банк устраивает, зачем спрашивается.

— Да я не об этом.

— А что же вы имели ввиду?

— Странно то, что вы Даша говорите о том, что Игорь устроил Машу к нам в банк, а Маша мне рассказывала, совсем другое.

— Что она могла Вам рассказать? — Удивленно спросил я.

— Она мне рассказывала, что это ты устроила ее к нам в банк.

— Как это я, зачем, — машинально спросил я Уголькова.

— А вот это я и хотел бы узнать у тебя, — как то, странно посмотрев на меня, спросил Семен Федорович.

Я, молча, смотрел на Уголькова и ничего не мог понять. Интересно когда это Маша успела рассказать Уголькову о том, что Даша устроила ее в банк, да и зачем ей надо было ставить об этом в известность Уголькова, мне было непонятно. К тому же о Даше Семен Федорович узнал только тогда, когда Игоря арестовали, и он нас с Дашей отвозил домой на своей машине. А я когда был в теле Маши, ему об этом ни когда не рассказывал. Выходит что Угольков это совсем и не Угольков, а Даша. Я с ужасом посмотрел на сидящего передо мной Уголькова.

Но когда и как она смогла это сделать? И самое главное зачем? Да нет, нет, этого не может быть, я, встряхнув головой, внимательно посмотрел на Уголькова и не мог поверить в свою догадку.

— Ну что Дашенька мы чай–то пить будем или нет, а то я смотрю чайник, то уже вскипел, — отвлек меня, от моих дум голос Уголькова.

— Что? Что вы сказали?

— Я говорю, чайник вскипел.

— Ах, ну да я сейчас, — и тут же вскочив, бросился к плите.

Я ни как не мог придти в себя от своих догадок. Если это на самом деле Даша, а не Угольков то это же просто ужасно, она меня доконает. Я не выдержу такого поворота событий.

Кое–как, заварив чай, я налив пару чашек поставила их на стол.

— Ну, я слушаю, — спросил меня Угольков.

Я молчал, потому что я ни как не мог понять кто передо мной Семен Федорович или Даша.

— Кто такая Маша, почему ее похитили, кто это сделал и наконец, зачем она об этом сообщает именно мне? — продолжал настаивать на своем Угольков.

Я тем временем уже совсем запутался. Если это Даша сидит передо мной, то она не может мне задавать все эти вопросы. Значит это Семен Федорович, а если это так, то ничего страшного пока не произошло. И я с облегчением вздохнул.

— Откуда я знаю, кто такая Маша, это девушка Игоря, вот у него и спрашивайте, почему ее похитили и зачем, — устало ответил я Уголькову.

— Даша, но это не серьезно я же Вам уже говорил, что Маша мне все рассказала отпираться бесполезно, — спокойно продолжал Семен Федорович.

Я не выдержал, — не могла Вам Маша ничего рассказать, понимаете вы это или нет, — возбужденно воскликнул я.

— А зачем мне ее рассказ, я и без ее рассказов прекрасно знаю, кто такая Маша, знаю, кто ее похитил и почему. Я Дашенька многое знаю, можно сказать почти все.

Я опять с ужасом посмотрел на Уголькова, — значит, я правильно догадался, что это ты, — забыв обо всем на свете, еле слышно произнес я.

— Правильно Игорек правильно.

— Я ничего не понимаю, зачем тебе все это.

— Послушай, я уже устал тебе объяснять, что я не могу быть бабой я хочу быть мужиком тебе это понятно или нет. Правда Угольков староват, но в данной ситуации лучшего варианта я не мог и ожидать.

— Ты хочешь сказать что, будучи Семен Федоровичем ты сможешь осуществить свои планы.

— Да ты права, это мне поможет заработать кучу денег, а потом когда я найду кого–нибудь помоложе, чем этот старикашка то ему придется отвечать за все свои поступки, — усмехаясь, проговорила Даша, будучи в теле Уголькова.

Я со злостью смотрел на Семена Федоровича.

— Правда, он уже сейчас, наверное, не рад своей участи.

— Почему с интересом спросил я.

— Да потому что, оказавшись в Машином теле, он останется там навеки, я позвонил ее бывшим сутенерам. Я же рассказывал тебе, что Маша бывшая проститутка, она, кстати, что–то там натворила, по–моему, убила одного из своих клиентов, я не знаю подробностей, ну а я ее спас, а сейчас она мне больше не нужна, — смеясь, проговорил Угольков.

— Это подло, Семен Федорович ни в чем не виноват.

— Это меня не интересует, для достижения своих целей я на все пойду.

— Ну и сволочь же ты Даша, — зло ответил я.

Угольков поднялся, шагнул ко мне и со всего размаха залепил мне пощечину, — Сколько раз я тебе говорил нет больше Дашки понятно тебе или нет, обращайся ко мне как к мужику в каком бы теле я не находился, это тебе ясно? Ясно? — продолжал повторять Угольков, ударяя меня, справа налево по лицу, своей ладонью.

Я, сжавшись и закрыв лицо руками молча, принимал удар за ударом, из моих глаз потекли слезы. Неожиданно удары прекратились, наступила тишина. Убрав с лица руки и открыв глаза я увидел, как Угольков схватившись за карай стола буквально сполз на стул и еле слышно проговорил, — скорую, вызови скорую, — после этого его голова упала на стол.