Эшли Дьюал - Адам и Элисон. Проклятие Уилсонов

— Тихо, ты только держись, слышишь меня, держись!

— Эл–л–лисон, — неожиданно прохрипела Джули, и обмякла в руках Эл. — П–п–помоги мне…

— Тшш, я здесь, — она аккуратно погладила Джулз по лицу, и медленно скатилась на пол. — Сейчас, подожди, секунду…

Облокотив спиной девушку об стену, Элисон вскочила и побежала в кабинет. Схватив сумки, она закрыла дверь на ключ, и вернулась обратно в лаборантскую.

Упав на колени перед Джули, девушка смочила полотенце в воде, и протерла её лицо, пытаясь смыть кровь и рвоту.

— Так, только тихо, — прошептала Элли, и ещё раз протерла её шею и руки. — Я с тобой, не бойся.

— Эл…, Эл, что проис–с–ходит? — панически прохрипела Джули и судорожно выдохнула.

— Я не знаю, — растеряно пролепетала девушка. — Но ничего Адам всё уладит, не волнуйся.

— Адам?

— Да, он спасет тебя.

— Я…, я вчера чуть не убила человека, — призналась Джулз и начала кашлять так сильно, что из её рта вновь полилась кровь. Судорога сковала её тело, и она полностью осела на пол.

— Господи, — еле сдерживая слезы, прошептала Эл, и опять начала вытирать линолеум. — Джули, давай я помогу…

— Я…, я…, я просто нашла труп…, и мне захотелось…

— Тшш, не надо…

— Нет, я тогда не контролировала себя, а сейчас…

— А сейчас? — настороженно протянула Элли, приподнимая девушку.

— Сейчас могу.

— Вот и отлично.

— Но, что со мной?! — расплакалась Джули, и слезы градом потекли из её небесно–голубых глаз.

— Джулз, всё поправимо, — Элисон аккуратно прижала девушку к себе, и та обвила руками её за плечи так крепко, словно держалась за них, как за спасательный круг. — Адам, он…

— Ты не понимаешь! — кричала от боли Джули. — Я…, я монстр.

— Джули…

— Это всё тот мужчина! Я думала, думала это сон, но нет! Он укусил меня, тогда в парке!

— Стоп, ты помнишь, как он выглядел?

— Нет, — разревелась девушка, и глубоко вдохнула воздух. — Только его черные глаза…, только они смотрели на меня и…, и…

— Ладно, тише, — ласково проговорила Эл, и слегка покачиваясь, прогладила запутанные черные волосы Джулз. — Всё будет хорошо, я обещаю…

— Но ты…

— Я обещаю.

Адам свернул по ещё оному белому коридору, и, наконец, вышел к цели. Двери морга были нараспашку открыты. Уже издалека были видны столы, с лежащими на них трупами, от этого здесь было жутко.

Заставив поверить охранника, что только что в здание вошел один из его знакомых докторов, парень легко пробрался внутрь, впрочем, как и дошел до пункта назначения.

Перешагнув за порог, Адам закрыл за собой стеклянные двери, и медленно обошел около черных мешков. Просмотрев бирки, он с ужасом осознал, что здесь лежат люди совершенно разных возрастов: старики, дети, подростки…, от этого на душе стало ещё тяжелей и ужасней…

Взяв в руки очередной билет, парень остановился, увидев надпись:

Шон Вестник. 19 лет. 23:15 — предварительное время смерти.

Нехотя дернув за змейку, Адам раскрыл труп, и прикрыл глаза, коря себя за то, что не нашел другого выхода. Разглядывать мертвецов было весьма отвратительным дельцем даже, несмотря на то, что этого парня, некогда сам Уилсон желать растерзать на мелкие кусочки.

Глубокие порезы и надрывы кожи, открывали вид на темно–алое мясо, а кое–где даже выглядывали кости…

Не в состоянии больше на это смотреть, Адам резко отвернулся, и постарался восстановить дыхание. К чему ему было приходить именно сюда? Морг?! Естественно! Неужели есть места лучше, чем это?! Не–е–ет!

