Яцек Хуго-Бадер - Вишневый сад. Ялта 2005

Чудный Приморский Городской Парк, который после войне имел 35 гектаров, теперь насчитывает девять.

София Ротару, звезда советской эстрады и украинского бизнеса, купила за символические 200 долларов городскую баню начала 19 века на улице Набережной. Должна была ее реставрировать. Когда я приехал в город 14 апреля, на стене висела табличка с информацией, что это памятник архитектуры. Когда спустя десять дней уезжал, не было и следа от фундамента.

Город теряет гостиницы, пансионаты, санатории, парки, игровые площадки, детсады. Продает коммунальные здания вместе с жителями. Такую приватизацию местные называют «прихватизация».

К подобной терминологии принадлежит и слово «дерьмократы». «Дерьмо» это более элегантное определение говна. Дерьмократами являются все, кто преобразовывает Страну Советов после распада. Светлана, владелица Белого Льва, тоже так думает и глубоко их презирает. Как и президента Ющенко. Считает, что каждая власть происходит от Бога и есть такова, какую народ заслужил.

— Чем так согрешили русские, что получили Сталина? — я спросил.

— А почему пустили большевиков, уничтожили аристократию, убили царскую семью? Он был Бичом Божьим, наказанием за грехи.

— Представляете, Яцек? Я сидел здесь, где теперь, а там, где вы, сидел Ющенко!

Виктор Ющенко отдыхал в гостинице Виктора Лопана год тому назад. Сидели за столом и ели борщ. Ющенко ел красный, а Лопан — зеленый. Зеленый борщ это по–нашему щавельный.

После обеда вышли перед рестораном и Лопан сделал семье Ющенко снимок. Оправил его в рамку.

— И пошел в церковь посвятить.

— Сделали икону!

— Да — радуется Виктор Лопан. — Может быть, поэтому Ющенко выиграл. С этой иконой я был на выборах. Сказал, что это будет новый президент. Чуть было меня не побили. Антенну, на которой я повесил помаранчевую ленту, в течение нескольких недель революции ломали мне 17 раз.

Для Виктора Лопана это небольшие расходы. Хоть и богат, из–за патриотизма ездит на украинской Таврии — дешевом халтурном автомобиле.

В Ялте и в Крыму в каждом туре выборов Ющенко получал около 15 процентов голосов. Более двух третей жителей полуострова это русские. Лопан — украинец.

Икона с Ющенко висит на почетном месте, в ресторане Лопана в Ливадии. Три года тому назад купил от посредника руины дома царского садовода (был построен в год польского январского восстания), старательно отремонтировал и сделал гостиницей, а рядом выстроил аквапарк. Мешало ему мощное дерево, но вместо срезать, выстроил ему при баре отдельную комнатку, в котором себе растет и над крышей распускает крону.

Ливадия это царское владение в Ялте. Дом садовода стоит метров за трехсот от дворца Романовых, где с 4 по 11 февраля 1945 года длилась конференция с участием Черчилля, Рузвельта и Сталина.

Лопан был легкоатлетом, бегал на средние дистанции. Ему 57 лет. В первые годы независимости стал тренером национальной сборной Украины, но чувствовал себя обиженным, так как зарабатывал 300 долларов, ну и ушел в бизнес. Польским партнерам заложил киевское представительство и только за это получал от них третью часть зарабатываемой шмали. Учреждение находилось в здании министерства легкой промышленности.

Тот бизнес, однако, вымотал его, и он переселился в Ялту.

— Страшный рэкет — я догадываюсь. — Бандюги стягивают дань.

— Это еще ничего. В мафию пошли почти все бывшие спортсмены, а я тоже был в спорте, так что всегда мог с ними договориться. Они впрочем, нажились на том рэкете и стали нормальными бизнесменами. Унялось. Теперь я приезжаю в Ялту, а здесь вижу нормальный государственный рэкет.

— Где там. Просто, наконец, вам надо платить налоги.

— Налоги и поборы — поправляет Лопан. — Коммунистические бандиты (здесь до сих пор правят бывшие секретари) посадили обыкновенных бандитов или порасстреляли их и сами рэкетирствуют. Подпись на наиглупейшей бумажке в учреждении стоит 100 долларов, разрешение на стройку 50 тысяч. В карман соответствующего управленца. В прошлом году я хотел купить площадь под инвестицию для коллеги. Взятку должен был получить соответствующий депутат совета города. Посредником был офицер милиции. Я давал 30 тысяч долларов, но конкуренция дала 36. Тоже депутат, но Верховной Рады из Киева. Совсем возле меня разрушили старинную баню царской семьи. Местность спихнули за 350 тысяч долларов. Я не знаю, сколько взяли взятки, но не меньше сотни.

В течение трех первых месяцев президентства Ющенко в его канцелярию пришло 150 тысяч жалоб граждан Украины на местное начальство. Жители Ялты должны были потратиться на почтовые марки, так как президент прислал в город проверку из генпрокуратуры. Контролеры поручили местной прокуратуре начать 73 следствия касающиеся коррупции и обманов в обороте недвижимостью.

Три из них идут против мэра города, но ни мне, ни местным журналистам он не хотел сказать, чего касаются. Мэр Ялты раньше был здесь прокурором.

Снова я условился с Аллой Александровной на Набережной.

Мы расселись на скамейке, но кто–то сел рядом с нами.

— Это чеховский народ — объясняет женщина. — Мы разговариваем, а он садится и слушает. Ведь это хамство.

— Наверное, хотел только посидеть. Чего здесь опасаться?

— Вы правы. Советская привычка чрезмерной осторожности.

Алла Александровна живет благодаря чудесам, которые с ней случились. Первое случилось, когда ей было пять лет. Жила с родителями в сибирской тайге, в захолустном селе, куда их отправили по распределению. Аллочка болела. Ужасно страдала, перестала ходить.

— Я угасала, когда в наше село сослали выдающегося врача. Это был польский еврей по фамилии Шнайдэр. Сказал, что у меня туберкулез позвоночника и только климат Крыма может меня спасти. Надо писать просьбу о направлении в санаторий. Ничего себе. Год 1935, а мои дедушки расстреляны, как бывшие колчаковские офицеры. Не было шансов на направление, но мама написала. И случилось чудо. Спустя месяц пришло направление.

Пять дней мать с бабушкой везли Аллочку на носилках в Крым. Поселились в детском санатории над царским дворцом, где был санаторий для колхозников. Через три года девочка выздоровела, но они остались, так как ее мать получила работу учительницы русского в санатории, а врачи говорили, что Алла может жить только в этом климате.

В 1941 года, перед вступлением немцев в Ялту, русские эвакуировали детские санатории. В панике впихивали ребят на пароход «Армения», но для тридцати детей из санатория Аллы не хватило места.

— В отчаянии мы смотрели с Ливадии, как «Армения» выходит из порта — рассказывает Алла Александровна. — Была в ста метрах от волнореза, когда налетели самолеты. Сбросили бомбы, судно получило пробоины и через несколько минут пошло ко дну. Только несколько взрослых доплыло до берега. Мы смотрели на это с горы как в театре. Снова я выжила как бы чудом.