Антоний Амурский - Путь

Индиго повернулся и посмотрел немигающим взглядом. Марио смотрел ему в глаза и понимал, что этот человек за такое короткое время превратился из злейшего врага в друга.

— Чего сидишь? Звони ей! — Индиго кинул взгляд на телефон в руках Свята.

— Как? — Марио растерялся. Тут же сообразил и начал искать номер.

— Алло, привет! Как ты там?

Из трубки донеслись бурные эмоции.

— Как это рисуешь? А я вот к тебе приехал!

Индиго нагнулся к приборной панели, высматривая отсветы на крыше из окон Феникс.

— Я к тебе приехал, что значит, тебе надо рисовать? Я где? Я возле подъезда стою.

В трубке раздалось щебетание Феникс.

— Я тебя не обманываю, Надь…

Индиго резко застучал по плечу Святу:

— Скажи, скажи, что ты в машине со мной! Она меня испугалась!

— Да вот прям напротив подъезда! В машине сижу! Да!

— Да вон она с крыши выглядывает! И мою машину видит — то есть меня! — Индиго тряс Свята.

— Да-да, я с Индиго!

Из трубки опять донеслись бурные эмоции.

— Да все замечательно! Спускайся! — Марио открыл дверь, — да, мы поговорили с Индиго. Да хорошо все!

Марио вышел и уже кричал вверх:

— Феникс, верь мне! Мы договорились! Давай вниз, только не прыгай! Как птица… На лифте спускайся.

Марио сел обратно в машину.

— Она наверно думала, что это я из-за нее как угорелый гоняю… Вот я дурак…

— Ну и что ты думаешь? Что ты во всем виноват? — улыбался Свят, — да просто мне надо было еще тогда к тебе подойти и все обсудить.

— Да нет, Свят — Индиго положил подбородок на руль и устремил взгляд в темноту двора, — это я во всем виноват с самого начала. Ты преподнес мне урок и не один. Понимаешь, я раньше уважал и общался только с себе ровней. Или с известными людьми. И вот тогда, когда я не пожал тебе руку в Джей Вее… Много позже я осознал, что и простые парни стоят уважения. Тогда же я повел себя как достойная свинья. Достойная, но свинья.

Марио улыбнулся — он уже давно забыл о том инциденте.

— Видишь, а я помню… Да и вообще подумываю, почему я такой есть. Почему отец не такой. Мать не такая. А я выродился. Сам себя ненавижу порой. И недавно я осознал — Индиго перевел взгляд на Марио, — я понял: у меня все было с детства. Внимание, деньги, связи, положение… И я разжирел душой. Душа у меня толстая, животная. И сейчас я думаю все продать, уйти от родителей и начать все самому. Как отец начинал. Все с нуля.

Марио с удивлением посмотрел на него.

— А ты сможешь?

Индиго лишь пожал плечами. «Надо же, он был в себе неуверен!».

На приборную панель упал отблеск красноватого света — дверь подъезда открылась. Марио вышел из машины навстречу Феникс.

— Хееей, Уголек, привет! — Феникс притянулась к Марио и чмокнула его в щеку.

Марио обратил внимание, что руки Феникс все перемазаны в краске. На щеке ее виднелся озорной мазок желтой краски. Сама Феникс, похоже этого не замечала.

— Привет — Марио увидел, как на его куртке остаются красочные отпечатки.

Индиго вышел из машины.

— Привет, Ром.

— Привет, Надь.

Феникс смотрела на Индиго, а он на нее. И не было никакой искры между ними, никакого стремления друг к другу.

«Да они чужие друг другу» — пронеслось у Марио в голове.

Видимо, и так все было понятно без слов.

Они просто смотрели друг на друга. Индиго смотрел холодным взглядом на Феникс. Феникс переводила любопытный взгляд с Индиго на Марио.

— Мы уже все решили — подвел Индиго, — и я поехал.

Он сделал движение в сторону «Ягуара».

— Стой! — Феникс шагнула к нему и обняла его. Марио ощутил укол ревности, но сжал губы. Индиго как будто было безразлично. Бесстрастно выдержал ее объятия и когда она отдалилась, он протянул руку Марио:

— Давай, Свят, я позвоню тебе на днях, идет?

— Идет, Индиго.

— Зови меня просто — Рома.

— Давай уже без этих «зови меня просто», «зови меня сложно», идет?

— Идет — Индиго тепло улыбнулся, резво сел в машину и рванул с места. Марио и Феникс смотрели вслед удаляющейся автомобильной «кошке». И Марио стало жаль этого псевдо-подлого Мажора.

«Куда он сейчас… Один…»

Горделивая Душа вшагнула на вершину. Гордость не казалась уже такой тяжелой. Гордость казалась совсем легкой. И Душа улыбалась разбитыми губами. Щеки и лоб были в царапинах, пыли, белой грязи.

Но Душа была довольна. Оставалось несколько финальных шагов. Душа прошла их с честью. Она прошла на самый край вершины. И в этот миг величественней момента не могло быть для нее. И Душа почувствовала, что может разогнуть спину. Медленно, как кузов карьерного самосвала, она начала движение вверх, ощущая каждую миллисекунду момента и радуясь ей.

Гордость не давила так сильно. Несколько мгновений Душа наслаждалась слабеющей тяжестью своей Гордости, пока не разогнулась. Гордость с тяжелым уханьем упала на край вершины и ринулась вниз.

И Душа выпрямилась. Она разогнула спину и подняла глаза к небу. И Душа улыбалась. Ненавистная Гордость катилась вниз, подпрыгивая и отскакивая от выступов.

— Мучайся теперь сама! — без ненависти произнесла Душа.

Душа почувствовала, как пробиваются, прорезаются крылья у нее за спиной. И Душа плакала. Она смотрела вниз, на огромный Путь, по которому шли другие Души. И Душа начинала молиться за них. За тех, кто был внизу и кто приближался к вершине.

Душа чувствовала, как одаряется Крыльями, как они сами, как дерзкие стебли травы весной, расправляются у нее за спиной. Она почувствовала, как ветер волнами пробегает по ним, как он трогает каждое ее перышко.

— Избави всех грешников, кающихся в грехах своих и идущих к вершине, дабы победить себя…

Душа абсолютно расправила крылья во всю их длину. А затем взмахнула ими, опустив максимально вниз. Она почувствовала, что их мощь сможет поднять ее.

— …и подари им прощение и свободу… — и Душа взмахнула еще раз. И прыгнула вперед, возносясь к небу.

— Аче, теперь я могу быть с тобой? — спросила Феникс, глядя своим невинно-дерзким взглядом.

Марио ожидал сентиментального момента. Вместо этого Феникс взяла его за руку. Он почувствовал, как краска растекается у него по ладони.

— Ну и отлично! Пойдем, покажу тебе как я живу — и Феникс потянула Марио в подъезд.

Феникс что-то щебетала про то, что вчера, не управляя своим мозгом, ее тело само притянулось к Марио, само привело ее в общагу. И что об этом она думала все утро.

— Надя, он тебя не любит — оборвал Марио.

— Я так и думала — она наморщила носик, — мне и не сильно надо было…

Она как будто совсем не разозлилась.

— Надя, у него другая, знаешь, да?

— Как это — другая?

— До тебя он встречался с другой… Он до сих пор ее не может забыть.

Феникс ничего не понимала.

Лифт приехал на нужный этаж. Единственная дверь на этаже была приоткрыта, из нее вытекал теплый свет.