Потерев переносицу, парень вновь повернулся к трупу, и глубоко вдохнул. Его целью было найти улики, которые смогли бы указать на убийцу. Конечно, стопроцентной гарантии, что Джули и Шона укусил один и тот же оборотень, не было, но в любом случае отталкиваться Адаму больше было неоткуда…

Внимательно осмотрев тело, он ещё раз убедился в жестокости и, как ни странно, опытности животного. Здесь не было лишних надрезов, не было лишних ран: только те, где больнее всего, словно он пытал жертву, хотел сделать её страдания как можно невыносимей. Неожиданно парень заметил светлый волос, выглядывающий из очередного надрыва. Так как у Шона шевелюра была рыжей, этот маленький предмет, мог оказаться именно тем, что искал Адам.

— Блондин, — тихо протянул он, и как бы пробуя на вкус новую информацию, покачал головой. — Уже что–то…

Внезапно двери морга распахнулись, и вовнутрь прошел мужчина, с золотой звездой на груди. Опять полицейский.

Тяжело выдохнув, Адам уверенно щелкнул пальцами, и шериф Сендлер, добродушно кивнул, закатывая новый стол.

— Добрый день, Саймон, — низким баритоном прохрипел он, и парень нерешительно кивнул. — У вас ещё один. Свеженький. Только что выловили…

— Замечательно, — нехотя подал голос Адам, и поморщился. — Известна причина смерти?

— Захлебнулся, что уж тут.

Сендлер протер потный лоб, тыльной стороной ладони, и подтянул за ремень широкие синие штаны.

— Смотрю, ты всё работаешь. Как жена? Дети?

— Я…, у меня отлично. А у вас?

«К чему все эти разговоры!» — недовольно подумал парень, и закатил глаза к небу.

— Ох, дочка замуж собралась, столько хлопот…

— Ясно, — выпалил Адам, и сцепил перед собой руки. — Что известно о гибели Шона Вестника?

— Этого молодого спортсмена?

— Да.

— Нападение животного. Дело обычно, хотя, уже давно не наблюдающееся…

— Это всё?

— А, что, док? Вы знакомы?

— Нет, просто, — Адам неуклюже почесал горло. — Просто стало интересно.

— Ну, говорят, его видели примерно за час до гибели в баре на Беттери — Стрит, — выдохнул шериф. — Там всегда собираются, самые заядлые алкоголики. Не знаю, что он там делал…

— Пил?

— Вряд ли, его мать местный прокурор, а отец знаменитый спортсмен, а, как известно, яблоко от яблони не далеко падает.

— Я бы не был так в этом уверен, — едва слышно пролепетал парень. — Что ж, мне пора. Нужно…, нужно покопаться в архивах…

— Ну, удачи, я пока запишу данные этого парня…

— Опять молодой? — неожиданно для себя самого, спросил Адам.

— Да, восемнадцать лет. Жил в приюте, копошился на трех работах, и вот…

— Что же могло произойти?

— А у нас в Шамплейне много чего происходит, — усмехнулся Сендлер. — Не озеро, а пресное кладбище…

— Ладно, — выдохнул парень, и взмахнул рукой. — До встречи.

— И тебе всего хорошего, Саймон…

Бар на Беттери — Стрит был похож на очередную забегаловку на окраине города. Обшарпанные стены и грязные деревянные столы, уйма пьяных байкеров возле барных стоек с кружками свежего пива, и толстыми сигарами в руках.

Клубки дыма делали воздух мутным, а запах стоял отвратительный, особенно для тех, кто никогда в жизни по–настоящему не делал затяжку дешевых старых сигар. Древний рок рвался наружу из огромных колонок, на которые, кажется, были потрачены все сбережения, а на сцене обливалась мартини и самбукой пьяная женщина в полуголом одеянии.