Эшли Дьюал - Адам и Элисон. Проклятие Уилсонов

— Адам! — вскричала Элисон, и ринулась к брату. — Перестань!

Девушка нервно схватилась за его руки, и парень, словно отойдя от транса, потеряно посмотрел на неё.

— Я не успел Элли…

— Тшш…, это не твоя вина, — сестра аккуратно прижала к себе Адама и медленно прошлась пальцами по волосам. — Ты не виноват…

— Но я должен был успеть. Я был обязан!

— Мне жаль…

Парень так сильно стиснул девушку в объятьях, что руки взвыли от боли. Нет, он не плакал, но пустота, которая образовалась у него внутри, была похожа на адскую бездну, обжигающую сердце так сильно, что ничто не сравнится с такими муками.

— У тебя есть я, — едва слышно прошептала Эл, и взяла Адама за руки. — Я всегда буду с тобой…

Парень просто молча смотрел на неё, не зная, что сказать. Он только что рассказал ей о том, что хотел уйти, что он предатель, но Элли держит его ладони в своих, говорит о том, что никогда не бросит…

Тепло её рук согревало кожу, а теплота сердца — душу. Это было так…, так необычно, и…

— Нет, — резко вскричал Адам, и молниеносно отпрянул от сестры.

Элисон озадачено уставилась на брата, и недоуменно вскинула брови.

— Что нет?

— Подожди…

Парень испуганно осмотрел свои руки и, наконец, понял, почему он чувствует тепло. Перчатки пропали!

— Где они!

— Кто? — растеряно проговорила девушка.

— Перчатки? Эл, они мне необходимы!

— Нашел из–за чего волноваться. Их сняли медсестры, наверно…

— Нет, ты не понимаешь! — панически затараторил Адам. — Я ношу их не просто так. Мой руки способны прожигать всё живое, как только я к нему прикасаюсь. Для того чтобы убить нечисть, мне достаточно несколько минут, для того чтобы убить человека — пара секунд.

— Но я только что….

— Ещё одна загадка, ответа к которой я на данный момент не знаю, — выдохнул парень, и медленно подошел к сестре. — Найди их. Я могу совершенно не произвольно коснуться кого–нибудь и тогда…

— Материал имеет значение?

— Нет.

— Что ж, а я подумала, ты от меня так отпрыгнул, — усмехнулась Элли, и встала с кровати. — Хорошо, я принесу их…

— Быстрей, прошу.

— Ок, я уже иду.

Когда Элисон скрылась за дверью, Адам тяжело выдохнул, пытаясь поверить в то, что отца больше нет.

Вновь волна ужаса и боли накрыла парня с головой, и он устало сел на край кровати. Схватившись руками за виски, Адам неожиданно осознал, что теперь род Уилсонов заключается только в нем и Эл. Больше никто не сможет их спасти, никто не сможет помочь.

Они остались лишь вдвоем, как раз тогда, когда им была необходима помощь.

— Отец, — прохрипел он, и крепко зажмурил глаза. — Ты же сказал, что всё получится…, ты же обещал…

С силой он ударил по столу, и стеклянный стакан упал на пол, оставив после себя только осколки и прозрачную воду.

Сколько гнева сейчас кипело в парне, сколько ненависти. Руки так и горели, желая пронзить огнем сердца двух братьев. На кончиках пальцев появились искры, ладошки слегка покраснели, ещё чуть–чуть, и он подожжет дотла всё больницу…

— Можно? — внезапно спросил чей–то мелодичный голос, и нервно сжав руки в кулаки, Адам неуклюже сел на кровать.

— Да.

Дверь приоткрылась, запах сладких духов влетел в палату и ударил в ноздри парню. Тяжело выдохнув, Адам поднял голову и увидел на пороге девушку. Красивую, стройную, просто божественную…

— Джули, что ты здесь делаешь?! — ошеломленно спросил он, ещё чувствуя пожар, разбушевавшийся внутри, а так же обиду, ненависть и боль. Отца больше нет, и ему сейчас никого не хотелось видеть.

— Привет, Адам, — кротко проговорила Джул, и сделала маленький шажок вперёд. — Как самочувствие? Я слышала о том, что произошло…

— Всё хорошо.

— Это ужасно. Грабителей было, двоя, а вы…

— Что. Ты. Хотела?

Не ожидая такого холодного приема, девушка недоуменно нахмурилась, и обижено поджала губы.

— Я искала Элисон, — равнодушно отрезала Джули. — Она пообещала помочь мне с газетой.

— Вы разминулись.

— Ты не знаешь, куда она пошла?

— Нет.

Джулия пронзила Адама самым холодным и безжалостным взглядом, словно провела ножом по истекающему кровью сердцу, и отбросила жгуче–черные волосы назад, надеясь, лучше увидеть выражение его лица.

— У вас всё хорошо? — осторожно спросила она, переступая через свою гордость. Но зачем ей это было нужно?! Ведь Адам для неё никто, но, тем не менее…

— Не так хорошо, как бы хотелось.

— Нужна помощь?

— Нет.

— Ты можешь, мне довериться…

— Джули, просто оставь меня одного, — требовательно попросил Адам, и отвернулся от девушки в другую сторону.

— Знаешь, — неожиданно усмехнулась она, и неуклюже провела ногой по линолеуму. — А мы ведь с тобой практически не знакомы, а ты уже так ужасно со мной разговариваешь…

— Джул, уйди…

— Я могла бы…

— Джул!

— Адам, честно, мне искренне жаль…

— Я сказал, вон!

Девушка ошарашено выдохнула и почувствовала себя такой униженной, словно её только что опозорили перед целой толпой. В сердце странно кольнуло, и самолюбие предательски задрожало, не веря в то, что, наконец, кто–то сумел его задеть. Удивляясь самой себе, девушка, глубоко вдохнув, направилась к двери, твердо решив не показывать никому свою слабость.

— Передай Элисон, что я приходила.

Затем послышался сильный грохот, и скрип двери, эхом разнесся по палате.

Виновато выдохнув, Адам грустно осознал, что только что сам лишил себя возможности познакомиться с Джулией. Эмоции…, они всегда мешают…

Стоит только пойти на поводу у них, как сразу рушатся все планы, канут к черту все идеи и замыслы.

Неожиданно дверная ручка вновь заскрипела, и парень удивленно вскинул брови. Неужели она решила вернуться? Неужели Джули не обиделась?!

— Джулз! — неожиданно воскликнул Адам, и в палату вошел совершенно другой человек. Презрительная маска мгновенно накрыла лицо парня, а гнев бурным потоком разнесся по венам. Ярость, ненависть и безумная жажда мести выстрелили по всем его конечностям.

— Вот мы и снова встретились, — игриво прошелестел Рональд, и уверенно закрыл за собой белую дверь. — Смотрю, ты не в самом хорошем состоянии…

— Смотрю, ты тоже, — встав с кровати, подметил Адам. — Что же тому виной? Смерть Лоренса, или твоя ущемленная гордость?

— Лоренс жив, ублюдок, хотя именно по твоей вине, его чуть ни стало.

— Вы ворвались в дом моей сестры! И…, и убили моего отца…, — кулаки сами сжались так сильно, что кости непроизвольно хрустнули.

— Она уже тебе рассказала?! — усмехнулся Рон. — Ну, да. Мы на днях разговаривали с Фрэнком.

— Сначала я прикончу тебя, — убийственно четко отрезал Адам, постепенно приближаясь к Рональду. — А потом вернусь к твоему братишке, и буду убивать его так медленно, что он станет молить меня о смерти…